Рай на краю океана - Сара Ларк

Несмотря на это, Тим решил промолчать. Сейчас продолжать дискуссию бессмысленно. Нужно поговорить с отцом об этом, когда у него будет настроение получше.

– Если ты не против, я хотел бы спуститься вниз и посмотреть рудник, – произнес он, не обращая внимания на ругань Марвина.

Тимоти понимал, что это необходимо сделать, хотя было достаточно взгляда из окна, чтобы потерять к этому интерес. Уже сам вход в шахту не внушал доверия. Его отец не удосужился сделать даже крышу над умывальной, а копёр, судя по всему, соорудили еще в те времена, когда горное дело только начиналось. Как же все будет выглядеть внутри?

Марвин Ламберт пожал плечами.

– Как хочешь. Хотя я по-прежнему считаю, что ты больше понадобишься, когда дело коснется продажи и организации труда, а не под землей…

Тим вздохнул.

– Я горный инженер, отец. В делопроизводстве я понимаю немного.

– Этому быстро научишься, – возразил Марвин. Об этом тоже уже говорилось.

Марвин считал, что полученные Тимом в Европе знания не найдут особого применения. Ему не нужен был инженер, ему нужен был способный продавец или прожженный делец. Тим задавался вопросом, зачем тогда отец послал его учиться горному делу, вместо того чтобы он изучал экономику? Впрочем, он все равно отказался бы заниматься продажей. Он не был рожден для этого.

Тим предпринял еще одну попытку прояснить для отца свои задачи и намерения.

– Моя задача состоит в том, чтобы следить за работой на руднике и оптимизировать методику добычи…

Отец нахмурил лоб.

– Ах, вот как? – произнес он, судя по всему, удивленный этим заявлением. – Недавно изобрели новые методики размахивать зубилом и кайлом?

Тим по-прежнему сохранял спокойствие.

– Скоро для этого будут созданы машины, отец. И уже сейчас существуют эффективные возможности вывозить уголь и отходы. Есть современные техники подпорки шахт, бурения вентиляционных шахтных стволов, всего водоотлива…

– И все это будет в конечном счете стоить больше, чем принесет прибыли, – перебил его Ламберт. – Ну да ладно, если это сделает тебя счастливым. Посмотри все, вдохни немного пыли. Тебе все это быстро надоест…

Ламберт снова уткнулся в свои бумаги.

Тим коротко попрощался и вышел из конторы.

Горнодобывающая промышленность не приносила ему удовлетворения. Если бы ему дали возможность выбирать, он, скорее всего, выбрал бы другую профессию, хотя сама по себе геология – в первую очередь инженерия – интересовала его очень сильно. Однако работа под землей и связанные с ней опасности угнетали его. Тимоти предпочел бы проводить время снаружи, на природе; он с удовольствием строил бы дома, нежели штольни. Восхищало его и строительство железных дорог, и как раз здесь, в Новой Зеландии, этим было бы очень интересно заниматься. Но раз уж ему придется унаследовать рудник, то он готов похоронить все свои личные склонности. Он получил образование горного инженера, причем в Европе уже успел снискать определенную славу в качестве специалиста по вопросам безопасности. Тимоти боялся обрушения шахт и взрывов газа, и его основной интерес всегда был сосредоточен на возможности предотвращать подобные катастрофы. Конечно же, первые, еще непрочные, объединения горных рабочих чаще хотели получить от него совет, чем владельцы рудников. Последние начинали вкладывать деньги в безопасность своих копей только тогда, когда несчастье уже случилось, и, возможно, не один из них вздохнул с облегчением вслед такому въедливому всезнайке, как Тимоти Ламберт. Пусть разоряет своего отца в Новой Зеландии! В Англии никто не горевал из-за его отъезда.

Тимоти повернулся к руднику и попросил двух мрачных мужчин, работавших у подъемника, позвать штейгера. Он не хотел спускаться в шахту без проводника и терпеливо дожидался, когда тот появится. Наконец подъемник со скрипом и грохотом пришел в движение, и Тим, чувствуя, как покрывается гусиной кожей, подумал, меняли ли здесь подъемные тросы. Штейгер оказался еще довольно молодым мужчиной, говорившим с валлийским акцентом и обращавшимся с сыном хозяина рудника скорее с пренебрежением.

– Если опять речь пойдет об объеме добычи, то я уже говорил вашему отцу, что таким образом его не увеличить. Люди не могут работать еще быстрее, а привлечение новых работников ничего толком не даст. Там, внизу, они и так уже друг другу на пятки наступают. Иногда я опасаюсь, что воздуха на всех не хватит…

– Разве не обеспечивается достаточная вентиляция? – Снова нахмурив лоб, Тим подобрал себе подходящий шлем и шахтерскую лампу. Давно уже появились более современные модели. Тим предпочитал бензиновые лампы, которые не только давали свет, но и, кроме того, ореол от них помогал определить содержание метана в воздухе.

Штейгер отметил его привычные движения и недовольство и слегка оттаял.

– Мы делаем все, что возможно, сэр. Но вентиляционные штольни сами по себе не появляются. Чтобы пробурить их, я должен отвлекать людей. Да и облицевать их надо; поэтому придется тратиться на материалы. За такое ваш отец готов задать мне жару…

В шахте и без того было достаточно жарко. В то время как день снаружи выдался скорее неприятным, температура внутри повышалась по мере спуска подъемника. Когда они достигли низа, Тимоти отметил затхлый, спертый воздух и неимоверную жару.

– Удушливая атмосфера, – со знанием дела заявил он и поздоровался с мужчинами, которые толкали тележки с углем и готовили его к транспортировке в подъемнике. – Здесь нужно срочно что-то делать. Даже подумать страшно, что будет, если пойдет газ.

Штейгер усмехнулся.

– Для этого у нас есть вот они. – Он указал на клетку, в которой с жердочки на жердочку перепрыгивала крохотная птичка. – Если она плохо держится на своих лапках, значит, нужно бежать!

Тимоти пришел в ужас.

– Но это же средневековье! Я знаю, что птички есть еще повсюду, потому что в качестве системы тревоги они незаменимы. Но это совершенно не оправдывает отсутствие необходимой вентиляции! Я поговорю с отцом, нужно срочно улучшить условия труда. Тогда и люди будут работать эффективнее.

Штейгер покачал головой.

– Еще эффективнее невозможно. Но попробовать расширить растяжки, половчее подпереть все…

– А еще нужно улучшить транспортировку отходов, – перебил его Тимоти. – Не может быть, чтобы люди таскали его в корзинах! Мне показалось или я действительно видел снаружи черный порох? Только не говорите мне, что вы еще не используете предохранительные взрывчатые вещества!

Штейгер покачал головой.

– У нас нет даже противовзрывных барьеров. Если здесь что-нибудь взорвется, загорится вся шахта.

Спустя час Тимоти завершил инспектирование рудника и приобрел друга в лице штейгера. Мэтью Гавейн ходил в школу для горняков в Уэльсе, и его представления о современной технике добычи и безопасности на руднике во многом совпадали с представлениями Тима. Впрочем, в том, что касалось современных техник вентиляции и строительства шахт, Тимоти опережал его. Мэтью работал в Новой Зеландии вот уже три года, а горнодобывающая техника постоянно совершенствовалась. Оба договорились встретиться вскоре в пабе за кружкой пива и продолжить разговор.

– Но не питайте больших надежд на то, что удастся все это реализовать, – наконец заметил Мэтью. – Ваш отец заинтересован только в быстрой прибыли, как и большинство хозяев. Это, конечно, тоже важно… – поторопился добавить он.

Тимоти отмахнулся.

– Думать о будущем не менее важно. Если шахта обрушится, потому что ее недостаточно укрепили, это обойдется гораздо дороже, чем своевременный ремонт. Не говоря уже о человеческих жизнях. Кроме того, профсоюзы развиваются вовсю. В скором времени нельзя будет не улучшать условий труда для рабочих.

Мэтью усмехнулся.

– Признаться, я не опасаюсь, что даже в этом случае ваша семья не досчитается куска хлеба.

Тим рассмеялся.

– Это можно спросить у отца! Он подробно объяснит вам, что он и так обеднел и каждый день простоя приближает его к голодной смерти. – Он перевел дух, когда они наконец выбрались на поверхность и увидели дневной свет. Его благодарственная молитва святой Барбаре была совершенно искренней, хотя в душе Тимоти полагал, что предотвращать несчастья на руднике – задача не столько небесных покровителей, сколько горных инженеров.

– Где мы можем помыться? – спросил он.

Мэтью рассмеялся.

– Помыться? Пожалуй, вам придется идти домой. Такой роскоши, как крытые умывальни или теплая вода, вы здесь не найдете.

Тимоти решил не ходить домой. Наоборот. Такой же грязный, как и был, он явится в контору своего отца и серьезно поговорит с ним.

После полудня Тимоти направил коня в центр Греймута. Он собирался сразу же заказать материалы, необходимые для изменений в шахте, право на которые он отстоял у отца. Их было немного. Марвин Ламберт согласился только на постройку одной новой вентиляционной штольни и заградительных барьеров, и то только потому, что они соответствовали минимальным требованиям государственного рудничного надзора. Тимоти привел аргумент, что его конкурент Биллер может обнаружить нарушение правил безопасности со стороны Ламбертов и заявить на них. «Ему будет довольно лишь расспросить твоих горняков, отец!» – убеждал старика Тимоти, и тот согласился с ним. Молодой человек был твердо настроен на то, чтобы в ближайшие несколько дней подробно рассмотреть все постановления. Возможно, найдется еще что-то, что можно использовать в своих целях. Но сейчас он просто наслаждался поездкой в этот выдавшийся удивительно ясным весенний денек. Утром еще шел дождь, однако сейчас пробивалось солнце, и лужайки и папоротниковые леса на фоне серых гор сверкали изумрудно-зелеными оттенками.