Сделка кобры - Тимоти Зан

Еще находясь в Милике, Джин отметила, что представители различных социальных классов строго соблюдают дистанцию между собой, и теперь, направившись к Нардину, она сразу же убедилась в том, что горожане придерживаются подобных норм общественного поведения. Человек низшего сословия, да ещё в такой одежде, какая была на Джин, никогда не посмел бы обратиться к столь высокопоставленной особе, как Нардин, без её – этой особы – на то позволения. И теперь Джин, уверенно приближающаяся к Нардину, ловила на себе испуганные взгляды из толпы и недоуменные – со стороны людей Мангуса. До Нардина оставалась пара шагов, когда человек из его свиты оправился от изумления и преградил девушке путь.

– Куда прешь, придурок? – рявкнул он.

– К Мастеру Радигу Нардину, – спокойно ответила Джин. – У меня послание для него.

– Дьявол, с каких это пор?.. – Нардин осекся, не закончив гневную фразу. Узнал, поняла Джин. – Вы… что?..

– У меня важное сообщение для вашего отца. Мастер Нардин, – быстро проговорила девушка, пользуясь его замешательством, и коснулась лба кончиками пальцев – квазаманский приветственно-уважительный жест. – Могу я пройти?

Нардин покосился на своих людей и, казалось, взял себя в руки.

– Пропустите её, – приказал он.

Она проскользнула между ошарашенными ман-гуссцами; до них, очевидно, ещё не совсем дошло, что этот наглец – женщина. «Интересно, считается ли трансвестизм* преступлением по Квазаме?» – подумала Джин, но тотчас же отогнала несвоевременную мысль.

– У меня послание для вашего отца от Круина Сэммона, из Милики, – вполголоса сказала она обернувшемуся к ней Нардину.

Лицо Нардина превратилось в непроницаемую маску.

– Я помню вас, – медленно произнес он. – Вы были со старшим сыном Круина Сэммона, когда я приезжал в Милику за товаром. А почему, собственно, Круин доверил вам доставку важного сообщения? Кто вы такая?

– Меня зовут Ася Элгани, Мастер Нардин.

– И ваши отношения с семьей Сэммонов?.

– Исключительно профессиональные, – ответила Джин, тщательно подбирая слова. Она не имела понятия, существует ли вообще на Квазаме профессия, за представителя которой она собиралась себя выдать; но, учитывая широко распространенное на Квазаме использование наркотиков, почему бы ей, такой профессии, и не существовать? – Я – курьер, прибыла с сообщением, как я уже сказала, для вашего отца, Оболо Нардина.

Нардин выгнул дугою бровь и окинул многозначительным взглядом одеяние Джин. * Трансвестизм – стремление носить одежду противоположного пола.

– И все же, что в вас такого особенного? Почему именно вам доверили важное, как вы утверждаете, послание?

– А особенное во мне то, – продолжала Джин, игнорируя издевательское хихиканье со стороны подручных Нардина, – что я занимаюсь доставкой устных посланий… о содержании которых мне ничего неизвестно.

Глаза Нардина сузились.

– Не понял… Объясните, – потребовал он. Джин изобразила ни лице выражение с трудом скрываемого нетерпения.

– Содержание послания внушается мне, когда я нахожусь в состоянии транса, вызываемого специальными препаратами. Только в присутствии вашего отца я смогу вновь вернуться в это состояние и дословно изложить посланное со мною сообщение.

Нардин долго смотрел на неё немигающим взглядом, и Джин мысленно скрестила пальцы.

– Насколько важно сообщение? – спросил он наконец. – А оно действительно является срочным?

– Ни то, ни другое мне неведомо, – заявила Джин.

К Нардину шагнул один из его подчиненных.

– С вашего позволения, Мастер Нардин, – пробормотал он, – могу я высказать предположение, что последний ответ этого «курьера» чрезвычайно подозрителен?

– Возможно, – бросил Нардин, не спуская глаз с Джин. – Впрочем, если это всего лишь уловка… – Он не закончил фразу и вежливо кивнул. – Хорошо. Я доставлю вас к моему отцу.

Джин поклонилась.

– Я в вашем распоряжении.

Нардин повернулся и направился к машине, припаркованной неподалеку от стоянки автобусов. Джин пошла следом, чувствуя, что его бдительный помощник тоже двинулся за ними. Последний обогнал их и, открыв переднюю дверь, занял место водителя Нардин и Джин уселись на задние сиденья, и едва она захлопнула дверь, как автомобиль тронулся, вырулил на ближайшую улицу и взял курс на восток.

Джин глубоко, но осторожно вдохнула воздух и с такой же осторожностью выдохнула его. Похоже, пресловутое пренебрежение квазаманцев к представительницам слабого пола опять сыграло ей на руку. Нардин, возможно, клюнул бы на наживку «важного сообщения», брошенную ему и мужчиной, но он почти наверняка не допустил бы мужчину-незнакомца в свою машину без дополнительных мер предосторожности. Будучи женщиной, Джин изначально не представляла для него угрозы.

Откинувшись на мягкую спинку сиденья, она смотрела на проносящийся мимо городской пейзаж, размышляя, как ей и впредь наилучшим образом пользоваться этим своим преимуществом. Преимуществом принадлежности к женскому полу.

ГЛАВА 35.

Машина стремительно летела по шоссе, преодолевая пятидесятикилометровое расстояние между Азрасом и Мангусом. Дорога была гораздо лучше той, по которой Джин совершила утренний скоростной моцион несколькими часами раньше. На протяжении всей поездки ни Нардин, ни шофер не делали попыток заговорить с Джин, а ей ничего не оставалось, кроме как созерцать ландшафт за окном, да изучать исподтишка обоих попутчиков.

Ни то, ни другое не произвело на девушку особого впечатления. Нардин сохранял бесстрастное выражение лица, хотя Джин ощущала, что время от времени он бросает на неё – украдкой, как и она, – косые взгляды. Водитель также казался напряженным и замкнутым. За всю дорогу мангуссцы обменялись всего лишь несколькими короткими малозначительными фразами; Нардин небрежно-высокомерным тоном, шофер – уважительно подобострастным, и Джин почувствовала, что здесь и не пахнет теми почти запанибратскими отношениями, которые, как она видела, существуют между Дауло и его ближайшим окружением.

«Это строгое соблюдение поведенческой модели хозяин-слуга», – пришла она к выводу без тени дружелюбия.

Загородный пейзаж хотя и не был столь неприветливым, как взаимоотношения Нардина и его шофера, не отличался, в то же время, и особым разнообразием – плоская, практически ровная местность с отдельными группами невысоких деревьев. Джин знала, что дальше к востоку снова начинается густой лес, простирающийся до деревень на противоположной окраине Полумесяца Плодородия. Но здесь лес, похоже, не сумел прижиться.

«Ну, что же, – подумала Джин, – во всяком случае, здесь наверняка гораздо меньше опасных хищников… легче будет добраться до Азраса, если нам с Дауло придется в спешке покинуть Мангус. С другой стороны, здесь и укрыться-то практически негде…» Взвесив все «за» и «против», Джин в конце концов решила, что все же лучше иметь дело с хищниками, чем с людьми Мангуса.