Моря и годы (Рассказы о былом) - Владимир Андреев

Этим предосторожностям при подходе к берегу нас научили капитаны пароходов, которые передавали нам суда от торгового флота.

Командир воинской части в заливе Ольга не бывал. Я ему рассказываю о нем, а у самого появилось чувство какой-то смутной тревоги… Туманный сигнал маяка Чихачева должен быть слышен чуть правее носа корабля, а его не слышно вовсе. Идем еще полчаса, а колокола все нет и нет…

— Дать малый ход!

Не прошло и трех минут, как прямо по носу, совсем близко, огромной белой стеной выросла каменная гора. Туман как обрезало. Солнце светит ярко, освещая мыс. Вода у мыса удивительной прозрачности…

— Право на борт, самый полный ход!

Нос корабля резко пошел вправо, а корма на циркуляции все ближе и ближе к береговой черте… Ничего уже больше сделать нельзя. Одна надежда — может быть, удастся не задеть винтом и рулем отлично видимые подводные камни…

На мостике все замерли, затаили дыхание. Кажется, вот-вот авария… Когда корабль лег на обратный курс, люди с облегчением вздохнули, а я мог лишь произнести:

— Малый ход. Лево руля, идти вдоль кромки тумана в залив.

Ошвартовались к причалу бухты Тихая. Воинскую часть высадили удачно.

После этого случая мы со штурманом еще очень долго ломали голову над тем, как и почему такое могло произойти, но до истинной причины так и не могли докопаться. Видимо, не учли какого-то попутного течения. И опять я поругал себя: вместо разговоров с командиром воинской части, надо было самому почаще работать с картой! Кроме того, я не принял всех мер безопасности при подходе к береговой черте, не учел совета дальневосточных капитанов. А они говорили: идешь вдоль берега — дай продолжительный гудок, включи секундомер, услышишь эхо — заметь время. Так ты будешь знать, на каком расстоянии от берега идет корабль…

В кают-компании собрал командный состав и все откровенно рассказал. Нелегко говорить о своих ошибках, но, если командир сам в них признается, команда во всем будет ему доверять и уважать его будет.

…Вторая половина лета. На корабль приняты войска. Их надлежит скрытно высадить на западный берег острова Попова, где расположен рыбный завод. На такие задания «Теодору Нетте» везет…

В светлое время вышли из Владивостока курсом на остров Аскольд, а с наступлением темноты резко изменили курс, чтобы, пройдя самым широким проходом между островами, подойти к маяку Брюс, расположенному на южном, совершенно отвесном, базальтовом, очень приглубом мысу. Брюса, при входе в залив Славянский.

Еще до ужина заметил, что латунные поручни трапов, латунные части компаса стали слегка влажными, как вспотевшая рука человека. Это верный местный признак того, что через шесть — восемь часов туман закроет все море.

Так оно и вышло. Идем в сплошном тумане, курсом на маяк Брюс. По нашим со штурманом расчетам, до точки поворота от мыса Брюса на остров Попова хода более часу.

— Прямо по курсу звук колокола, — докладывает впередсмотрящий, ведущий наблюдение на баке у форштевня.

Штурман и я засекаем секундомерами промежутки между сигналами колокола. Все точно так, как на маяке Брюс…

: — Малый ход. Замерить глубину лотом Томсона.

Увы, по лоту судить о месте корабля трудно, так как глубины примерно одинаковы и в проходе между островами, которым, мы сейчас, идём, и у самого мыса Брюса…

Звуки туманного колокола слышны все яснее.

— Машину на стоп.

Все находящиеся на мостике внимательно слушают. Колокол в тумане звонит все так же. Продолжая следовать прежним курсом, неизбежно будем таранить мыс Брюса… Если наше счислимое место неверно, а колокол мы слышим, тогда нужно повернуть вправо и следовать к острову Попова, но при этом возрастает опасность выскочить на какой-нибудь из островов гряды… Что делать?!

Есть на море мудрейшее правило: если неясна обстановка и возможна авария, становись на якорь! Так и поступили. В тумане, согласно правилам, отбиваем сигналы корабельной рындой (колоколом). Нам вторят все те же сигналы и в том же направлении.

Никто с мостика не сходит. Главная машина в прогретом состоянии. Скоро рассвет. Впередсмотрящий докладывает:

— Прямо по носу парусная шхуна, дистанция один кабельтов.

Смотрю в бинокль. Действительно, парусная шхуна советских рыбаков корейцев, и именно на ней кто-то бьет по котлу точно так, будто звонит колокол на мысе Брюса. Такое нарочно не придумаешь!.. Снимаемся с якоря и даем полный ход.

— Капитана, ходи не надо, капитана, ходи не надо!.. — кричат со шхуны.

Прошли почти вплотную с шаландой и только тут увидели поплавки рыбацкой сети. Командую:

— Стоп машина. Осмотреться за кормой.

С кормы поступил доклад: «Сети прошли, винт и руль чистые».

Туман еще немного приподняло, и мы увидели разбросанные по всей ширине межостровного района несколько десятков рыбачьих шхун с поставленными сетями для ловли иваси. Вертимся, как можем, между рыбацкими сетями, чтобы не повредить их и не лишить рыбаков орудий труда.

Вот и получилось, что десантников вместо ночи высадили в светлое время…

После этого происшествия навели в заливе должный порядок: определили районы для добычи рыбы, наладили оповещение.

Не взяли

Наступила осень. Изводящие мореплавателей, месяцами не прекращающиеся туманы сгинули. Осенняя пора — самое благоприятное время для изучения берегов Приморья. Такой поход задуман командованием, и все минзаги, в том числе и наш «Теодор Нетте», к нему готовятся: пополняют запасы угля, продовольствия и всего того, что может понадобиться. Я со своим командным составом провел уже не одно занятие на картах и с лоциями, изучая районы предстоящего похода.

Хотя официально и не доводили до сведения команды, куда и зачем идем, но и на сей раз «баковый вестник» сработал безукоризненно: фактически о предстоящем походе знали все. Да и как не узнать, если дополнительно приняли несколько десятков мешков ржаных сухарей, механики получили какие-то детали на техническом складе, а корабельный лазарет пополнил запасы медикаментов. Баляскин на кинобазе достал новые кинокартины, в краеведческом музее интереснейшие материалы. Одним словом, все и вся готовились к большому совместному походу. Однако нашему «Теодору Нетте» участвовать в нем не довелось. Накануне похода меня вызвал к себе на «Томск» Басистый и объявил:

— Все минзаги завтра после подъема флага идут в поход, а ваш «Теодор Нетте» остается в базе.

Такая весть просто ошеломила.

— Как так? — взорвался я. — Почему? Что я скажу команде?

— Команде скажете, что оставлены для обеспечения боевой готовности базы. Этим всему экипажу оказано особое доверие, — невозмутимо парировал Николай Ефремович.