Дар Крома - Блэйд Хок

— Что ты жрешь такое, что так смердишь? — вопросил он дергающегося лучника. Тот снова потерял сознание. Приведя его в чувство пинком, Сомниум вытащил кляп и повторил:

— Рассказывай.

— У нас, аквилонцев, к вашему проклятому племени должок есть! Это вы твари убили жрецов Митры!

— Ах-ах, футы нуты! Ну, на кой мне нужен твой Митра? У меня уже есть бог, Отец-Ворон смотрит за мной и моим народом.

— Ублюдки! — отозвался лучник.

Гиперборей наклонился к аквилонцу. И без того не слишком доброе лицо Сомниума стало жестким:

— Это не твоя страна случайно только и делает, что воюет с соседями? Это твой милостивый и кроткий бог говорит — «убивайте всех»? Здесь то ты сам чего забыл? Снова несете своего бога, тем, кому он на хрен не сдался?

Северянин по-волчьи улыбнулся:

— Твой лук? Не против, если одолжу на чуток?

Сомниум поднял мощный лук и подхватил кожаный колчан полный стрел. Скрупулезно отсчитал двадцать ярдов, он развернулся и, натянул тугую тетиву:

— Да пожрет твою душу Нергал, аквилонская собака! — и выпустил стрелу. Узкий закаленный наконечник пробил череп лучника, и пригвоздил его к стволу дерева.

«Пожалуй, возьму как я его с собой» решил гиперборей.

Почти все северные народы относились недоверчиво к метательному оружию. Да и делать его особо было не из чего. Прямослойная прочная древесина, без сучков и трещин оставалась большой редкостью на Севере. В основном были в ходу легкие охотничьи луки, из которого можно было подстрелить разве что глухаря. В Гиперборее дело обстояло получше, даже имелись в наличии пять сотен лучников. Сомниуму довелось два года быть десятником, как раз у лучников, и в этом оружии он неплохо разбирался. Лук, доставшийся ему от аквилонцев, был настоящим изделием мастера: тщательно вырезанный, высушенный, пропитанный какими-то до сих пор пахнущими ароматными составами, сверху обернутый полосками кожи был поистине великолепен. Гиперборей наложил на плетеную тетиву длинную стрелу с синими перьями и теперь высматривал на чем бы испробовать лук.

На поляну вдруг вывалился жрец Митры в темно-синем теплом балахоне

— Что у вас тут происх… — и проглотил конец фразы.

— Мир тебе, митраисткая крыса! — поприветствовал его Сомниум, улыбнувшись во весь рот, проблема с целью отпала. — У нас все в порядке, только что отправил к Нергалу шестерых аквилонцев.

Священник, подбирая длинные полы своего жреческого одеяния, развернулся назад к зарослям. Тут же его спину пробила стрела, окровавленный наконечник почти на локоть вышел из груди. Сила удара стрелы была такая, что жреца Митры бросило на колени.

Гиперборей засмеялся и подошел:

— Спешишь покаяться в своих грехах?

И перехватив моргенштерн обеими руками, обрушил удар оружия на голову жреца, сминая череп, как яичную скорлупу.

— Ненавижу аквилонцев…

Гиперборей выбрал одну из лошадей, переложил поклажу и продолжил путь. Он остановился на ночевку лишь, когда стало смеркаться. Ехать на лошади по камням, да еще и ночью становилось просто опасно. Найдя подходящий овраг, он разбил шатер и рискнул развезти маленький костер. Погода снова портилась, поднялся сильный ветер. Гиперборей насыпал лошади корма, залез в палатку, поел и почти сразу уснул, под свист ветра и скрип раскачивающихся деревьев.

Первое что он увидел, проснувшись — это были провисшая под тяжестью снега крыша шатра. Ругнувшись, гиперборей, вылез наружу. Сомниум потянулся и умылся снегом. Обернулся к дереву, где привязал лошадь, ее там не было.

«Отец—Ворон, ну и день начался»

Гиперборей подошел поближе, шедший накануне снег не мог скрыть странной канавы, как будто тащили по нему толстое бревно. И никаких следов лошади, даже капли крови нет.

Северянин опять ругнулся и взяв моргенштерн отправился по следу, путь долгим не был, спустя пятьдесят ярдов он закончился круглой норой, вырытой прямо в каменистом холме. Правда, до этого Сомниум еще не встречал таких нор, чтобы вход был ну никак не меньше ярда в диаметре. Потоптавшись возле входа гиперборей заглянул внутрь, ну, как и следовало ожидать, ничего не видно. Северянин медленно втянул воздух носом, разве что воздух идущий из недр более холодный, чем снаружи, но никакого запаха нет. Лезть в таинственную нору никакого желания не было, это надо совсем выжить из ума. Конечно, неприятно, что лошадь пропала, но не лезть же из-за нее в какую-то дыру в земле. Тем более через нее живой лошадь никогда бы не пролезла. Гиперборей развязал завязки на штанах и справил малую нужду прямо в логово неизвестной твари, утащившей скотину.

— Чтоб ты подавилась мразь! — проворчал благое пожелание в темнеющий провал гиперборей и, обернувшись усмотрел двух белых волков, в двадцати ярдах от себя. «Матерые твари, футов пять, не меньше, да и вес почти мой, фунтов под сто пятьдесят. Сэт, у них же гон сейчас, у самки мозги сносит начисто».

Гиперборей не обманывался тем, что зверей всего двое. Двое-то двое, вот только они явно привыкли «работать» вдвоем, один отвлечет внимание, другой прыгнет. Кольчуга, конечно, спасет, но если ухватит за лицо — тогда все, конец. Сомниум перехватил булаву и отступил к склону холма, оставляя дыру в нем справа. Поворачиваться спиной к пролому как-то не хотелось даже в такой ситуации. Волки мгновенно сообразили, что их заметили и неторопливо подошли. Оба серых хищника оскалили внушительные белые зубы.

Вдруг что-то мелькнуло белое и пушистое из норы, и со скоростью атакующей змеи ухватило волка за голову и так же быстро затащило его в нору. Второй волк, скуля, уже мчался прочь.

Сомниум стоял не шевелясь, в пяти ярдах от норы. Наконец он нашел что сказать:

— Твою мать, — прошептал он и, стараясь не поднимать лишнего шума, стал удаляться от логова ползучей твари. Сделав достаточно большой крюк, чтобы подземный обитатель его не учуял, он вернулся к засыпанному снегом шатру.

Вытащил из седельных сумок свой походный мешок и переложил свой скарб и еду. Из шатра он несколькими взмахами ножа выкроил достаточно большое одеяло. Увязал мешок и закинул его на спину.

«Придется продолжать путь пешим, по крайне мере теперь мне тропок держаться не обязательно. Хотя все равно лошадь жалко, на крайняк и ее мясо бы пошло впрок».

То ли Отец-Ворон присматривал за своим верным сыном, то ли гиперборею просто везло, но за несколько дней своего путешествия по Киммерии он никого не встретил. Разумеется, Сомниум спал вполуха, костер зря не разводил, и всеми силами избегал встреч с черноволосыми варварами. Возможно, гипербореев на западе Киммерии и не считали за таких врагов как на востоке, но кто знает, что втемяшится в головы киммерийцев?