Лавина чувств - Элизабет Чедвик

Стоя на пороге, Линнет посмотрела на жилище, где им предстояло жить, и ей стало немного дурно. Внутри дома дело обстояло ничуть не лучше — воздух пропитался запахом капусты и лука, варившихся в другом котле, который шипел на огне в главной комнате. Последние три дня ее желудок пребывал в несколько расстроенном состоянии. Даже сегодня утром, до того как они тронулись в путь, ее едва не стошнило, когда Стивен поставил перед ней на стол блюдо с копченой сельдью. Обычно она обожала такую еду, но сегодня ей с трудом удалось проглотить кусочек хлеба.

У нее в голове вертелось подозрение, что она беременна, но, так как это действительно было всего лишь предположение, она пока ничего не сказала Джослину. Она улыбнулась, несмотря на недомогание и подумала о новой кровати, стоявшей теперь в их спальне. На ней красовалось свежее белье, лежали овечья шкура и северный плед. Все старое сгорело в огне на внутреннем дворе. Они вместе с Джослином любовались, как идет дым от семейной кровати Монсоррелей, а в их спальне уже стояла новая, которая прославит имя де Гейла.

Джослин отправился в замок в Ноттингеме, собираясь навестить своих старых знакомых, с которыми вместе воевал когда-то, и объявил, что появится лишь к вечеру. Роберт очень расстроился, узнав, что не сможет поехать с ним, но обещание Джослина сводить его на следующий день на рынок несколько успокоило мальчика.

Сейчас он играл в углу двора с молодым рыжим котом, купленным Тилли на рынке Уикдей возле церкви Святой девы Марии. Линнет с нежностью наблюдала за сыном. Он обожал всех животных, хотя тех, которые имели особенно густой и мягкий мех, любил больше остальных. Они с Джослином уже делили свою комнату с раненой белкой, обнаруженной Робертом во время поездки на своем пони. А на прошлой неделе он спас от повара соню, намеревавшегося запечь ее в собственной шкуре и подать на стол в качестве деликатеса. Теперь соня тоже обитала в их комнате, и ее плетеный домик висел возле клетки с белкой в алькове, где спал Роберт. Никто с тех пор не мог и думать о том, чтобы отведать соню за обедом.

Линнет уже решила было войти в дом, как приехал Железное Сердце. Он собирался сразу отправиться по делам к купцу, который жил возле городской стены и торговал шерстью.

— Дочка, — поприветствовал ее Железное Сердце несколько грубым кивком.

Линнет в ответ наклонила голову и послушно последовала за ним в дом, чтобы предложить вина. После ее болезни их отношения претерпели некоторые изменения. Она знала, что ради Джослина Железное Сердце приехал с Рашклифф в самый пик ее болезни и оставался там до тех пор, пока она не стала поправляться; его молчаливая, но крепкая, как скала, поддержка многое тогда значила. Почему-то она больше не думала о нем как об угрозе, ей даже не приходилось при нем напрягаться, чтобы не показать своего страха. Конечно, у него имелись свои недостатки, некоторые из них казались просто безобразными, но за ними скрывалось плечо друга, на которое она могла опереться.

Со своей стороны отец Джослина смягчился по отношению к ней и иногда даже вел себя нежно. Он прекратил свои пошлые разговоры, и когда они беседовали друг с другом, то по крайней мере общались, не ощетиниваясь, как кошка с собакой.

— Джослин еще не вернулся? — спросил Железное Сердце. Его длинный нос поморщился от запаха пара, исходившего от котла Тилли. — Никогда невозможно отгадать: то ли в котле кипит белье, то ли варится обед, — заметил он.

— Нет, он сказал, что задержится.

— Должно быть, болтает со своими старыми приятелями.

— Да, — ответила она, заставив себя улыбнуться.

Железное Сердце, потирая руки, бросил на нее быстрый испытующий взгляд из-под густых бровей.

— Ты бледна, как свежая головка сыра, — резко сказал он. — Что-нибудь случилось?

— Нет, отец. — Линнет подальше отошла от бурлящего котла. — Слегка шалит желудок, и больше ничего.

— Ха! — Он продолжал осматривать ее с головы до ног.

Линнет покраснела, положив ладонь на живот, чтобы убедиться в том, что он плоский и не осталось и следа от прежней беременности, но сам этот жест ее выдал.

Железное Сердце тем не менее не стал продолжать эту тему.

— Тогда тебе нужно пойти отдохнуть, — мягко сказал он. — Черствый хлеб и сладкое вино полезны при такой хвори. — Он кивнул головой. — Ступай на верхний этаж и поспи часок. Я присмотрю за мальчиком.

Линнет мгновение колебалась, но еще одна противная волна запахов из котла заставила ее желудок содрогнуться, и она приняла предложение с благодарной улыбкой.

— Мне это не нравится, — заявил Ранульф Фитцранульф, шериф Ноттингема, вглядываясь вдаль через окно башни. Между реками Лин и Трент раскинулся широкий зеленый луг, а за ними виднелись деревушки Бриггфорд, Уилфорд и Клифтун. — В городе слишком много людей Феррерса, и они что-то замышляют. — Он принялся покусывать ноготь большого пальца.

Стоя возле своего бывшего хозяина, платившего ему, Джослин тоже созерцал картину пасторального спокойствия. Деревья, тянувшиеся вдоль берегов, уже оделись в новую листву нежно-зеленого цвета, а луг стал похож на пышный ковер из трав и цветов, на нем мелкими темными бусинками рассыпался пасущийся скот. Ленивые серые облака дыма клубились над трубами сыромятен, расположившихся на берегу Лина, и груженая баржа держала путь вверх по реке, приближаясь к пристани замка.

— Когда я приезжал сюда осенью, то тоже удивился числу воинов Феррерса, — заметил он.

— В то время, когда состоялась битва под Форнемом? — Фитцранульф, повернувшись, посмотрел на Джослина своими водянистыми голубыми глазами. Левый глаз шерифа слегка косил. Складывалось такое впечатление, будто он никогда не глядит прямо, даже тогда, когда действительно смотрел в лицо собеседнику. Но этот обман зрения был простителен, ибо шериф Ноттингема считался самым прямодушным из людей.

— Они, как хищники, поджидают подходящего момента, чтобы наброситься на нас, но у них не будет такой возможности. Когда пришла новость о поражении Лестера, они постепенно разъехались.

— Но теперь они вернулись.

— Зимнее перемирие подходит к концу. — Фитцранульф посмотрел на свой искусанный ноготь. На большом пальце жевать уже было нечего, и он набросился на указательный. — У меня достаточно людей, чтобы защитить замок, но не город, где влияние Феррерса слишком велико. Если произойдет что-нибудь серьезное, горожанам придется самим позаботиться о себе. Вы надолго к нам?

— Вообще-то мы здесь, чтобы закупить продовольствие. Два, в крайнем случае — три дня. Мой отец, возможно, поставит охрану возле своего дома, раз уж он расположен почти рядом с владениями Феррерса.