Верь, люби, живи! (сборник) - Доктор Нонна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Напряженную ситуацию разрядила истерика Ани. Избалованная девочка не выдержала первого жизненного экзамена. Она упала на пол, стала выть и извиваться. Мила опрометью кинулась на кухню, схватила бутылку минеральной воды и плеснула на дочь. Ася присела рядом, обняла Аню, которая постоянно обижала ее, и начала качать и уговаривать, как ребенка:
– Все хорошо! Ничего плохого не произошло... Все разъяснилось. У нас теперь есть отцы. – Она повернула голову к Артуру и тихо сказала: – Я всегда знала, что нас связывают кровные узы! Я люблю тебя, папочка!
Истерика Ани была как удар хлыстом по чувствам Гарика. Он неожиданно почувствовал прилив жалости и нежности к этой испуганной девочке. Он тоже присел и взял Аню за руку:
– Доченька, прости меня! Я же не знал...
– Пойдемте все за праздничный стол! – Мила опять успокоилась быстрее остальных и решила все взять в свои руки.
Но, хотя все и послушались ее, все же праздничный ужин прошел в напряженном молчании. Каждый думал о своем, и общих тем для разговора совсем не находилось, а говорить пустые слова никому не хотелось, слишком важные события произошли в их жизни. Когда по этикету уже можно было встать и выйти из-за стола, Гарик вскочил и сказал, что он очень устал.
– Я поеду в гостиницу, завтра поговорим обо всем... – Он подошел к Ане, обнял ее и молча поцеловал.
– Мы тоже поедем, – Игорь с трудом встал. – Вы не возражаете? Ася теперь будет жить у меня!
– Асенька, доченька, не оставляй меня! Прошу тебя... – Артур, не стесняясь, заплакал и не вытирал слез.
– Что ты, папочка! Я тебя никогда не оставлю! – Она повернулась к Игорю: – Прости меня Игорь, но я останусь дома. – И уже шепотом добавила: – Я люблю тебя!
Все разбрелись по комнатам. Ася так и спала в кабинете Артура за ширмой, а Артур на диване. Все как обычно.
Сегодня был день открытий и откровений. Когда они улеглись, он стал рассказывать о том, о чем молчал столько лет:
– Я узнал, что ты моя дочь, почти через год после смерти твоей мамы. Ты тогда заболела гриппом, и под этим предлогом я сделал анализ крови... Мне очень тяжело было хранить эту тайну. Я тебя, девочка, очень люблю.
Он замолчал. Ася услышала, что он плачет. Она подбежала к нему, села рядом и обняла, прижимая его голову к своей груди. От этого Артур заплакал еще горше.
– Прости, я стал такой плаксивый. Это все от этой проклятой болезни, – всхлипывая, сказал он. – У меня рассеянный склероз, я... – он не закончил фразу.
– Я все знаю, папочка! Я давно прочитала об этом заболевании все, что есть в Интернете! Я обязательно тебя вылечу!
Артур понял, что все это девочка говорит, чтобы вселить в него веру.
– Я читала, что в Америке стволовыми клетками...
– Я тоже читал, – безнадежно перебил ее Артур. – Подобное лечение стоит около миллиона долларов, и этот метод еще пока в стадии клинических испытаний.
– Поэтому подожди немного. Я знаю, как тебе тяжело.
– Извини, подай мне «утку» и иди спать.
Ася быстро подала ему «утку» и убежала за ширму. Она давно знала, что ночью, чтобы никого не беспокоить, отец пользуется «уткой». И еще она знала, это свидетельствует о том, что его заболевание прогрессирует.
– Господи, спаси моего отца и моего любимого! – Она вспомнила натертые до крови культи Игоря. Ей стало невыносимо больно за самых дорогих ей мужчин.
Она еще долго ворочалась в постели, но наконец заснула, словно провалилась в темную яму.
Глава 19
В эту ночь остальные долго не могли заснуть. Ни Мила с Аней, ни Гарик, ни Артур. Игорь в своей квартире тоже не спал.
Мила горестно жалела себя:
– Я всю молодость посвятила Артуру, а он меня обманул...
Странно устроено женское мышление. Она ведь тоже изменила мужу. Но себя она не ругала...
– Лучше уж быть одной, чем тащить на себе всех: Артура, Аню, Асю... Больше не могу его видеть. Завтра же подам на развод и сниму квартиру. Ведь теперь Гарик алименты будет платить? – Она закрыла глаза и незаметно уснула.
Аня мечтала об Америке.
– Уеду вместе с отцом... Хм-м-м... Смешно, Гарик – мой отец. Красивый и богатый... Так этой Аське и надо! Хотя у нее теперь жених, тоже богатый. Интересно, какой дом у Гарика, то есть у папы? – Она заснула с улыбкой на лице.
Артур не спал всю ночь.
– Девочка моя, Асенька. Почему же Ира не сказала мне, что она моя дочь? Царство ей небесное... А Мила? Она же любила меня? А может, Гарика? Ей, бедной, от меня всю жизнь достается. Да и всем достается. – Слезы капали на подушку и затекали в уши, но Артур их не вытирал. – Зато какой жених теперь у Асеньки! Правда, от одного инвалида к другому. Ох, нелегко ей будет. Как же теперь жить, если Мила уйдет? Любовь наша давно растворилась в моей болезни, тревогах за девочек, в Милиных ночных дежурствах и бесконечной работе. Ладно... Пусть хоть теперь поживет для себя! А Гарик тоже хорош! Наша дружба треснула, когда мы оба поженились. Я тоже сволочь хорошая... Шестнадцать лет – почти семнадцать – хранили тайну... Я, конечно, чувствовал, что Аня не моя. Но это не имело бы значения, если бы не болезнь... Дачу надо продать... На какое-то время денег нам с Асенькой хватит, а там... – Он закрыл глаза, когда часы пробили шесть утра.
Гарик стоял у окна гостиничного номера и курил.
– Надо же, вот так сразу – шестнадцатилетняя дочь! Девочка красивая и избалованная – вся в меня... А что? Женюсь на Милке и увезу их в Америку. А там посмотрим... Не одному же мне старость коротать...
В это время позвонил сотовый.
– Да! Проснулась, солнышко? – заворковал он с очередной любовницей. – Нет, не скоро...
Игорь тоже лежал без сна. Ныли натруженные за день ноги, мучила тревога за Асю.
– Ну и дела... Как там моя любимая? В таких тяжелых условиях выросла и осталась человеком: неозлобленна, терпелива... Это потому что Артур такой. Столько на нее свалилось за эти шесть лет... Я должен ее вытащить из этой жизни...
Глава 20
Через полтора месяца в жизни Милы и Ани все переменилось: они сидели в бизнес-классе «Боинга», летевшего по маршруту Москва – Нью-Йорк.
Гарик от возбуждения говорил не умолкая, а Мила с Аней никак не могли заставить себя вникнуть в суть его бесконечных рассказов.
По салону прошла стюардесса.
– Сейчас принесут чего-нибудь попить и... выпить, – он нетерпеливо потер руки. – Не бойся, Анечка, ты поешь и уснешь, а проснешься уже в Нью-Йорке.
Аня сидела бледная от волнения. А Мила от усталости даже не могла волноваться. Весь месяц она металась от одного мужчины к другому. Меняла свои решения по пять раз на день. Помог ей Артур.
– Я тебя ненавижу, – отчаянно и мрачно сказал он. – Уезжай! Так будет лучше всем! – Он отвернулся к стене.
