Последний рассвет - Александра Маринина

«Ну что ж, эта девушка, как и подавляющее большинство из нас, живет в мире иллюзий, – подумал Антон. – Она видит только то, что хочет видеть. И я такой же. И все остальные. Как там Кузьмич-то говорил? Человеческий глаз лукав? Да уж, что верно – то верно».

Теперь Антон примерно представлял себе общую картину: квартира у Дорожкиных маленькая, тесная, в ней не только со звукоизоляцией беда, но если приоткрыть дверь комнаты Светланы, то отлично можно разглядеть всех, кто находится и в большой комнате, и на кухне. И Уманов наверняка воспользовался этой возможностью, чтобы посмотреть на женщину, которая уже послезавтра явится в этот дом, имея при себе ювелирное изделие немыслимой цены. Он обязательно должен был это сделать, потому что ему надо было знать, кого ждать в среду утром в подъезде этого дома.

И в среду, 21 ноября, Уманов занял свою позицию в подъезде дома Дорожкиных. Когда появилась Евгения Панкрашина, он убил ее ударом ножа, перерыл всю сумку, но колье там уже не было. Пришлось Марату удовольствоваться крохами: кошельком и мобильным телефоном. Больше ничего стоящего у Панкрашиной не нашлось.

Ну что ж, теперь можно давать отмашку ребятам, пасущим Уманова уже несколько часов. Пусть берут его.

– Вы извините, Светлана, – сказал Сташис, – но мне придется побыть тут с вами еще немного.

– Зачем? Что еще вам от меня нужно? – резко спросила она. – Вы и так уже из меня всю душу вынули.

– Не надо грубить, – заметил он. – Я должен быть уверен, что вы не позвоните Уманову и не предупредите его. Поэтому, пока я не получу сигнал о его задержании, я буду сидеть вот на этом стульчике. – Антон ногой пододвинул к себе стоящий неподалеку складной металлический стул, обтянутый дешевым кожзаменителем.

Светлана снова разрыдалась, а Антон смотрел на ее вздрагивающие плечи и понимал, что ему совсем не жалко девушку. Ложишься спать с собаками – готовься проснуться с блохами. Ложишься в постель с бандитом – не жди долгого романтического приключения. Все по-честному.

Он достал телефон, прочитал последние сообщения от дочери Василисы, которую приучил постоянно сообщать отцу обо всех своих перемещениях, и погрузился в глубокую задумчивость. Вот перед ним сидит очень даже хорошенькая девушка, незамужняя и даже с сегодняшнего дня свободная от любовных уз. Можно на ней жениться?

Да боже упаси!

А на ком тогда можно? И на ком нужно? И вообще, нужно ли это делать? Черт, черт, черт! Ну почему, почему эта любовь свалилась на Элю именно сейчас, когда его дети еще такие маленькие?! Почему не на пять-шесть лет позже, когда Васька станет уже достаточно разумной и сможет сама присмотреть за младшим братом!

Зажатый в руке телефон вздрогнул, на дисплее появилась надпись: «ОК». Отправитель: Роман Дзюба.

Антон поднялся, чувствуя, что одна нога немного затекла.

– Вот и все, Света, больше я не буду вас истязать своим присутствием. Спасибо за помощь и за гостеприимство.

Девушка посмотрела на него затравленно.

– Марат… всё, да?

– Да, – спокойно ответил Антон. – Всё. Всего доброго.

К тому моменту, когда он через весь город доехал до отдела, досыта настоявшись в знаменитых столичных «пробках», Уманов уже перестал отпираться. Да, у него хватило ума не браться за рукоять ножа голыми руками, так что отпечатков своих на орудии убийства он не оставил. Но погорел на полной ерунде: не учел, что некоторые магазины выдают покупателям дисконтные карты просто так, а некоторые – только при заполнении анкеты и предъявлении паспорта. Именно такая карта из дорогого продуктового магазина оказалась в кошельке Евгении Панкрашиной. Кошелек-то Уманов, само собой, выбросил, а вот карту прибрал: авось пригодится. Правда, покупок в этом магазине он пока еще не делал, но карта обнаружилась в его кармане вместе с двумя-тремя другими дисконтными картами, которые оказались именными. Все, кроме одной-единственной, выпущенной именно той сетью магазинов, в которой, по словам водителя, жена бизнесмена Панкрашина имела обыкновение делать покупки. И на кассе ближайшего же магазина этой обширной сети Дзюбе сказали, что выпущена она на имя Евгении Васильевны Панкрашиной. Вот, собственно говоря, и вся песня. Объяснить, как карта попала к нему, Уманов не смог, а поскольку никогда не был человеком острого и быстрого ума, то и придумать ничего не сумел.

Ну что ж, по крайней мере с убийством Евгении Панкрашиной наступила ясность. И если Ромка прав, то и с убийством Гены Колосенцева со дня на день можно будет разобраться окончательно.

А вот вопрос о том, кто и почему убил ювелира Леонида Курмышова, так и висит. И если сначала была надежда на то, что убийства Курмышова и Панкрашиной связаны между собой ожерельем «Рассвет на Эгейском море» и что, раскрыв одно, можно будет потянуть ниточку и добраться до разгадки второго, то теперь эта надежда умерла окончательно. К ювелиру Курмышову уголовник Марат Уманов отношения не имел.

Значит, надо было начинать все сначала. Кто увез ювелира оттуда, где его оставил Колосенцев? Сам Геннадий? Зачем? Это глупо и необъяснимо. То есть объяснимо, конечно, но только в одном случае: если Гена решил Курмышова убить. Но это же полный бред! И вообще, там же Фролов… Или все-таки не Фролов? И где конкретно засветился этот самый Денис Фролов: у гаражей или возле общежития рабочих-мигрантов? Не говоря уж о самом главном: а был ли у него мотив на убийство Гены Колосенцева?

Антон решил снова поехать к Карине Горбатовской. В общем-то, у него хватало силы духа признаться самому себе, что для дела это было не особо нужно. Просто Карина ему снилась. Снилась каждую ночь с того самого дня, как он впервые ее увидел. И не выходила у него из головы.

В воскресенье с утра Карина была дома и на заданный по телефону вопрос, можно ли заехать поговорить, ответила согласием. Антон поприкидывал, не купить ли цветы, но потом все-таки решил, что это неприлично. Он же по делу приедет, а не на свидание.

Разговор о Курмышове много времени не занял. Все, что можно было спросить у Карины, уже давно спросили и первый следователь, и сама Рыженко, которая вызывала Карину на повторный допрос, и сам Антон, когда приезжал к ней.

Но беседа текла так плавно, и было Антону так уютно рядом с этой женщиной, что он решился и вкратце рассказал свою историю, а потом спросил:

– Нет ли среди ваших знакомых одинокой женщины, такой, которая смогла бы стать матерью двум моим детям и терпела бы неудобства моей профессии?

Вопрос Карину изрядно озадачил, она даже рассмеялась:

– Вы что же думаете, я сваха? Или сводня?

Антон смутился и принялся извиняться и объяснять, что ничего такого он в виду не имел, просто вот надо же как-то решить проблему, а он не представляет, как к этому подступиться. И вдруг ни с того ни с сего выпалил:

– А вот вы, например, смогли бы выйти за меня замуж?

Карина посмотрела на него внимательно и серьезно, уголки губ чуть дрогнули в намечающейся улыбке.

– Нет, Антон, не смогла бы. Во-первых, я старше вас, а для меня это очень существенный момент. Никогда и ни при каких условиях я не свяжу себя отношениями с мужчиной младше себя. Во-вторых, я не смогу быть хорошей матерью вашим детям. Я вообще не хочу замуж, но детей хочу. При этом хочу родить своих детей и не хочу никакого соперничества в семье и разговоров о том, кто кого любит больше и какие дети родные, а какие нет. Мне все это не нужно.

Антон окончательно смешался. Зачем он задал этот дурацкий вопрос?

– Простите, ради бога, я ничего не хотел… Но может быть, вы мне что-нибудь посоветуете?

– Если вы действительно собираетесь жениться для того, чтобы решить свою проблему, – ответила она невозмутимо, – то вы должны понимать, Антон, что это должна быть женщина, которая всегда очень хотела детей, но у которой их быть не может. Только такая женщина отдаст вашим деткам все сердце и всю душу, а у вас не будет сомнений в том, кого она любит больше, ваших детей от первого брака или ваших общих детей. Поверьте мне, Антон, сомнения и подозрения – это страшная штука, они разъедают нутро и отравляют даже самые лучшие, самые теплые и добрые отношения. Ищите женщину, с которой у вас не будет ни малейших сомнений, только так вы сможете сохранить ваш брак. Но при этом вы должны отчетливо понимать, что эта женщина крайне маловероятно будет молодой, скорее всего, ей будет около сорока или даже больше.

– Почему? – не понял он.

– Молодые женщины, которые хотят своих детей, будут этого добиваться в браке ли, если дело в отсутствии мужа, или длительным изнурительным лечением, если дело в болезни, но к тридцати годам вряд ли они сдадутся и откажутся от надежд на материнство. Так что ваш удел – жена, которая будет старше вас заведомо.

Ну да, все логично. И почему это раньше не приходило ему в голову? Да и Эля этого ему не сказала. Не так-то просто мужчине с детьми найти жену, с которой его дети и он сам будут счастливы. А те, кто думает иначе, живут в мире непонятно откуда взявшихся иллюзий. Интересно, а что Карина думает по этому поводу?