Путь - Андрей Завадский

Вот и сейчас Арт Эмес снова и снова слышал странный звук, более всего похожий на чьи-то осторожные шаги. Звук этот доносился из тьмы длинного коридора, разгоняемой лишь парой едва коптящих факелов.

  - Марк, - шепотом окликнул своего напарника Арт, не поворачивая головы. Они так нарушил устав, осмелившись заговорить на посту, а уж если бы кто заметил, что гвардеец осмелился пошевелиться, его тотчас отправили бы в карцер, вдобавок выдав и выпоров перед строем. - Марк, слышишь, кто-то идет?

  - Что, - так же шепотом переспросил Марк. - Кто идет? Там никого нет. Наверное, послышалось, - раздраженно прошипел он.

Оба, Марк и Арт были гвардейцами короля Эйтора, и, как все гвардейцы, они родились на юге, в славном Дьорвике, где и стали воинами, столь умелыми в боевых искусствах, что сам король Альфиона без тени сомнения доверил им охрану собственного дворца и собственной жизни. И теперь они старались оправдать доверие государя, неся службу со всем прилежанием.

На самом деле участь королевских гвардейцев не была особенно обременительной, хоть им и запрещалось разговаривать на посту, если только сам король Эйтор не изволит обратиться к своим телохранителям. Подобное, в прочем, случалось не часто. Да и вообще они больше времени проводили на городских стенах, нежели охраняя жилище государя, попасть куда могли только особо отличившиеся воины.

Вот и стояли в этот поздний час два гвардейца у входа в северное крыло дворца, сжимая древки укороченных алебард и сверля настороженными взорами сгустившийся дальше по коридору полумрак. В эту часть дворца почти никогда не заходили слуги, и тем более не появлялся здесь король, в первый же миг после того, как на его чело возложили корону, приказавший закрыть северное крыло. Поэтому сейчас двое гвардейцев были единственными живыми людьми здесь. Но с некоторых пор Арт начал в этом сомневаться.

Звук шагов, осторожных, крадущихся, то затихал, так что воин был готов поверить, будто этот шорох лишь померещился ему, то новь возникал, на этот раз чуть ближе. Но по-прежнему в полумгле невозможно было различить никакого движения, будто бродил по гулким коридорам и анфиладам комнат, двадцать лет не видевших человека, какой-нибудь тоскующий призрак.

  - Будь я проклят, вот опять, - хрипло прошептал гвардеец, вновь нарушив устав. С одной стороны ночная вахта тем и была хороша, что, если быть в меру осторожным, можно и потрепаться с приятелем, но, с другой стороны, расслабившись можно было попасться суровому десятнику, проверявшему посты и имевшему привычку подкрадываться очень тихо, чтобы поймать своих бойцов на горячем. - Там точно кто-то бродит!

  - Чепуха, - раздалось в ответ шипение Марка. - Наверное, это эхо. - Похоже, напарник уже начал бояться, поверив в видения Арта, и успокаивал сам себя. - Слышишь, как лорды расшумелись?

Арт Эмес лишь понимающе усмехнулся, не особо надеясь, однако, что его гримасу увидит напарник. Действительно, из-за плотно закрытых дверей, огромных, в два человеческих роста, доносились звуки музыки, а также хор хриплых, пропитых голосов, горланивших какую-то песню. При этом певцы явно знали не более половины слов, недостающие заменяя просто гулом или, еще лучше, бранью. Знатные господа изволили праздновать.

Пир в королевском дворце Фальхейна вовсю шел почти с полудня, и, кажется, сейчас был еще далек от завершения. Привезенное с далекого юга изысканное вино, пенистое пиво и даже обычный квас пинтами исчезали в глотках благородных лордов и их вассалов-рыцарей, удостоившихся чести разделить трапезу с самим королем Эйтором. Крепкие зубы вонзались в жареные окорока, истекавшие соком фрукты и нежный сыр.

Знатные нобили и сам государь Альфиона как будто состязались, пытаясь съесть и выпить больше, чем их соседи по столу. Тем временем расторопные слуги беспрестанно сновали из трапезной в кухню, таская оттуда все новые подносы с едой, при этом не забывая время от времени нырять в глубокие погреба, откуда вытаскивали запыленные бутылки из цветного стекла, наполненные виноградным вином, а также выкатывал просмоленные бочонки с пивом. Старались и музыканты, терзавшие свои лютни и волынки, дабы усладить слух благородных господ очередной героической балладой, в то время как акробаты и шуты старательно кривлялись, в свою очередь, услаждая взоры. И на всю эту суету взирали Эйтор и подлинный виновник торжества, лорд Грефус, доблестный победитель северных варваров, первый - с затаенным раздражением, второй - с нескрываемой гордостью.

Слуги постарались на славу, не только собрав стол, достойный триумфатора, но и украсив дворец. Со статую и картин была сметена пыль, стены завесили гобеленами, а с потолка свисали древние знамена, память о былых победах альфионского оружия. Прислуга в парадных ливреях с начищенными до зеркального блеска пуговицами величаво вышагивала по дворцу, затмевая своей надменностью даже рыцарей, благо те, кто служил самому королю, имели такую привилегию. Гвардейцы тоже выглядели торжественно, облачившись в свои алые мундиры, сверкающие каски и начищенные до блеска сапоги. Правда, эти воины скорее пожелали бы помянуть павших в битвах братьев, нежели чествовать вернувшегося живым и невредимым лорда, но их об этом никто и не спрашивал.

В прочем, здесь, в северном крыле, где терпеливо ожидали появления разводящего со сменой два гвардейца-наемника, было не больше веселья, чем в любой другой день. И при мысли, что где-то царит праздник, становилось еще тоскливее, нежили обычно. Марк, русый гигант, чей лук был самым мощным в сотне, пытался утешить себя мыслью о том, что вскоре предстоит увольнение, а значит, поход по кабакам и веселым домам Фальхейна. Арт же, его напарник, никак не мог заставить себя не слышать странный шорох, звучавший с каждым мигом все отчетливее.

  - Все, довольно, - наконец решительно прошептал Арт, сделав шаг вперед.

  - Эй, ты что, - удивленно зашипел ему в спину Марк, не ожидавший, что напарник так грубо нарушит караульный устав. - Ты куда собрался?

  - Пойду, гляну, кто там скребется, - усмехнувшись, сообщил гвардеец, взяв алебарду наперевес.

Оба они, и Арт, и Марк, были лучниками, и в бою должны были поддерживать латников, сопровождая их в пешем или конном строю. Но сейчас каждый был вооружен короткой алебардой с широким полулунным лезвием и хищно загнутым крюком на обухе, а также недлинным прямым клинком. И с этим оружием оба они, как, в прочем, и все остальные гвардейцы, умели обращаться столь же ловко, как и с мощным боевым луком.

Арт осторожно двинулся вперед по коридору, стараясь ступать беззвучно. Воин не был отягощен железом, из доспехов на нем был только шлем-капелина с узкими полями и сводчатой тульей, надетый поверх плотного кожаного капюшона. Алебарду воин держал наготове, чтобы мгновенно нанести удар любому, кто вынырнет из мрака. В конце концов, если это всего лишь строгий десятник решил проверить посты, то он должен за бдительность дать двум стражам увольнение вне очереди, но уж никак не наказывать их.