Адмирал Дэвид Битти и британский флот в первой половине ХХ века - Дмитрий Лихарев

Еще осенью 1918 г. Эрик Геддес в неофициальной беседе сообщил Битти, что Уэмисс якобы собирается подавать в отставку и что в этом случае он собирается предложить его должность Битти, как только с Германией будет подписан мир. Между тем, время шло, Геддес сам покинул военно-морское ведомство, мир с Германией был подписан, Гранд Флит расформирован, Битти оказался не у дела Уэмисс все оставался в Адмиралтействе. Сложившаяся ситуация начинала раздражать адмирала флота. Битти можно было понять, но он повел себя не самым лучшим образом. Бывший командующий флотом не погнушался сделать эту ситуацию достоянием прессы. Газеты немедленно подняли крик о "несправедливости", чинимой по отношению к человеку .выигравшему войну на море. Тот факт, что самый заслуженный боевой адмирал оказался "безработным", был использован оппозицией для атаки на правительство.

В результате Лонг вынужден был начать официальные переговоры с Битти на предмет перехода последнего на пост первого морского лорда. Битти, которому к тому времени его военные заслуги окончательно вскружили голову, потребовал для себя непомерных привилегий. Он заявил Лонгу, что придет в Адмиралтейство только на определенных условиях: совмещение постов первого морского лорда и командующего флотом, право единоличного решения при назначении командующих флотами и соединениями без консультаций с советом Адмиралтейства. Условия Битти были с порога отвергнуты. Почувствовав, что высшее кресло в военно-морской иерархии Великобритании от него уплывает, Битти с неприличной поспешностью дал согласие, уже без всяких условий. Лонгу очень не хотелось расставаться с Уэмиссом. Он искренне считал его "лучшим первым морским лордом" и предвидел, что с Битти ему будет очень не просто.

Но в кадровые перестановки в высших эшелонах военно-морского ведомства вмешалась большая политика. Лонг смущенно и сбивчиво несколько раз заводил с первым морским лордом разговор о пожаловании ему титула виконта и крупного денежного вознаграждения. Но эти разговоры не могли скрыть всю неприличность создавшегося положения, тем более что они оказались пустыми. 1 ноября 1919г. адмирал флота Розлин Уэстер-Уэмисс, первый морской лорд Великобритании вышел в отставку. Ему было всего 55, и по закону он мог бы оставаться на действительной службе еще 15 лет. Но для бывшего первого морского лорда в Англии не существовало более высокого поста, и ему нечего было предложить. Он был единственным военным руководителем Великобритании времен первой мировой войны такого масштаба, который не получил "ни почестей, ни вознаграждений и которому даже не сказали спасибо".

В Адмиралтействе Битти столкнулся с массой сложнейших проблем: война и интервенция в России, необходимость выработки доктрины послевоенной морской политики в условиях растущей морской мощи США и Японии, дискуссия о будущем линейного корабля, демобилизация флота и свертывание программ военного времени, вопрос о сокращении морских вооружений на конференциях 20-х гг., модернизация флота и обобщение опыта войны, сооружение военно-морской базы в Сингапуре и т.д. Забегая вперед, следует сразу подчеркнуть, что решение принципиальных вопросов морской политики - стратегии и дипломатии, судостроительных программ - практически полностью было оставлено на усмотрение первого морского лорда. Те привилегии, которые Битти требовал признать за ним, он осуществлял.

В результате в британском Адмиралтействе 20-х гг. сложилась ситуация, аналогичная существовавшей в "эру Фишера", когда на первый план выдвигалась сильная личность, подавлявшая всех своей волей и авторитетом. Битти осуществлял "единоличное правление" почти 8 лет - с ноября 1919 г. по июль 1927 г. - даже дольше Фишера. Итог деятельности Битти в Адмиралтействе 20-х гг. лучше всех подвел Морис Хэнки в своем письме к адмиралу .когда отставка последнего была уже предрешена: "Нам всем будет вас очень не хватать. За 26 лет моей государственной службы я знал только одного первого морского лорда, который мог на равных говорить с самыми высокопоставленными политиками и отстаивать перед ними свою позицию. За исключением Фишера, но Фишер был чудаком, не всегда умевшим четко сформулировать задачу".

Свою главную задачу на посту первого морского лорда Битти видел в убеждении правительства в правильности своих стратегических принципов и необходимости соответствующего материального обеспечения для претворения их в жизнь. Это была сугубо политическая сфера, и его успех целиком зависел от способности поддерживать хорошие отношения с министрами и, прежде всего, со своим непосредственным шефом - морским министром. В Адмиралтействе Битти пришлось иметь дело с пятью морскими министрами. Если бы они не отстаивали его взгляды в парламенте, правительстве и межведомственных переговорах, в особенности с министерством финансов и его главой, все планы Битти по развитию военного флота потерпели бы полный провал.

Уолтер Лонг, преодолев первое неприятное впечатление от претензий адмирала, впоследствии всячески поддерживал его инициативы, насколько это позволяло министру его слабое здоровье.

Самой сильной политической фигурой в этой пятерке был Леопольд Эмери, занимавший пост морского министра с 31 декабря 1922 г. по 28 января 1924 г.. Эмери иногда приходилось ставить Битти "на место", когда адмирал угрожал "неконституционными действиями", но в целом они плодотворно сотрудничали и между ними царило взаимопонимание. Эмери, в отличие от своих предшественников на этой должности Уолтера Лонга и Артура Ли, всегда стремился лично вникать во все флотские проблемы, был на короткой ноге со многими адмиралами и командирами кораблей, и слыл активным поборником неограниченного наращивания морских вооружений. И впоследствии Эмери, уже не будучи морским министром по многим вопросам смыкался с представителями военно-морских кругов и отстаивал их интересы в парламенте и кабинете министров. "Черчилль, как министр финансов, повел сокрушительное наступление против морской программы, и по этому вопросу мне, как бывшему морскому министру, пришлось объединиться с моим преемником Вилли Бриджменом и с Битти и дать ясно понять Бодуину, что нельзя пренебрегать точкой зрения морского министерства, не вызвав правительственного кризиса.

Морское министерство сумело отстоять свое мнение, что минимальным требованием Англии при обсуждении в Женеве в 1927 г. вопроса о разоружении на море должно быть 70 крейсеров, необходимых для выполнения английским военно-морским флотом своих задач во всем мире. В 1930 г. лейбористское правительство малодушно пошло на уступку по этому пункту, согласившись урезать число крейсеров до 50 и приравнять его к числу крейсеров, имевшихся у США. Твердая позиция кабинета по этому вопросу привела к отставке лорда Роберта Сесиля, что было большим облегчением для тех, кто, подобно мне, считал, что его наивная вера в Лигу Наций может привести к утрате Англией сознания своей ответственности за сохранение мира во всем мире и особенно ее обороноспособности".