Я стану твоим проклятием - Катерина Полянская

Подходящий для шабаша наряд у меня был приготовлен давно, так что вечер посвятила полетам. Ну, как полетам… Сначала надо было научиться просто держаться на метле. Я ведь даже не пробовала ни разу. Ни у Майрины, ни тем более у мамы летучей подруги не было.

Метла была действительно старая, местами поцарапанная, и прутья в помеле многие поломаны. Пришлось истратить прорву магии, чтобы соединить те из них, которые еще можно было спасти. Но внутреннего протеста или раздражения не было, а свободное время как раз имелось, так что я с чистой совестью провозилась с облагораживанием внешнего вида метлы целых два часа. Тогда же насчитала среди прутьев почти три десятка почти разряженных амулетов на все случаи жизни. Наверное, когда-то это была хорошая, дорогая метла…

Сложив крылья, Кася вышагивала по полу рядом со мной и зорко следила за работой.

Наконец метле был возвращен приличный вид.

Я подняла ведьминский транспорт с пола, установила примерно на уровне своей талии и осторожно отняла руки.

Держится! Не падает!

— Ну что, — глянула на живность в поисках моральной поддержки, — попробуем?

— Пи-и! — радостно взвизгнула Кася.

Метла услужливо спустилась чуть ниже, чтобы я могла сесть.

После нескольких часов полета с Вороном мне уже ничего не было страшно, и я уверенно устроилась на метле. Но как только нашла удобное положение, как негодница резко дернулась и сбросила меня на пол.

За этим последовал и второй раз, и третий.

А стоило мне, обиженно пыхтящей, подняться на ноги, как я получала жесткими прутиками по попе.

— Вот зараза!

Негодяйка отлетела чуть в сторону и зависла над кроватью.

Намекает, что там падать будет удобнее?

Кася зло раздула щеки и наблюдала за происходящим без одобрения.

— Что смотришь? — принялась ворчать я. — Между прочим, это ты ее выбрала.

Фамильяра широко зевнула, демонстрируя набор маленьких, но острых зубок, и грозно выдала:

— Пи!

Делать было нечего, и я снова полезла на метлу.

С тем же результатом. Я уселась, метла трепыхнулась и швырнула меня на пол рядом с кроватью.

— Старая кочерыжка, — вконец разобиделась я, потирая в четвертый раз ушибленный копчик.

— Пи! — сказала Кася укоризненно.

Не метле, мне.

— Знаю, — согласилась с фамильярой, — если бы меня хотели списать, я бы еще не так бесилась. Но лететь-то мне как?!

Живность раздула щеки еще сильнее, тихо и зло зарычала и опять продемонстрировала зубы.

Метла не впечатлилась, опустилась на пол и сделала вид, будто ее эти угрозы вообще не касаются.

Ну а мне стало интересно.

— Уф-ф-ф! — зашипела фамильяра и, не спеша, протопала к метле.

Примерилась. Метла нервно дернулась, но осталась лежать на месте. Вот это она зря… Кася запрыгнула на черенок и решила поточить зубки. Об него же. Такой хруст стоял — заслушаешься! Метла дергалась, носилась как полоумная по всей комнате, сшибая попадающиеся на пути предметы, но Кася не отступала. Еще и когтями вцепилась.

Пришлось ловить и растаскивать.

Минуту, давясь смехом, обозревала погром, а потом все же спросила:

— Может, все-таки по-хорошему, а?

Больше меня не сбрасывали, даже по попе не били. Кажется, старушка смирилась со своей участью. Я за это ее еще раз починила, а она в ответ вела себя прилично, когда мы с Тхей пошли за город, чтобы я могла поупражняться в полетах. Или все дело в том, что рядом все время летела Кася?

Платье было зеленое, с золотой нитью. Волосы я оставила распущенными, немного завила, и теперь они красивыми локонами лежали на плечах. Макияж был яркий, ведьминский, каблуки высокие и острые, обязательная остроконечная шляпа, а на ней — небольшой мухомор. Еще были сережки в виде поганок и духи с совершенно сногсшибательным запахом. В буквальном смысле.

— Ну как?

Тхей окинула меня придирчивым взглядом и широко ухмыльнулась:

— Натуральная ведьма!

Я польщенно раскраснелась.

Бросила еще один взгляд в зеркало, чтобы полюбоваться собой перед выходом. Кася, устроившись на моем плече, делала то же самое, хотя ее-то облик мало чем отличался от каждодневного. Только важности прибавилось, она прямо раздулась вся, отчего коротенькая шерстка смешно топорщилась.

Время вышло, под окнами к школе как раз прошествовал Алир, так что я схватила плащик, метлу и устремилась к выходу.

— Что-то Ровены не видно, — протянула за спиной обеспокоенная Тхей. — Как бы она с этой слежкой не вляпалась в какую-нибудь гадость.

— Да ладно! — отмахнулась я, уже выбегая из дома. — На то она и нечисть, чтобы быть живучей и изворотливой. Вот увидишь, и прощение свое получит, и этих родственничков поможет на чистую воду вывести.

И побежала через улицу.

Перед вылетом Стелла провела короткий инструктаж:

— Сомнительных предложений не принимать, старых ведьм не злить и вообще, по возможности, на глаза им не показываться, настойку на поганках не пить. — Она прервалась ненадолго, чтобы набрать воздуха, потом продолжила: — Алир, опытом с темными колдуньями не обмениваться. Не хочу в очередной раз снимать тебя с алтаря в середине кровавого обряда. Джейла, хвостом перед бесами не вертеть. Таш мне голову открутит, если тебя в гарем умыкнут. Вопросы есть?

Мы с Алиром дружно замотали головами.

— Вот и славно. Выдвигаемся!

На плече наставницы, обвив шею шипастым хвостом, устроилась ее фамильяра — желтая ящерица с маленькими черными глазками. Метла у Стеллы тоже оказалась примечательная: с серебряным черенком и десятком красных ленточек, привязанных к помелу. Образ дополняло длинное черное платье с серебристыми узорами на плечах, локтях и внизу подола, толстая рыжая коса и остроконечная шляпа. На Алире был простой бледно-желтый балахон.

Рассевшись по метлам, мы взмыли над Шерихемом.

Пока Стелла воспитывала нас, город успел утонуть в густых сумерках и теперь выглядел особенно старинным и мрачным. По улочкам словно плыла неповторимая атмосфера тайны. Еще там бродила самая разнообразная нечисть, как раз открывали свои двери для посетителей самые разные подпольные заведения, темный колдун с магическим патрулем глушил ту самую настойку на поганках… В общем, все было как обычно.

Фамильяра устроилась впереди меня и зорко вглядывалась в темноту.

Метлы стремительно неслись прочь от Шерихема, к легендарной Рогатой горе. Еще в детстве Майрина рассказывала мне про ведьмины гулянья, которые, как она сама слышала, там проходят. Обитатели окрестных селений тоже ничего своими глазами не видели, но дважды в год, осенью и весной, выдавались страшные ночи, когда гора полыхала зеленым и оттуда слышался жуткий шум. Ученые маги, конечно, заверяли, будто ничего особенного там не происходит, и все дело в каменной породе, из которой состоит гора, и в том, что в эти ночи лунный свет падает на нее каким-то особенным образом… В общем, дурили головы простым людям, выгораживая ведьмочек.