Аз победиши или Между землёй и небом - война - Сергей Стульник

- Хамит, говнюк, - проворчал умный бандит. - Какой я те браток, твои братья в прерии труп мула доклевывают. Дай-ка я ему врежу, Тони.

- Успеешь. Едем, скорее. Джекки, притащи-ка мне пять косых, на случай. Ты знаешь где.

"И между прочим, такой тип мужчины бабы обожают, - подумал Грэй, переступая бездыханное тело щуплого крысенка на обратном пути к выходу. Исключая, конечно, патологические крайности вроде этого маньяка. Аж пищат и трусики на бегу роняют, настолько им нравятся этакие хозяева жизни. А потом изумляются, когда с ними обходятся хуже, чем с собаками. Неужели трудно понять, что на любовь способен только тот, кто способен взглянуть на себя со стороны и над собою рассмеяться, осознав собственное несовершенство?..".

...он их не убил. Как обещал. Он их просто оставил, связанных собственными галстуками, загорать футах в трехстах от дороги, ведущей в Бостон. Сарай какой-то отыскал даже, на случай дождя, чтоб не капало, хотя какой в августе тут дождь. А в качестве кляпов он использовал носки Лэнни, и готов был побиться сто к одному, что Тони-Скорпион, когда-нибудь освободившись от пут, боди-гарда, таскающего сто лет не стиранные носки, в живых не оставит. Кстати, спустя десять лет этого громилу в непосредственной близости от Скорпиона Грэй не приметит. Вот, оказывается, по какой причине. А то этот дядя, при его гнусности, непременно припомнил бы Грэя и поднял стрельбу прямо в свадебном зале... Хотя, быть может, по иной. Дядя Лэнни мог приказать жить долго в любой из четырех тысяч дней, прошедших с момента первой, как выяснилось, встречи Грэя с Тони. Окончившейся появлением "дополнительных нежелательных последствий". Одним ударом, как вежливость щуплого белобрысого крысенка, угасить пыл Тони и его верного старого пса Лэнни не удалось, но трех ударов им хватило. Грэй обошелся бы и двумя, но Лэнни, крепкий такой, непреклонный, успел выстрелить, и за непослушание был наказан. Хотел и Тони второй добавить, за маму свою, но не добавил. Это уже было бы садизмом.

- Запомнишь ты этот денек на излете лета двадцать седьмого, - сказал Грэй, разворачивая машину обратно в город. В кармане ощущалась тяжесть пачки банкнот. "Ох, запомнишь, коллекционер свежачка". - Smith-and-Wesson 38 PS Скорпиона и Сolt 45.0 Лэнни Грэй бросил на пол кабины, а сотни три мелких денег, нашаренных в карманах босса и пса его, сунул на карманные расходы себе, вроде как гонорар.

"Хотя за очищение мира от скверны вроде платы не полагается. Всего зла в мире не искоренишь, - подумал при этом, - да и я не мессия какой-нибудь, спасатель наивный и напыженный, тщащийся своей тощей грудью прикрыть все СТАДО целиком. Низкий Тебе поклон, но нам не по пути. Мы сошка помельче, нам на душе тепло и от таких свинских с точки зрения Твоей этики деяний. Нам такой хитрозадый способ быстрого обогащения приятственнее, нежели смирением и праведностью, уставясь в небо, ждать ниспослания манны. Разве что банки грабить... Банкиры похлеще рэкета чудища. А еще какого способа на скорую руку и не соображу. К тому же совместил приятное с полезным... Если грязь не выгребать хотя бы по совочку, то можно утонуть выше макушки, нимбом крытой, не переставая при этом проповедовать о спасении душ. Прости Мою грешную Душу, если Ты есть, но нам с Тобой уже давно не по пути...

Те, кто идут к Тебе, считают себя червями ничтожными, рабами Твоими. А я вышел на Дорогу, чтобы быть свободным. С Твоей точки зрения я обуян гордыней, и грешен, Гос-споди, прости, хотя в Твоем прощении я не нуждаюсь, пропащий я... Любовь - Твое Знамя, Твой Крест, суть Твоя, и Ты несешь его, но ведь и Моя - тоже, и я стараюсь нести Свою ношу, как могу, из всех Своих слабых силенок. Вначале было Слово... Да. Но к сожалению, и потом зачастую ничего, кроме слов, не осталось.

А для меня Любовь, Доброта, Душа - не слова, а _д_е_й_с_т_в_и_е_. И понимай это как знаешь. Как понимаю я, знаю только я. И в соответствии с Моим пониманием поступаю. Много при этом всяких слов думаю, это да, но что уж тут поделаешь, когда-то был воспитан вроде бы в лоне Твоем... Даже добровольно ездил в стольный град, в Лавру, креститься, по полному обряду, и отнюдь не в младенческом возрасте, в полном рассудке и с Верою в Тебя...

Но потом мне стало жалко Тебя, и без моей грешной грязной души у Тебя забот полон Дух Святой... Не обессудь, но: "Нет Бога, кроме Человека, и Бог внутри, а не вовне. Каждый сам себе Бог." Либо в тебе Бог есть, либо нет. Но если в тебе нет Бога, значит, ты... кто? И кто твой Хозяин? Вот-вот. И не жалуйся тогда Всевышнему, Его нет, если я приду с тобой воевать. Только твой покровитель, порождающий Зло, поможет тебе, но тут уж - кто кого...

Представляю, как кощунственно сие звучит для овец СТАДА Твоего, но я не верю больше в Твое Право меня пасти и спасать мою Душу. Если Ты есть, осудишь меня, и буду гореть в Аду, но - потом. Если я столкнусь с Тобой на Дороге. Но покамест я Тебя на ней не видел. Может, ты другими путями ходишь? Что ж Тебя не видно здесь, где Зло делает из людей клыкастых чудовищ, озабоченных лишь собственным Эго?.. Если это Ты их такими создал, по образу и подобию, то... сам такой. И каково же Имя Твое, после этого?.. Вот то-то и оно. Ну ладно, не сужу, да и не судим буду...".

Грэй вздохнул. Грустно улыбнулся. Ладно, подумал обреченно. Надо идти дальше. Даже если это не Дорога к Храму. Другой нет. Она тебе нравится, сам выбрал. То-то и оно. _С_а_м_.

- И в тридцать седьмом ты меня сходу признаешь, Тони, я теперь понял. Но на свадьбе у мультимиллионера Дзамекиса я из себя настолько важную шишку строить буду, что тебе не по зубкам окажусь, а после исчезну, и ты меня не отыщешь, хотя я уверен, изо всех силенок постараешься... Скажи спасибо, между прочим, что я не произнес коронную фразу одного похожего мастью на мой скафандр довольно известного мужика, выданную им, после того как отпустил ноги типа, которого держал над пропастью вниз головой, и которому раньше обещал оставить в живых. Я пока еще человек слова, к сожалению...

Различие между "Hi!" и "Bye!" не только в написании...

- Не померли со скуки? - спросил он, подкатывая к модели-Т, стоящей на прежнем месте. Передним бампером экспроприированного у акул гангстеризма большого и мощного форда "седан 27-го года" едва не вломился в задницу маленькой машинки, но пронесло. Еще рванет какая-нибудь там мужикова бонба! - подумал. - Извиняюсь, несколько подзадержался, - сказал он, высовываясь в окошко.

- Мы уже пообедать успели, - сообщила Сэра, оборачиваясь, - тут за углом отличный итальянский ресторан. Дешево и вкусно. Ты не ел еще? Сходи, поешь. Там такие равиоли...

- Спасибо за заботу, но на сегодня с меня итальянской кухни достаточно, - улыбнулся Грэй. - А куда, собственно, между нами, девочками, говоря, подевался Вилли?