Ступеньки в прошлое - Валерий Иванов-Смоленский

Читатели, наверняка не раз слышали трагические истории и легенды о белорусских Ромео и Джульеттах (только своего Шекспира не хватает), которые заканчивались гибелью возлюбленных. Вот и здесь разная вера не дала соединиться двум любящим сердцам. И ушла с горя в болотную темень прекрасная Ванда. И пропала. Обезумевший от горя Трофим пошел ее искать. И тоже пропал….

Стоят теперь на тропе у входа в болото два высоких камня: пониже — Ванда, повыше — Трофим. Я сам видел эти удивительные, склоненные друг к другу продолговатые валуны коричневатого цвета с прожилками — и впрямь: Трофим да Ванда.

А Ведьмин ручей — это ручей, вытекающий из болота, обвивающий маленький островок посередине непроходимых трясин и впадающий в ту же Мяделку. Прозвали его Ведьминым, потому что живущая в нем Ведьма, в облике русалки, и завела в топи сначала плачущую Ванду, а затем и безутешного Трофима.

Было все это еще до революции, когда Маньковичи были большим селом и принадлежали роду князей Друцких-Любецких.

Поэтому в болото это никто никогда не ходил, хотя, говорят, и водится там клюква с брусникой.

А потом болото назвали Горелым, так как оно горело несколько лет подряд. Точнее, горели залежи торфяника, находившиеся в нем. Подожгли его немцы в 1944 году, проводя карательную операцию против местных партизан. Эти самые партизаны захватили какой-то важный немецкий обоз, двигавшийся со стороны Полоцкой дороги в Поставы прямиком через Маньковичский лес.

Захватили, вернее не весь обоз, поскольку он сильно охранялся, но несколько возов взяли точно. И увезли их на свою базу, находившуюся, аккурат, на островке в Вандовом болоте. В деревне нашелся, однако предатель, который выдал немцам их расположение.

Прибыла немецкая рота, но не эсэсовцы, а солдаты в какой-то странной форме, с кепками на голове. Егеря, что ли? Попытались захватить партизанскую базу. Но на островок вела всего лишь одна тропа, да и та скрывалась под водой и неглубокими болотцами. Немцы найти ее не смогли. И тогда из Постав, со старого польского аэродрома, прилетели два самолета с большими черными крестами и целый день, в несколько заходов, бомбили болото и островок.

Вот оно и загорелось, а все партизаны, говорят, погибли. Предателя потом убили подпольщики из Постав….

— И жонцу яго, таксама, — неожиданно всхлипнула старушка, — за што ж яе-то? И дзеток трох, таксама хацелi забiць… А ле ж наши местные бабы ня далi, схавалi дзяцей….

Про загадочного Вацека баба Настя ничего не слышала, равно как и про Фадея, Юрека и его отца. В здешних партизанах были не местные, а в основном из Постав, Лынтуп и Крулевщизны. Про то, чтобы власти искали какое-то обозное имущество, тоже ничего не слышала.

Узнав о нашем намерении посетить болото, старушка рассердилась не на шутку и немедля попыталась отодрать за уши сидевшего поближе Питочку. Тот едва успел увернуться.

И бабуся выдала нам следующий устрашающий рассказ.

Местный забулдыга и, по совместительству охотник, по имени Никишка рассказывал, что гнался за кабаном и тот мгновенно провалился на лугу возле болота. Но не в топь, а в гарь. По словам Никишки — аж пепел столбом встал.

— А, можа и сбрахау, — тут же присовокупила успокоившаяся уже старушка, — якiя у нас тут дзiкi? Трусы (зайцы) ёсть… Ён iх и страляу iз сваей дубальтоуки, ды на паулiтры чарнiл (дешевое вино) мяняу….

Но далее она огорчила нас и реалией.

Оказывается, в прошлом году, на окраине болота вниз провалилась и корова ее соседки. Несколько дней подряд она жалобно мычала, откуда-то из подземных глубин. То есть не утопла, а видимо попала в полностью сгоревший толстый пласт торфа. Соседка сулила Никишке несколько поллитр, чтобы тот сходил и убил корову из ружья. Невмоготу ей было слышать, как мучается ее кормилица. Тот, вроде и обещался, но, в конце концов, пойти туда побоялся, и корова, видимо, умерла сама от голода и жажды.

И надеяться, что этот Никишка нас туда проведет тоже нечего. Он не только самый первый пьяница на деревне, но и самый первый трус.

Получив такую информацию, мы, конечно, приуныли, хотя и виду не подали, хорохорясь по-прежнему.

Забегая вперед, скажу, что в то болото мы так ни тогда, ни позже и не сунулись. Провалиться в бездну без всякой опоры и мучиться, ожидая смерти от удушья, например? Нет, тут и «шмайссером» не заманишь.

Исследования же теоретические все же провели.

Вацек оказался реальным персонажем — поручик Армии Крайовой Войска Польского Вацлав Богуньский. После разгрома Польши в сентябре 1939 года бежал от немцев на Поставщину, где у него проживала родня. Но 17 сентября польскую границу перешли и советские войска, и Вацек с единомышленниками ушел в Лынтупские лесы — бороться уже с советскими оккупантами. Через десять месяцев на Поставщину (Поставы были захвачены 25 июня 1941 года) вновь пришли немцы, и Вацек начал партизанскую борьбу с ними…. В конце 1944 года, по доносу, он был взят энкаведистами, увезен в Вилейку и там его следы теряются. Скорее всего, польский поручик был осужден и расстрелян, поскольку у власти тогда отношение к солдатам армий Людовой и Крайовой было диаметрально противоположным.

Но главной была история с обозом. Будучи подростками, мы, конечно, не смогли узнать многого из тех давних событий военного лихолетья. Но позже мне пришлось вновь вернуться к этой теме. Встал этот вопрос тридцать лет спустя. История оказалась, как говорят в народе, еще та и заставила поломать над собой голову….

Как свидетельствовали мемуарная литература и некоторые архивные документы, в июне 1944 года в сторону Постав, через Маньковичский лес прошли два немецких обоза с двух разных направлений. На какой же из них было совершено нападение партизан?

Один из обозов шел со стороны Витебска….

23 июня 1944 года началась знаменитая операция «Багратион», которая была направлена на разгром немецко-фашистских войск в Белоруссии и последующее освобождение самой многострадальной республики СССР. Пятый сталинский удар застал немцев врасплох.

Генштаб вермахта ожидал масштабного наступления не в Белоруссии, а на южном участке фронта, между бассейном реки Припять и Черным морем, где и была создана сильная линия обороны. Однако главный удар советских армий был нанесен севернее. В период с 23 по 28 июня войска четырех фронтов прорвали фашистскую оборону на шести участках и окружили крупные группировки противника в районе Витебска и Бобруйска.

43-й армии генерала А.П. Белобородова удалось развить наступление на Витебск, и она вскоре соединилась с 39-й армией генерала И.И.Людникова в районе деревни Гнездиловичи на шоссе, ведущем из Витебска на запад. И здесь кольцо окружения сомкнулось. Это был первый крупный «котел» в Белоруссии, в котором оказалось пять полноценных дивизий противника. Витебск был очищен от оккупантов 26 июня. Однако освободители вступили почти в пустой город, жителей в нем осталось мало.