Неизвестный Лангемак. Конструктор «катюш» - Александр Глушко

Это ускорило применение реактивной артиллерии в авиации. К серийному производству РС-82 и PC-132 был подключен крупный московский завод имени Владимира Ильича. Технической документации была присвоена литера «А». Это означало, что контрольный экземпляр технической документации находится у заказчика и внесение изменений в нее должно согласовываться на уровне начальника ГАУ и наркома или их заместителей.

Особенно большое значение для выполнения тактико-технических требований применения реактивной артиллерии в наземных войсках имела основополагающая статья Г.Э. Лангемака «К вопросу о повышении скорости и дальности реактивных снарядов». В статье показано, что при конструировании реактивных снарядов применялось недостаточное удлинение камер сгорания, в связи с чем имелась возможность значительно увеличить отношение веса пороха к весу конструкции. Предложенные автором рекомендации позволили создать PC-132, который затем был принят на вооружение.

Основным препятствием для принятия реактивных снарядов на вооружение сухопутных войск была недостаточная кучность стрельбы. Однако для поражения местностей отравляющими веществами уже достигнутая кучность была приемлемой. В связи с этим имела большое значение проведенная по инициативе и под руководством Г.Э. Лангемака большая комплексная работа по оснащению сухопутных войск реактивными химическими снарядами (РХС).

Конструктор сидел за столом и, положив подбородок на сложенные крест-накрест руки, ждал звонка. Он ждал его уже несколько дней, ждал потому, что он ему очень нужен. Ждал и боялся одновременно, но телефон молчал…

Сзади зашла женщина, одетая в черное платье с большими розами. На голове шляпка с вуалью, видны светло-русые волосы. Она села на стоящий у стены диван и закурила папиросу:

– Княгиня Шервашидзе вышла замуж за француза и уехала в Париж. Ее муж имеет там собственный ресторан. Когда они были там, то она играла на пианино, и эта игра была прекрасна. Супруг Шервашидзе выпил целый рог Кахетинского и стал очень пьяным. Миша читал свои произведения вслух. Главного героя зовут Фауст, но я считаю, что это слишком претенциозно. Не лучше ли назвать его Мастером или дать ему имя?..

Елена и Георгий Лангемаки. Москва, лето 1937 г.

Фото из архива автора.

Лангемак молча слушает, чем Елена Сергеевна пытается его поддержать.

– Скоро Миша поедет к своему Мастеру, он привез ему подарок – нефритовую статуэтку, его Мастер их коллекционирует, у него одна из самых больших коллекций в Москве… Я уговорю его назвать его Мастером…

Вечером Елена Сергеевна и Михаил Афанасьевич Булгаковы сопровождали Лангемаков в театр. В Большом давали «Аиду». Там Мастер Миши покажет им свою любовь… Каждое утро он присылает ей розы в особняк Морозова…

– Знаете, Жорж, Москва поистине купеческий город. Страшно даже себе представить, что, пройдя по кривому заштопанному и разрекламированному переулку, мимо горластых, в самом конце этого тоннеля, можно увидеть такую красоту… Это песнь архитектуры… – Она придвинулась к нему ближе. – У вас все получится. Я это знаю! Вы – талантище!..

Г.Э. Лангемак обладал талантом быстро узнавать способных людей и подбирать грамотных руководителей научных исследований и опытно-конструкторских работ. Его простота в обращении с людьми, интеллигентность, глубокий ум и высокая общая культура являлись той притягательной силой, которая привлекала к делу развития реактивной артиллерии как зарекомендовавших себя зрелых специалистов, так и талантливую творческую молодежь.

В середине лета 1937 г. состоялся последний отпуск, проведенный всей семьей в Крыму, в который поехали на деньги, оставшиеся от премии после многочисленных покупок. Перед тем как уехать, они купили два платья для Елены Владимировны, и Майя Георгиевна рассказывала автору книги, как ее мама крутилась перед зеркалом, а Майя и Ася смотрели на нее и говорили, какая она красивая. Во время отпуска они случайно встретились с братом Виктором и его семейством. Когда дети узнали друг друга, то радости не было предела…11

Лангемак стоял в лаборатории и смотрел на своего друга. По глазам он видел, что испытателю очень страшно от его воспоминаний.

– Эксперимент прошел удачно, но боюсь, я создал не машину времени, а сверхчеловека… Все эти свойства перейдут через ДНК к его потомкам, и они будут либо возрастать, либо деградировать… Когда я посмотрел в глаза друга, там не было ничего человеческого… Глаза волка с гладкой атласной кожей… Он стоял, как человек Леонардо да Винчи, совершенно голый… Но никогда я не видел такого сильного и мужественного человека… С другой стороны, зря я боялся… Именно таким и должен быть человек. Таким он и был задуман изначально, а то, что вокруг, – это даже не животные… А то, что мы делаем с собой, не поддается никакому описанию. Воистину, наступает эпоха зверя…

Г.Э. Лангемак сидит в ресторане на открытой веранде. Перед ним тарелка со светло-зеленым салатом, на котором лежит красная икра. Солнце играет икринками и, переливаясь в них, делает их похожими на драгоценные камни… Он ждет прихода М.А. Булгакова и его жены Елены Сергеевны. Пока ждал, думал о том, что делать с архивом…

– Не глупите, берите Мишку под руку и бегите во Францию, а оттуда в Германию, так вы избежите смертной казни…

– Я ничего не боюсь, я пуганная…

– Нет, настает «Эпоха Зверя», бояться следует всем, а особенно красивым женщинам…

– Не вякните, ради всего святого, этого Мастеру! Он хоть человек и простой, с занозами в спине, но он растопчет и зверя, он боится…

– Такие ничего не боятся… Во имя любви можно сделать все….

– Есть один нюанс: отношения двух людей нужно строить не на раболепии всего мира, а на благословлении третьим лицом. Надо просто любить друг друга. Любить, пока оба живы, потому что завтра «Третий Рим» может рухнуть…

– Но это происходит не так часто… Тем более что совсем недавно он уже рушился…

– Георгий Эрихович, а что с вашей работой? – М.А. Булгаков имел право знать об этом.

– Валя со смехом рассказывает о моей удаче. Говорит, что врачи никогда не видели, чтобы он так быстро шел на поправку. После моего облучения раны затягиваются почти моментально…12

Между тем на фоне кажущегося семейного благополучия на самом деле все было несколько иначе. Постоянное отсутствие Георгия Эриховича из-за занятости в Институте и продолжение этой работы дома привели к тому, что Елена Владимировна, не работавшая несколько лет, стала впадать в апатию. У нее начались срывы, и между ними начались постоянные выяснения отношений. Правда, им обоим хватало такта не устраивать их в присутствии детей. И этот ребенок, о котором упоминалось выше. Его рождение должно было спасти семью, тем более что Георгий Эрихович очень хотел сына. На самом же деле, даже если бы он и родился, он продлил бы агонию еще на несколько лет, и не более того. Нервы Елены Владимировны уже не выдерживали…