Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

— Как? — Я почти воочию увидел, как глаза куратора вылезают на лоб. — Прекратите разыгрывать меня, чертенок еще совсем маленький!

— Посмотрите вверх, — коротко сказал я.

— Сейчас, переведу камеру, — завозился куратор. — Ну, небо. И что?

— Ниже, — подсказал я. В наушнике раздался скрип и комментарии куратора по поводу качества нашей техники. — Ох, ма…

— Вот именно, — грустно подтвердил я.

Мне было отчего грустить. Говорят, ангелы — одни из самых сильных и живучих созданий Вселенной. В них верит столько народу, что убить или хотя бы серьезно вывести из строя ангела практически нереально.

Но сейчас, мягко ложась на крышу и щекоча нам с напарницей ноздри, с неба опускались тысячи и миллионы ангельских перьев. Предвидя тот непростой в дипломатическом плане момент, когда с этого же неба нам на головы свалятся ощипанные тушки бедных полевых работников Положительных, я подхватил валяющуюся в эффектной позе без сознания напарницу на руки. Спрыгнув с крыши, я поспешно погрузил ее на Серафима.

— Что? Что со мной? О… — Стоило ее израненному плечу коснуться шкуры ишака, как она мгновенно пришла в себя.

— Лежи смирно, — приказал я. — Сейчас я отвезу тебя к реке, под ней в пещере новая капсула. Заодно и идола проведаю — потешу куратора. А вот лечить раны и жаловаться на судьбу будем уже на базе. Потерпишь?

— Сомневаюсь, что этот осел сдвинется с места, — покачала она головой. — Я слышала через ковер. У тебя не получилось.

— Сейчас получится, — пообещал я.

Обойдя ишака вокруг, я наклонился к его уху и шепнул:

— Не подведи, скотина!

Подняв с земли листок из «Камасутры» (которых тут валялось великое множество), я смял страницу, чиркнул ногтем об стенку и поджег бумагу. Потом быстро приподнял хвост ишака и, сунув под него импровизированный факел, опустил хвост на место.

Сам не ожидал, что этот способ окажется столь эффективным. Хорошо, что я не выпустил из рук повод!

Серафим встал на дыбы и помчался с такой скоростью, что зубы напарницы стучали друг о друга, а я едва успевал лететь следом, как воздушный шарик на ниточке.

— Ч-ч-что т-т-тв ем-м-му с-с-сказал? — с трудом сумела выговорить Вторая.

— Сек-к-крет д-д-дессиров-в-вщика, — широко улыбнулся я, выбивая дробь зубами. — Отдыхай, детка. После того как тебя несправедливо лишили с таким трудом заработанных званий, я снова старший группы, и тебе придется меня слушаться. Мой приказ: немедленный отдых. В пещере с нашим идолом тихо, тепло, спокойн-н-н-но…

Раннее утро. Дом Чайхана

— Раз, два, три, четыре… Куда тянешь сундук, Коралл? Мы его еще не посчитали. Да ты лежи, Чайханчик, лежи. Отдыхай.

— Мама, Шератон опять обзывает меня опозоренной!

— Шератон! Сейчас же прекрати дразнить сестру! Лучше бы помог носить ковры! Кто-нибудь знает, почему в доме воняет паленой шерстью?

— Мяу! Мяу!

— Та-ак… Какая скотина придумала измазать Шиву тестом и кинуть в костер?!

— Это не я!

— Коралл! Посмотри мне в глаза!

— Мама, там кто-то пришел, — смущенно потупив глаза, сообщила Лейла. — Я открою?

— Кого еще нелегкая принесла? — удивилась супруга Чайхана. — Свадьба на носу, бабушка лежит в горячке после вторичной утери своего драгоценного Раджика, деда, того и гляди, клопы доедят, отец не встает! Нам не до гостей, дочь! Выкинь их за дверь— и дело с концом.

— Не надо за дверь! — поспешно сказал вошедший Оскар, боясь, что трудолюбивая Лейла выполнит приказ матери буквально. — Знакомьтесь — это и есть мой племянник Хендрик.

На миг время остановилось.

Мать выронила рулон парчи, который перед этим скручивала, и он расстелился перед ногами стоящего рядом с Оскаром молодого человека в черной мантии. Солнце подсветило сзади золотые волосы Хендрика, и они засияли вокруг головы ярким нимбом.

— Ангел! — прижала руки к щекам Лейла. — Вылитый ангел с костельного витража! Но почему он в трауре?

— Дорожная одежда, — поспешил пояснить Оскар, крепко обнимая племянника и предостерегающе затыкая ему рот. — Только что въехал в город, еще с коня толком слезть не успел.

— Про Башню молчи, — шепнул он Хендрику. — Откуда, кстати, коня раздобыл?

— Он не мой, — так же тихо ответил Хендрик.

— Жаль. Красавец жеребчик. А что за звуки с улицы?

— Это Филипп. Ему плохо.

— Мне этот парень сразу показался излишне хлипким. Не умеешь ты выбирать слуг, не умеешь… Ладно. Куда ты спрятал деньги, сволочь?

— Да нет у меня никаких денег! Ты же сам их спрятал!

— Не хочешь признаваться? Ладно, отдашь из приданого невесты. Ну, здравствуй, племянничек!

— Привет, дядя!

Соскучившиеся после разлуки родственники наконец разомкнули объятия.

— Познакомься с невестой.

Остекленевшая от свалившегося на нее счастья Лейла зарделась и прикрыла лицо краем платка.

— Но я еще не давал своего… — по привычке начал Хендрик.

Руки дядюшки ласково приобняли племянника за плечи и мощным толчком направили к лестнице. Можно сказать, что Хендрик упал по ступенькам, только не вниз, а вверх.

— Все давно решено! Ты просил меня о помощи— я помог. Твоя будущая жена покажет тебе свою комнату, — сообщил дядя, угрожающе выделяя слова «будущая жена». — Мы заняты, так что не спешите, дети.

Лейла поспешно засеменила по ступенькам и подхватила качнувшегося Хендрика под руку, увлекая его за шелковый полог.

Не успел молодой жених опомниться, как с него стянули шелковую мантию, разули, усадили на гору подушек, в которой могла бы затеряться небольшая отара овец, и накинули на плечи ватный халат.

— Ты самый почетный гость в нашем доме, — нежно прошептала Лейла, погружая ноги жениха в розовую воду. — Твое лицо — услада для глаз, а фигура заставит рухнуть от зависти даже стройный кипарис! Свадьба послезавтра. Ты рад?

— Э-э…

— Что-о?! О нет, не хмурь свои прекрасные брови! Наверное, я была недостаточно красноречива — прости, прости тысячу раз! Твои глаза цветом превосходят сапфиры, а сияют ярче бриллиантов в пятьсот карат! Твой стан заставит рухнуть от зависти не один, а сразу сотню кипарисов! Твои губы…

— Видишь ли, милая… — осторожно начал Хендрик голосом умудренного жизнью человека, задумчиво почесывая зудящие под халатом бока. — Я, безусловно, красив, и сам знаю это. От зависти к моей фигуре уже рухнула не одна роща кипарисов, понимаю, но все же… женитьба… Думаю, это несколько поспешно. Беда в том, что я немного э…

— Ты не любишь женщин? — деловым тоном осведомилась Лейла.