Позолоченные латунные кости - Глен Кук

— Они собираются свалить всю ответственность на Розу.

— Возможно, — сказал Артифик. — Если это она виновата.

Я посмотрел на Морли. Когда-то, давным-давно, он и кузина Тинни, доставлявшая столько хлопот, имели пылкие отношения.

— Первый Закон, — сказал Морли.

— И немного удачи.

— Спасибо тебе, Артифик, — сказала Синдж. — Проинформируй своих дядюшек, что мы впечатлены быстротой и любезностью их ответа. Не желаешь ли освежиться перед тем, как вернешься на такую жару?

Она уже снова писала.

— Нет, спасибо. Но мне бы хотелось получить письменное подтверждение того, что я добрался сюда и вы получили все, что мне полагалось доставить.

Мне начинал нравиться этот Тейт. Он умел себя вести. Очень искусно вести.

— Уже сделано, — сказала Синдж. — Генерал, вы и Виндвокер добавите свои печати? Чтобы сделать этот обмен документами полностью законным?

Они выполнили просьбу, а я просто испугался.

Моя маленькая девочка знала в точности, что надо делать, и была такой деловитой, что никто и не подумал колебаться.

Она с каждым часом делалась все страшней.

Полуухмылка Блока сказала мне, что он видит, как я скатываюсь в этом доме на роль мальчика на побегушках.

Артифик несколько раз слегка поклонился и двинулся к передним дверям, вооружившись своим потрепанным портфелем и засвидетельствованной распиской.

Умный Гаррет вызвался выпустить его, никого тем самым не одурачив. В том числе и самого Артифика, который сказал, когда я открывал дверь:

— Прости. У меня нет для тебя ничего от Тинни. Она внезапно стала такой занятой, что у нее ни на что не хватает времени. Она все утро играет роль, потом всю ночь сидит над книгами.

Он вдохнул целый бушель воздуха, сделал длинный печальный выдох и добавил:

— Старик, я думаю, она сдалась. Она перевезла свои вещи обратно в поместье, когда крысодевушка не позволила ей тебя увидеть. Марми сказала, что слышала, как она плакала всю ночь.

Он положил руку мне на плечо.

— Не знаю, что я должен чувствовать, старик. Ей больно. Но я думаю, ты свою роль отыграл. Она выкопала дыру. Мне положено быть на ее стороне, потому что она родня, но… Я просто пытаюсь тебе сказать, что в любом случае семья не будет расстраиваться из-за тебя так, как ты, наверное, думаешь. Мы все будем нормально к тебе относиться. Если только сейчас ты не натворишь каких-нибудь глупостей.

Я гадал, увижу ли я еще когда-нибудь Тинни.

— Спасибо.

Это его удивило.

Станем ли мы врагами? Он пытался дать понять, что не станем. И я не видел враждебности с его стороны.

Когда речь идет о Тейтах, козырная карта — бизнес. В нынешние дни основным бизнесом было производство чудес, которые щедро поставляла смекалка Кипа. А бяка Гаррет имел на гениального мальчика чрезмерно большое влияние.

Зверские взгляды и ворчание могли иметь место, но Тейты не сожрут кормящую их руку.

Но да помогут нам всем боги, если смекалка Кипа когда-нибудь истощится. Все полагали, что дела будут вечно идти так, как, похоже, шли сейчас.

Страх перед семьей твоей девушки — достаточно хорошая причина, чтобы продолжать ваши с ней отношения?

85

Я стоял на крыльце, поджидая Саржа и Рохлю. Будем надеяться, что эти двое никогда не сцепятся в отвратном соперничестве «до последнего». Судьи объявили бы ничью после двадцать седьмого раунда.

— Эй, джентльмены! В чем дело?

— Да просто завернули к Морли, посмотреть, как у него дела, — сказал Рохля.

Он явно нервничал.

— Покойник спит.

— Ты всегда так говоришь.

— И обычно это правда. Даже если бы сейчас это было неправдой, раз вы хотите повидаться с Морли, вы должны войти в дом. К тому же слишком поздно. Вы уже в зоне досягаемости Покойника.

И они затопали по ступенькам.

Я поступил умно, смывшись, вытащив Морли из кабинета Синдж и захлопнув дверь прежде, чем его приятели заметили генерала Блока. Ни к чему им гадать, почему глава жестяных свистулек проводит столько времени у меня дома, рядом с их боссом.

Я провел их всех в комнату Покойника.

— Мне не нравится здесь с энтой штуковиной, — сказал мне Рохля. — Жутик какой. Но холодюга в кайф.

— Да и мне тут не особо нравится. Но ты прав насчет прохладного воздуха. Пенни, любовь моя, не могла бы ты улучить секундочку и показать этим джентльменам рисунки, которые сделали вы с Птицей?

Девушка набралась достаточно нахальства, чтобы пробормотать:

— Я узнаю джентльменов, когда их вижу. И в этой комнате их нет.

— Эй, а она милашка, — сказал Сарж. — Мне это ндравица. Хошь ее продать?

Пенни смело встретила это заявление. Присутствие Старых Костей пробудило в ней уверенность.

— Мы не «делаем» рисунки, — заявила она.

Оставив за собой последнее слово, Пенни выполнила мою просьбу.

Я наклонился к Саржу и пробормотал:

— Малоизвестный факт. Мне стоило бы самому об этом не забывать. Девочка — сводная сестра Белинды.

— Ой!

Не то чтобы Белинда когда-нибудь выказывала хоть малейшую привязанность к сестре…

Парни полностью игнорировали художества Птицы. Если бы рисунки, изображавшие женщину в кожаной одежде, держала не прославившаяся своей застенчивостью девушка, я уверен: они отпустили бы в адрес модели некоторые грубовато-восторженные комплименты.

— Парни, вы знаете кого-нибудь из этих людей? — спросил Морли.

Покачивание головами. Сарж заявил очевидное:

— Я бы не возражал против того, чтобы ее узнать. Особливо ежели она западает на стариканов с большими брюшками и с толикой волос.

— Встань в очередь.

— Да уж догадался.

— Человек, нарисованный тут, — важная фигура, — добавил Морли. — Я где-то видел его, но не могу вспомнить, где и когда. Он — босс банды похитителей трупов. Его зовут Нат, Нейт, Натан… как-то вроде этого.

Приспешники Морли снова покачали головами.

— Мы бы ни в жизнь не стали иметь делишек с таким отморозком, — заметил Рохля.

Я ему поверил.

В его речи улица встала во весь рост и громко заявила о себе. Вместе со стойкой антипатией.

Отрадно знать, что Морли окружил себя товарищами, которые имеют нравственные границы.

Мой интерес был удовлетворен, и я оставил Морли с его командой, вернувшись в кабинет Синдж.

— Нам нужно продержать дверь закрытой хоть несколько минут.

Я снова вышел из кабинета и пошел к передней двери, по которой постукивал Джон Салвейшен.

86

— Я не буду заходить, Гаррет. У меня нет времени. Вот записки, которые я сделал во время своих обходов костюмерных магазинов. Они должны пригодиться.