Гуру - Луиза О’Нилл

– Когда мамы и папы любят друг друга очень сильно… – начала Сэм, и все с готовностью засмеялись.

– Ха-ха, – пробурчала Джессика. – Но вы же понимаете, к чему я клоню. – Она окинула взглядом собравшуюся компанию. – Девушки в этом возрасте могут быть еще теми стервами. Помните, как в последнем классе школы кто-то распустил слух, что я… – она понизила голос, – переспала с Брэндоном и Крисом? Типа одновременно.

– Что? – Сэм проигнорировала суливший ее скорую кончину взгляд Бекки. – Я такого не слышала.

– Естественно, правды в этом не было совсем, – проговорила Джессика. – Но все равно вся школа повелась на это. И знаете, кто меня затравил? Не парни, а подруги. – У нее на глазах выступили невыплаканные слезы. – Я в порядке, – сказала она, когда Николь, издавая успокаивающие звуки, начала гладить ее по спине. – Много воды с того времени утекло. Эби… Наверное, обстановка напомнила мне о прошлом.

Сэм вздохнула.

– После событий последнего месяца я уверенно могу сказать, что кое-что знаю о надуманных слухах, – обронила она. Женщины вокруг нее, очевидно, были в шоке оттого, что она сама завела эту тему, и спешно зашептали «Да, слышала что-то об этом», «Какой ужас!» и «В наши дни люди считают, что могут говорить что угодно в Сети». – Вот-вот, – сказала Сэм. – Впрочем, мне в чем-то даже жалко троллей. – Она обернулась с улыбкой в сторону Бекки, отметив, как у той лицо загорается пятнами румянца. – Наверно, им нечем заняться по жизни. Жалкие создания. – Бекки уставилась в пол. Она так сильно сжала ножку бокала, что та грозила вот-вот разлететься вдребезги. – Девушки не рождаются паскудами, – продолжила Сэм. – Это приобретенное поведение. Значительная часть моей работы, в особенности по линии «Шакти», как раз заключается в том, чтобы предложить нам новую модель становления в качестве женщин. Я хочу, чтобы девушки видели в своих сверстницах союзниц, а не соперниц. Это принципиально важно для того, чтобы мы добивались реальных изменений, не находите?

– Боже мой, ты абсолютно потрясающая! – восторженно проговорила Джессика, и Николь активно поддакнула ей. Они начали распространяться о том, какая Сэм замечательная и как они благодарны ей за все, что она делает. Их дочерям выпало большое счастье жить в мире, где существуют такие компании, как «Шакти». И все это – заслуга Сэм.

– Вы очень добры, – Сэм прижала свой белый клатч-конверт поближе к груди. – Дамы, если не возражаете, я отлучусь в уборную.

Проходя через толпу, Сэм была вынуждена то и дело останавливаться, когда ее за локоть хватала какая-нибудь женщина. Ей неизменно сообщали, как важны ее книги и как ее работа позитивно повлияла на их жизнь. Собеседницы сумбурно пересказывали ей шепотом истории из своих жизней: о парне, который проследовал за ними от метро до дома, о мужике, который навалился на них всем телом у ксерокса, изображая, что это случилось по чистой случайности, о мужчине, который переломал им всю жизнь, косточку за косточкой, неустанно твердя им, что пылает к ним большой любовью. Воспоминания, впечатавшиеся им в плоть и кровь, эхом отдавались в мозгу, когда они силились заснуть по ночам.

– Меня преследует, как призрак, память о нем, – заявила одна дама. – А он наверняка даже не помнит мое имя. – Сэм, поглаживала им руки, напоминала собеседницам о том, как много в них внутренней силы. Они больше, чем женщины. Они бесстрашные воительницы.

– Ты гораздо смелее, чем думаешь, – наизусть декламировала она давно заученные строки. Эти самые слова она проговаривала себе каждый раз перед тем, как выйти из дома. Эти женщины, с готовностью рассказывающие ей о худших моментах своих жизней. Мрачные тайны с легкостью выплескивались наружу. Они обнажали перед Сэм свои переломанные кости в надежде, что она сможет помочь им зарастить раны и стать снова полноценными людьми. – Верь в себя, – добавляла она. – И никто больше никогда не обидит тебя. – Возможно, этим она и торговала: неисполнимой верой в безопасность. Может быть, всем в конечном счете только это и нужно было.

Наконец Сэм добралась до туалета. Она присела на унитаз и проверила телефон. Никакого ответа от менеджера. Она спустила воду и натянула трусики. Пристально глядя на себя в зеркало, она осушила одним глотком бокал шампанского. Что сказала бы ее психотерапевт, если бы увидела ее сейчас? А ее спонсор по «Анонимным наркоманам»? Разочаровала бы она их?

– А, это ты, – сказала она, обнаружив, что за дверью ее поджидает Джош. – Привет. Как тебе вечеринка?

– Не соблаговолишь ли сообщить… – процедил сквозь сжатые зубы Джош, – какого черта тебя сюда занесло?

– Ну как же я могла пропустить день рождения лучшей подруги? – ответила она вопросом на вопрос, накручивая локон на палец, как делала в школе. – Да к тому же это все веселье за мой счет. А, хотя да, ты же привык, чтобы я платила за то, что должно быть твоей ответственностью, разве нет?

На его лице сменилась не одна гримаса. Он будто бы перепробовал во рту всевозможные ответы в поисках подходящего яда.

– Да пошла ты, Саманта, – наконец выплюнул он, но это был слабый контрудар, в котором если и читалось что-то, то только его страх. Джош затолкал ее обратно в уборную. – Видел я твой пост в «Инстаграме» по поводу вечеринки, но все думал, что у тебя не хватит наглости появиться здесь сегодня. Мы же прямо сказали, что не хотим тебя видеть. И вот ты здесь! – В его глазах горел огонь. – Почему ты не можешь отстать от нас? Я не хочу устраивать скандал. Только не здесь и не сегодня, на день рождения Лизы. Ей и так тяжело. Тебе пора…

– Тебя всегда бесило, что Лиза и я – подруги, правда же? – вклинилась она. – Ты был готов, да и сейчас готов, на все, чтобы мы держались подальше друг от друга. Ты боишься меня, Джош. Просто признай это.

– Я? Боюсь? Тебя? Уже прошло двадцать два года. – Он перешел на яростный шепот. – Когда ты оставишь прошлое позади? Мы все живем настоящим. Не хочешь к нам присоединиться?

– Может быть, я оставлю «все» позади, когда ты хоть раз в жизни проявишь ответственность за то, что творишь, – шикнула она в ответ. – Ничтожный от…

– Ой, простите. – Дверь распахнулась, и их диалог прервал женский голос. – Я не думала, что здесь кто-то есть… Джош?

Это была Бекки. Ее взгляд метался между ними. Сэм ощутила приступ гнева, который могла удовлетворить лишь хорошая затрещина по физиономии этой бабе. Но позволить себе это на глазах у