Враг врагов (СИ) - Арьков Сергей

— Кто-то приближается к крепости, — произнесла Света, и указала рукой в пустошь.

Зархад и Грыбан уставились в обозначенном направлении. И действительно, различили там одинокую фигуру всадника.

— Не думаю, что это враг, — сказал Зархад. — Может, кто-то в гости.

Когда незнакомец подъехал ближе, все гоблины побросали работу и выстроились на стенах, чтобы полюбоваться на него. К крепости приблизился огромный мускулистый детина с лицом эпического типа, восседающий на спине какого-то чудовищного зверя, отдаленно напоминающего волка. За спиной исполина покачивался огромный меч с широким, в ладонь, клинком. Бугрящееся мускулами тело густо покрывали уродливые шрамы всех форм и расцветок.

Перед развалинами стены детина остановил своего волка. Подняв голову, он могучим басом прокричал:

— Это ли цитадель властелина Свиноморда, повелителя и вождя нейтральной полосы?

— Ну, допустим, — ответил Зархад. — А ты кто такой и что тебе надо?

Ни вид гоблинов, ни даже Света ничуть не смутили здоровяка. Он грянул в грудь огромным кулаком и выпалил:

— Имя мне — Сидгур Нечестивый. Я хочу говорить с властелином Свиномордом.

— О чем, например? — спросил Зархад.

— О жизни, — мрачно бросил здоровяк. — Где он, владыка этот?

— Сходи, брат, к Стасику, — попросил Зархад Грыбана. — Скажи ему, что с ним тут поговорить хотят.

Грыбан ушел и пропадал где-то минут двадцать. Затем он вновь появился на стене, а вместе с ним пришла и Лаура.

— Что так долго? — проворчал Зархад. — Этот бугай грозится крепость по камню разнести, если его немедленно не отведут к человеку Стасу.

— Пусть только попробует, — мрачно буркнула Лаура.

Она обратилась к нетерпеливому визитеру:

— Сударь, где ваши манеры? У великого властелина Свиностаса много важных дел. Он не может принять вас тотчас же, едва вы этого захотите.

— Я сюда ехал всю ночь и еще половину дня, — прокричал Сидгур. — Явился предложить свой меч и свою верность владыке Свиноморду. А он не хочет меня принять. Сейчас обижусь и уйду.

В это момент на стене появилась Риана.

— Ну, что он там? — тихо спросила Лаура.

— Да вроде пока держится. Синара с ним. Обещала присмотреть, пока мы не вернемся. Ну, чтобы не сбежал и не спрятался.

Лаура сокрушенно покачал головой.

— Ох уж этот властелин.

Она вновь обратилась к Сидгуру:

— Уважаемый, великий властелин Свиностас готов вас принять. Соблаговолите спешиться и оставить своего зверя снаружи.

Бугай спрыгнул с волка и вошел в крепость. Шел так, будто был тут хозяином — плечами вилял, бедрами крутил, на всех смотрел свысока, благо рост позволял.

— Прошу за мной, — сказала ему Лаура.

Риана и Света пристроились за ними. Даже Зархад и Грыбан не смогли побороть любопытства и тоже отправились послушать беседу.

За неимением лучшего, трон темного властелина Свиностаса был установлен в самой просторной комнате разрушенной крепости. И все же она была слишком мала для приемного зала. Да и трон не впечатал — это была наспех сооруженная конструкция из каменных обломков, больше похожая на кучу строительного мусора, чем на седалище великого владыки.

Сам властелин восседал на нем. Точнее, пытался встать и убежать, но удерживался на месте силой. Синаре не составляло труда фиксировать властелина — тот только числился могучим, а по факту был изрядным слабаком.

— Пусти меня! — слезно канючил Стасик.

— Крепись и мужайся, — призвала Синара. — Ты теперь правитель, а правителю не пристало прятаться в нужнике.

Стасик готов был забиться куда угодно, хоть в уборную, лишь бы не участвовать в этом спектакле. Даже одеяние темного властелина не придавало ему уверенности в себе. Ни железная маска, ни черное облачение не делали его ни сильнее, ни храбрее.

— Зачем только я в это ввязался? — всхлипывал он.

— Великие не выбирают своего величия, — философски заметила Синара. — Оно просто достается им, и все. Кто-то упивается величием, кому-то оно становится тяжким бременем. Судьба избрала тебя для великих дел. Смирись.

— Нет, никто меня не избирал! — горячо возразил Стасик. — Вы это сами придумали и меня втянули силой. Не хочу я быть властелином. Я не умею. Все, чего я хочу, это тихую жизнь и простое человеческое счастье.

— Расскажешь об этом восставшей из мертвых твари, что идет по твою душу, — посоветовала Синара.

Крик отчаяния сорвался с губ Стасика. Куда ни кинь — везде погибель. А о тихой и спокойной жизни вообще можно забыть.

В этот момент в тронный чулан вошла Лаура и провозгласила торжественным голосом:

— Властелин Свиностас. Некто Сидгур Нечестивый нижайше просит аудиенции.

Стасик вновь попытался вскочить с трона и податься в бега, но Синара была настороже. Ее твердые пальцы тотчас же вцепились в плечо Стасика и удержали властелина на месте.

— Властелин готов принять ничтожного просителя, — сказала она.

Стасик судорожно замотал головой. Никого он принимать не хотел. Он вообще боялся чужих людей. А нелюдей и подавно.

В тронный чулан, вслед за Лаурой, шагнул огромный человек, чей обнаженный торс бугрился мускулатурой и пестрел боевыми шрамами. За спиной исполина покоился царь-меч — чудовищная двухметровая штуковина для нарезания на куски крупных вражеских соединений.

От вида сего просителя Стасик чуть не лишился чувств. В полумраке ему почудилось, что он наблюдает перед собой близкого родственника Грыжи Антрекотовны. Этот великан вполне мог быть племянником верховной кухарки черного замка. Или нежно любимым, вскормленным парной человечиной, сыночком.

Сидгур шагнул вперед, чуть заметно поклонился, грохнул себя в грудь кулачищем, и выпалил:

— Приветствую тебя, темный владыка Свиноморд! Имя мое — Сидгур Нечестивый. Ты, должно быть, наслышан обо мне.

Из-под железной маски властелина донеслось неразборчивое блеяние. Оно явилось результатом неудачной попытки Стасика пустить в дело разумную речь. Увы, но эта способность отказала ему. Кошмарный вид вооруженного громилы поверг Стасика в состояние ужаса. А в подобном состоянии он обычно не мог выдавить из себя и пары связных слов.

— И все же позволь вкратце поведать о себе, — продолжил Сидгур. — Я родился в далекой северной стране, среди синего льда и серых скал….

Биография Сидгура оказалась настолько эпической, что даже не смешно. На свет он появился прямо на поле боя, затем, оставшись сиротой, был воспитан волками, а когда подрос и накачал мышцы, то есть в возрасте восьми с половиной лет, пошел и отмстил всем, до кого добрался. Дальше шла сплошная череда подвигов — Сидгур врывался в селения, убивал мужиков, бесчестил баб и швырял младенцев в костер. Сидгур врывался в святилища — убивал жрецов, бесчестил жриц, похищал святые дары. Сидгур выслеживал обозы — убивал купцов, бесчестил лошадей, присваивал добро. К восемнадцати годам он успел настроить против себя весь север, и вынужден был перебраться на юг. Там история повторилась. Эпический герой безостановочно гадил всем вокруг. Кончилось тем, что Сидгур вынужден был бежать и поселиться на нейтральной полосе — за ее пределами его не ждало ничего, кроме плахи.

Но и нейтральная полоса не охладила геройского настроя эпического воителя. Обосновавшись в древней гробнице, он постоянно устраивал набеги то на земли Ангдэзии, то на приграничье Кранг-дана. И в ходе этих рейдов Сидгур отрывался по полной программе. Убийства, изнасилования и грабеж были его фирменным подчерком. После себя Сидгур оставлял сожженные избы, горы трупов, поруганных дев и запах крепкого мужского пота. Так он и жил до недавнего времени, пока слуха его не достигла молва о темном властелине Свиноморде, что собирает войско для покорения мира и превращения оного в преисподнюю. И вот теперь он, Сидгур Нечестивый, явился сюда и предлагает свою верность и свой меч темному властелину Свиноморду. И готов хоть сейчас идти войной либо на Ангдэзию, либо на Краг-дан, либо на всех сразу, лишь бы было кого убивать и насиловать.