Рихард Зорге - Подвиг и трагедия разведчика - Сергей Голяков

В директиве особо подчеркивалось: "Решающее значение должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны". На листе подпись Гитлера.

Ни о совещании в Генштабе вермахта, ни о тексте директивы № 21 Зорге не знал, однако собирая по крупицам разрозненные сведения, при любой возможности беседуя с прибывающими в Токио немецкими военными или просто подданными рейха, анализируя различные аспекты политики Гитлера, он понял главное: фюрер замышляет нападение на СССР.

Что давало советскому разведчику повод для такого предположения? Все приезжавшие рассказывали, что в Германии проводится строжайший учет запасов сырья, товаров и ресурсов, продовольствия и рабочей силы. Где только можно вместо мужчин нанимают на работу женщин. Геринг распорядился снять все железные решетки, ограды и ставни в домах, бронзовые колокола в кирхах: империи нужно создать запас металла.

Приезжавшие из рейха сетовали на то, что месяц от месяца сокращается выдача продуктов по карточкам.

Уже само по себе накапливание продовольственных и сырьевых запасов убеждало Зорге, что страна готовится к большой войне. Еще одним характерным симптомом было создание многочисленных организаций по изучению Востока под руководством Альфреда Розенберга. В посольство начали поступать всевозможные периодические издания: "Восточная природа", "Восточная экономика", "Восточная культура"… Не свидетельство ли это того, что идет подготовка специалистов при освоении восточных пространств?

В печати на все лады превозносились подвиги германских солдат, и что характерно — особенно в годы Первой мировой войны, в боях против России.

И все же это были косвенные улики, пока новый военный атташе Кречмер, заменивший отозванного в Берлин майора Шолля, прямо не сказал Рихарду Зорге: "В Кёнигсберге создана штаб-квартира вермахта. Она руководит исключительно широкой подготовкой к войне с СССР. С атлантического побережья в Польшу перебрасываются войска". (Эта информация немедленно пошла в Москву.)

Теперь Зорге, не ослабляя внимания к политике Японии на Дальнем Востоке, поставил перед собой наиглавнейшую задачу: разгадать истинные планы Гитлера против Советского Союза. Так незримо вступили в единоборство весь огромный аппарат германской разведки, контрразведки абвера и гестапо и — маленькая группа "Рамзай".

Как и чем завершился этот поединок?..

* * *

Наступил 1941 год…

В начале февраля Одзаки сообщил Зорге, что на секретном заседании японского кабинета с представителями командования утверждена программа внешней политики Японии, разработанная министром иностранных дел Мацуокой и озаглавленная "Принципы ведения переговоров с Германией, Италией и Советским Союзом".

Рихард уже знал из сообщений, которые по дипломатическим каналам поступали в германское посольство, что Мацуока собирается отправиться с официальным визитом к Гитлеру, и предупредил об этом Москву.

Через несколько дней, 11 марта, "Рамзай" снова радировал:

"Среди высшего немецкого офицерства и кругов Гиммлера проявляются резкие антисоветские тенденции. Военный атташе Германии в Японии считает, что после окончания войны с Англией должна начаться ожесточенная борьба Германии против Советского Союза".

Вскоре посол Отт сообщил Зорге, что выезжает в Берлин.

— Желаю хорошо провести отпуск, мой генерал!

— Какой отпуск? Ты что, с луны свалился? Берлин готовит прием Мацуоке. Я должен проконсультировать Риббентропа и Геббельса, что нужно сделать и как пустить пыль в глаза министру.

Вскоре следом за Оттом выехал в Германию Мацуока. По дороге он сделал остановку в Москве и довел до сведения Советского правительства, что Япония заинтересована в заключении с СССР пакта о ненападении и что он вернется к этой теме на обратной дороге.

Уже через день японский министр прибыл в Берлин. Зорге, воспользовавшись информацией, поступавшей в посольство, сообщал в Центр, что японскому министру будет оказан "чрезвычайно радушный прием", чтобы "сделать его действительным другом Германии и заставить идти в ногу с германской политикой". Рихард уведомлял Москву, что Гитлер хочет получить от Мацуоки "заверения, что в случае ухудшения отношений между Германией и Советским Союзом Япония встанет на сторону Германии".

27 марта Риббентроп в беседе с Мацуокой заявил:

"На востоке Германия держит войска, которые в любое время готовы выступить против России, и если Россия займет позицию, враждебную Германии, то фюрер разобьет Россию. В Германии уверены, что война с Россией закончится окончательным разгромом русских армий и крушением государственного строя".

Гитлер в присутствии Отта повторил японскому министру то, что сказал Риббентроп, и добавил: Японии необходимо тоже начать военные действия против России одновременно с рейхом.

Мацуока не нуждался в агитации в пользу агрессии:

— Япония всегда была лояльным союзником, она целиком отдаст себя общему делу.

Тут он добавил: договор о ненападении с Советским Союзом, который еще не подписан империей, будет, как только Германия начнет войну на Востоке, тотчас разорван в клочки.

— Никакой японский премьер-министр или министр иностранных дел не сумеет заставить Японию остаться нейтральной в случае конфликта между Россией и Германией, — сказал он. — Тут не поможет никакой пакт о нейтралитете.

Мацуоку провожали так же пышно, как и встречали. Перед отъездом он заявил:

— Я прибыл в Германию с оптимистическим настроением. После бесед с Гитлером, который рассказал мне о своих планах, я стал еще более оптимистичным. Я верю в победу Германии.

И этот же самый Мацуока на обратной дороге, в Москве, поставил свою подпись на пакте о нейтралитете между Японией и СССР.

Однако Москва не была введена в заблуждение.

Отт досадовал на Мацуоку.

— Этот пакт излишне связывает японцев, — говорил он Рихарду. Мацуока, эта хитрая лиса, может быть, и действительно согласен его разорвать… А вдруг его самого выдворят из министерского кресла? Но он почему-то не говорил, что "любой премьер или министр может разорвать пакт в клочья"!

Впрочем, "хитрая лиса" и поддерживающие ее агрессивные круги спешили подтвердить свои намерения действием. От Ходзуми Одзаки и Ётоку Мияги Рихарду стало известно, что японский Генштаб завершил разработку наметок плана нападения на СССР. По этому плану на первом этапе войны намечалось занять Владивосток, Ворошилов, Благовещенск, Куйбышевку и район Рухлово, а на втором — захватить Северный Сахалин, Петропавловск Камчатский, Николаевск-на-Амуре, Комсомольск-на-Амуре и Советскую Гавань. Правда, этот план основывался на том, что сразу же после нападения Германии советское командование, рассчитывая на пакт с Японией, перебросит свою Особую Дальневосточную армию на Запад.

Утечка информации из кабинета министров

16 июля 1940 года кабинет Ёнаи ушел в отставку. Но, как мы уже знаем, задолго до этого Мацуока начал непосредственные сношения с Берлином, оповестив не только о том, что он — будущий министр иностранных дел в кабинете Коноэ, но и о планах нового правительства. 19 июля 1940 года, за три дня до сформирования нового кабинета, Коноэ, Мацуока, а так же намеченные военным министром Тодзио и военно-морским — Ёсида собрались на важное совещание. Эти четыре человека уже чувствовали себя хозяевами положения. Они разработали программу внешней политики, которая включала сближение с Германией и Италией.

Министерство иностранных дел предложило правительству "скромную" программу — "установление нового порядка в Восточной Азии": подразумевалось в качестве первого этапа покорение всего Китая, Гонконга, Французского Индокитая, Таиланда, Малайи, Голландской Ост-Индии, Филиппин и Новой Гвинеи. На втором этапе намечался захват Австралии, Новой Зеландии, Бирмы и Восточной Индии. Этот второй этап должен был до поры до времени держаться в секрете даже от союзников — Германии и Италии, ибо они после большой победы могли и сами иметь виды на перечисленные территории. Кроме того, неумеренный аппетит их дальневосточного союзника мог раньше времени вызвать тревогу, раздражение и сомнения как в Берлине, так и в Риме. Так что и по первому этапу экспансии Японии следовало хранить в секрете свои планы.

Япония рассчитывала на германскую поддержку и сотрудничество как против Соединенных Штатов, так и против Советского Союза… Япония не примет на себя обязательство вмешиваться в европейскую войну, а, скорее, объявит о своем намерении начать самостоятельно войну против Великобритании, когда будет решено, что "благоприятный момент настал". Все эти расчеты исходили из уверенности, что аналогичные обязательства в отношении Японии примут на себя Германия и Италия. В качестве же ближайшего мероприятия было решено "заключить пакт о ненападении с Советским Союзом, сделать Маньчжоу-Го и Монголию (MHP) участниками нового соглашения". Поскольку агрессию решено было начать на юге, японо-советский пакт рассматривался в Стране восходящего солнца как временное мероприятие, необходимое, чтобы избежать возможности войны на два фронта. В политике всегда лучше подстраховаться дополнительными гарантиями.