Сто тысяч миль (СИ) - Sabrielle

Беллами вдруг резко остановился посреди оживлённой толпы, тут же обернулся ко мне. Я едва успела вовремя замереть, чтобы с ним не столкнуться. Сердце испуганно затрепыхалось в груди. Чёрт возьми, ну, кто так делает?

— Думаю, вот тут танцевать будет неплохо. Кстати, весь вечер хотел сказать, — произнёс он так мягко, что все мои возмущения вдруг исчезли. — Тебе очень идут наши платья. А это — особенно. Оно очень подходит к твоим глазам.

— Спасибо, — смутилась я, не понимая, что нужно отвечать на подобное и как побороть эту надоедливую неловкость.

Мы так и остались стоять и смотреть друг на друга, держась за руки. Похоже, он правда не собирался идти глубже в центр гуляния. Тот был слишком громкий, тесный, быстрый, а тут, рядом, всё ощущалось не хуже, но свободнее.

Наверное, пора было танцевать? Глупо. Но стоять столбом посреди всеобщего веселья казалось ещё более неуместным. Я сделала шаг назад. Вслед за мелодией попыталась закружиться на вытянутых руках, будто бы мы вдвоём тоже были праздничным хороводом. Он поддался только чтобы усыпить мою бдительность и резким движением притянуть обратно. Мы вдруг оказались в паре-тройке дюймов друг от друга. Я ойкнула, осознав, как близко это было. Но протестовать не стала. Отшатываться тоже.

— Если ты не знала, то вдвоём тут танцуют только так, — пояснил он и кивнул в сторону толпы. — Традиция.

Я оглянулась, чтобы убедиться. Беллами не соврал. Другие даже позволяли себе куда больше, чем просто держаться за руки, как мы. В паре неподалёку девушка не сводила горящего взгляда со своего партнёра, пока его руки скользили по её бёдрам. Потом запрокинула голову и зажмурилась в удовольствии, когда он склонился к её шее, очевидно, целуя. Прежняя моя игривость напрочь исчезла. Я едва не задохнулась, представив, как горячие ладони, которые держали мои, делают то же самое. Как его пальцы скользят по моему бедру, мягко перебирая шифон юбки, как они пробираются в её высокий разрез, нежно касаясь кожи чуть выше колена. Как я замираю от прикосновения его губ к своей шее, как зарываюсь пальцами в его кучерявую шевелюру и прижимаюсь ближе.

Сердце зашлось в бешеном ритме. Испугавшись слишком реальных картинок в голове, я поспешно отвела взгляд. Поморгала, стараясь сбросить наваждение. Нет. С каких пор это перестало казаться мне отвратительным? С каких пор я начала представлять что-то подобное? С собой? С… ним?

Из задорной мелодия плавно перетекла в лиричную, и пытаться изображать подобие хоровода стало бы совсем странно. Удостоверившись, что я не против, Беллами весьма целомудренно положил руки на мою талию. Я решилась коснуться его плеч, так и не смея поднять глаза. Теперь мы просто медленно кружили друг с другом, так и не говоря ни слова. От тепла его тела под ладонями по пальцам бежала приятная дрожь, и мне почти хотелось сократить то расстояние, что осталось между нами. Стоило бы задуматься почему. Стоило бы уйти сразу же, как я начала представлять не то. Но моя рациональность вместе с логикой уже давно расписались в своей беспомощности.

Как только неторопливая мелодия затихла на пару секунд, чтобы снова стать бодрой и радостной, Беллами заметил мой усталый вид. Предложил проводить. Все из застольной компании ещё были поглощены весельем, так что нашего исчезновения никто не заметил. Я схватилась за его руку уже почти по привычке, и мы неторопливо брели по улицам ночного города. Я отчего-то снова улыбалась себе под нос. Любопытно рассматривала фонарики, гирлянды и флажки. Издалека ещё раздавались отголоски задорной музыки, под которую я крутилась в хороводе. Под которую смеялась над странными земными шутками. Танцевала с Беллами. Ни о чём не думала. Жила для себя.

Когда мы всё-таки пришли ко мне, я неловко замерла на пороге. Осознала, что это странное прощание тянулось уже неприлично долго после десятка неловких, ничего не значащих фраз. Я давно должна была сказать «спокойной ночи» и закрыть дверь с другой стороны. Вместо того, чтобы так и сделать, вдруг решила отчего-то оправдаться. Начала говорить какую-то чушь, что медлила, потому что немного боялась. Опасалась, не затаился ли кто там в темноте. Например, ищейки «Второго Рассвета». Они же вполне могли поджидать где-то в комнате? На балконе? На миг эта перспектива показалась вполне реальной, и я сама вздрогнула от собственных дурацких домыслов. Но даже если это звучало абсурдно и смехотворно, Беллами вида не подал. Предложил проверить всё внутри вполне серьёзно, если я не возражала.

В комнатах, разумеется, было пусто. На террасе тоже никого не оказалось. Зато отсюда ещё виднелись далёкие цветные огоньки празднества. Доносилось эхо танцевальных мелодий. На небе сияли звёзды, самые яркие в конце лета. Мы стояли под ними, и я улыбнулась почти виновато, сама не понимая, чем вообще думала. И думала ли вообще.

— Извини, это было правда глупо, я…

— После всего, что случилось, это как угодно, но не глупо, — мягко возразил он. — Скорее, даже очень благоразумно. Не волнуйся. Всё хорошо. В таких делах осторожность никогда не бывает лишней.

Я кивнула с облегчением. Было бы совершенно честно поднять на смех этот комок нервов и смущения, в который я превратилась, но Беллами даже не попытался. Благодарность расползлась под кожей приятным теплом. Оно принесло с собой лёгкость. Или всё дело было в вине?

— Как тебе, понравился праздник? — глянув в небо, спросил он.

— Судя по тому, как мне сейчас хорошо, утром будет просто кошмар, — ответила я раньше, чем успела подумать. И после даже не устыдилась, хотя, наверное, стоило.

Беллами едва заметно улыбнулся от моей внезапной откровенности.

— Ага. Наверное, не стоило мне говорить Тави, что вы уже закончили с работой. Я мог бы и догадаться, как именно она решит тебя развлекать.

— Не знаю, — пожала плечами я. Не хотела больше подбирать слова. Смелость быть честной ощущалась так дурманяще приятно. — Силой меня никуда не тащили. Я бы не пошла, если бы не хотела. Просто… почему нет? Чёрт знает, что будет завтра, верно? Так что я ни о чём не жалею.

— Что-то мне подсказывает, что утром ты передумаешь, — усмехнулся он, поворачиваясь ко мне.

— А сейчас я вообще не хочу думать, что будет утром, — покачала головой я и посмотрела в его глаза.

Я ошибалась, когда сравнивала что-то с его взглядом. Так на меня ещё никогда никто не смотрел. Так всеобъемлюще, будто весь мир собрался здесь. В одной точке. Во мне. От этого стало жарко, волнительно и немного страшно. Страшно, что не хотелось это прекращать. Он аккуратным жестом убрал мне за ухо прядь волос. Положил руку на плечо, затем скользнул ею вниз по моей. До самой кисти по неприкрытой тканью коже. Дыхание сбилось.

— Мне, наверное, пора.

— Наверное.

— Тогда пойду. Спасибо за вечер. Спокойной ночи.

— И тебе.

Он было сделал шаг назад, но я схватила его за предплечье раньше, чем успела подумать. Беллами застыл, пока я обескураженно смотрела на свою руку. Тут же разжала пальцы. Неловко опустила взгляд. От смущения запылали щёки. Что это было? Какого чёрта? То желание его не отпускать никуда не делось. Только что — окончательно взяло верх.

Я не знала, что сказать. Извини? Ошибка? Я случайно? Сердце отбивало в висках неровный ритм. Бред-бред-бред. Беллами тоже ничего не говорил. Но и не шевелился. Просто стоял рядом. Смотрел, наверное. Молча. Я была за это ему благодарна, ведь если бы он сейчас просто ушёл или — того хуже — что-нибудь спросил, я бы просто по-детски расплакалась. Противоречивых чувств стало слишком много.

Я всё-таки подняла глаза, так и не придумав, что делать или говорить. Оказалось, он и правда смотрел. Всё также. Как будто не мог перестать.

— Кларк, что ты… — наконец, прозвучало от него едва слышное.

Нечестно было быть таким красивым, нечестно было заставлять моё сердце сбиваться с ритма, а ещё говорить так, произносить слова таким тоном, бархатистым, с хрипотцой, что все волоски на теле становились дыбом. Кто из нас шагнул вперёд? Кто потянулся? Мы стояли так близко. Голова закружилась.