Ричард III - Вадим Устинов

Высокородный и могущественный принц, верный и возлюбленный кузен, мы хотим заверить Вас, что Ваша любовь и доброе расположение для нас весьма приятны. Мы верим, что посредством этого посольства, получившего по всем вышеназванным вопросам наставления столь ясные, сколь того требует дело, и представляющего Вашу особу надлежащими людьми, как это заявлено в Ваших посланиях, обоими королевствами по всем вопросам будут найдены решения, которые помогут избежать пролития христианской крови, способствовать ежедневному умножению любви и согласия, как между нами и Вами, так и между жителями обоих королевств. Мы призываем Бога в свидетели, что мы, как и положено любому принцу, сердечно стремимся к добрососедским отношениям. И чтобы ни один вопрос, неотложный и требующий скорейшего решения, не остался нерешенным как с Вашей стороны, так и с нашей, мы выдали охранительные грамоты, скрепленные Большой печатью, для безопасного прибытия, пребывания здесь и возвращения Вашего посольства. Эти грамоты посланы с предъявителем сего по Вашей просьбе и к Вашему удовлетворению.

Высокородный и могущественный принц, верный и возлюбленный кузен, да хранит Вас Пресвятая Троица»{103}.

Пользуясь своим кратким пребыванием в Лондоне, Ричард III исполнил два крайне важных для себя дела. Прежде всего он отдал приказ перезахоронить останки короля Генри VI, против которого никогда не держал зла, хотя тот и был из рода его злейших врагов Ланкастеров. Тринадцать с половиной лет назад прах покойного монарха перевезли из Лондона в Чертей, а теперь его останки отправлялись в последний путь на судне, идущем в обратном направлении — вниз по Темзе. По берегам реки стояли люди, провожая глазами гроб того, благодаря чьей слабохарактерности Англия пережила смутный период, известный нам под именем войн Роз. Благочестивый, религиозный и всегда стремившийся к миру король Генри упокоился, наконец, с миром под сводами часовни Святого Георгия в Виндзоре.

Второе дело касалось Джейн Шор, все еще томившейся в Ладгейте. Даже из застенков она умудрилась очаровать очередную жертву, которой стал королевский поверенный Томас Лином. Совсем не ради ветреной куртизанки, а из-за своего верного слуги король решился написать письмо лорду канцлеру епископу Линкольнскому:

«Ваше преосвященство, сообщаем Вам, что нам стало известно. Наш слуга и стряпчий Томас Лином, удивительным образом ослепленный и совращенный бывшей женой Уильяма Шора, которая ныне находится в Ладгейте по нашему приказу, заключил с ней, как говорят, супружеский договор и добивается, к нашему полному изумлению, чтобы он вступил в силу. По многим причинам мы были бы весьма расстроены, если бы это произошло, и поэтому просим Вас послать за ним, чтобы увещевать его и подвигнуть на обратное. И если Вы найдете, что он совершенно настроен жениться на ней, и ни один другой вариант его не привлекает, и если это согласуется с законами церкви, то мы удовольствуемся тем, что заключение брака будет отложено до нашего возвращения в Лондон. При достаточных свидетельствах ее хорошего поведения призовите ее тюремщика и освободите его от исполнения нашего приказа на основании сего письма. На это время препоручите ее заботам и попечительству отца или кого-либо другого по своему усмотрению»{104}.

Королю пришлось заняться и еще одним крайне важным вопросом, настоятельно требовавшим решения, которое Ричард откладывал уже в течение четырех месяцев. После смерти сына у короля не осталось законных наследников. Эдуард, граф Уорикский[170], сын Джорджа Кларенсского, был лишен прав на престол из-за аттинктуры отца. Конечно, аттинктуру можно было бы отменить, но это означало в третий раз за столетие наступить на одни и те же грабли — мальчику исполнилось только десять лет, и лорды однозначно не одобрили бы такой выбор. Другим кандидатом на титул условного наследника был Джон де Ла Поль, граф Линкольнский, сын сестры Ричарда Элизабет и Джона де Ла Поля, герцога Саффолкского. К тому времени Линкольн, взрослый женатый мужчина, стал близким сподвижником короля и доказал свою храбрость во время восстания 1483 года. Граф стоял в линии наследования следующим после самого Ричарда, и после долгих раздумий король решился. 21 августа Джон де Ла Поль был объявлен условным наследником трона и назначен наместником Ирландии.

В начале сентября Ричард в сопровождении лордов и епископов отправился в Ноттингем. Туда же из Эдинбурга прибыло представительное посольство шотландского короля. В него входили лорд-канцлер граф Аргайлский[171], Уильям Элфинстон, епископ Абердинский, лорды Лайл, Олифант и Драммовд[172], секретарь короля Арчибадд Уайтло, архидьякон Лотианский, а также множество чиновников и слуг. Они были встречены в городских предместьях английской делегацией и отрядом рыцарей. Во второй половине дня в пятницу 11 сентября великолепная англо-шотландская кавалькада вступила в Ноттингем.

Утром 12 сентября перед торжественной мессой был организован прием. Король Ричард восседал на троне, установленном на возвышении в большом зале Ноттингемского замка. Его окружали великие магнаты королевства — герцог Норфолкский, графы Нортумберлендский, Шрусберийский и Ноттингемский, лорд Стэнли, лорд-канцлер Расселл, епископы Сент-Асафский и Вустерский, контролер королевского двора сэр Роберт Перси, члены королевского совета Уильям Кэтсби и сэр Ричард Рэтклифф, лорд — верховный судья сэр Уильям Хасси и главный судья Суда общегражданских исков сэр Томас Брайан. Позади них выстроились рыцари и эсквайры королевской личной охраны, дальше — королевские пажи во главе с сэром Джеймсом Тиреллом. Проследовав через зал, шотландские послы склонились перед троном и представили свои верительные грамоты. Архидьякон Арчибалд Уайтло произнес по-латыни пышную речь в честь короля Англии. Закончив говорить, он преклонил колено перед возвышением и протянул свои полномочия для заключения мирного договора и брака, скрепленные Большой печатью Шотландии. Ричард любезно принял документ и передал его канцлеру Расселлу, который завершил церемонию приветственным словом, обращенным к шотландцам.

В понедельник 14 сентября делегации приступили к работе. Их задача была нетрудной, поскольку между сторонами царило полное согласие и взаимопонимание. Оставалось только определить механизмы предотвращения конфликтов в будущем и обсудить условия брачного контракта. Прошло немного времени, прежде чем Ричард III торжественно объявил, что с Шотландией подписано перемирие на три года. Союзные державы также были включены в договор — Ричард поручился за Испанию, Португалию, Бретань, герцога Максимилиана Австрийского и его сына Филиппа Фландрского. Шотландцы также назвали Бретань, а кроме того, Францию и Норвегию. Дружбу двух народов решили скрепить помолвкой племянницы короля Энн де Ла Поль, дочери герцога Саффолкского, и Джеймса Стюарта, герцога Ротсийского, наследника шотландского престола[173]. Прочный мир с соседом, который беспрестанно тревожил северные графства в течение пяти последних лет, стал важнейшим достижением этого сложного лета.