Тени в переулке (сборник) - Эдуард Хруцкий

До 1960 года ордена Ленина изготавливали из высокопробного золота и платины, из золота делались звезды Героев Советского Союза и Соцтруда.

Тогда еще не было свободной торговли государственными регалиями, как нынче. Каждая украденная награда непременно оставляла свой след.

Сыщики вышли на перекупщика золотых изделий, у которого нашли орден Ленина адмирала Холостякова. Узнать, кто принес ему эту награду, было делом не очень сложным.

Услышав, что на ордене кровь, золотишник «пошел в сознанку» и выдал Тарасенко. Главарь банды начал колоться. Мокруху, да еще такую, никому не хотелось вешать на себя.

Тарасенко поведал сыщикам, что в его банде есть милая семейная пара, Геннадий и Инна Ивановы, которые разъезжают по стране под видом журналистов, выясняют адреса ветеранов, входят к ним в доверие и крадут награды.

Кроме отечественных, очень дорогих орденов, у Холостякова был английский – очень редкий морской орден, за который известный московский коллекционер давал огромные деньги. Но почему Ивановы впервые пошли на мокруху, осталось непонятным.

Шел третий месяц поиска убийц, и тут оперативники узнали, что в городе невест Иванове некто Гена украл у своей старой учительницы два ордена Ленина.

Группа МУРа вылетела в Иваново, где и задержала уголовников.

В МУРе мне показали золотой перстень, обычный, не очень изящный, такие называют «гайками».

Перстень этот был изъят у Геннадия Иванова, сделан он был из драгметалла, идущего на ордена. Мошенник носил на пальце перстень из чужой славы.

В феврале 1984 года Андропова не стало. И немедленно начали закрываться громкие уголовные дела. Партийные вожди вздохнули свободно. А народ жалел ушедшего из жизни генсека. Впервые за много лет появилась надежда на перемены. Но это была еще одна иллюзия, в которую хотелось людям верить. А реальность была трагична. Все так же гибли наши ребята в предгорьях Гиндукуша, проливали кровь в Эфиопии и джунглях Северной Африки.

По-прежнему люди брали штурмом магазины, а цены на продукты медленно росли.

Год смерти Юрия Андропова стал последним годом великой империи. После него началось смутное время, которое длится по сегодняшний день.

Итак, Москва, 8 января 1977 года, суббота, 17 часов 33 минуты…

Но сначала давайте вернемся на месяц назад. В декабрь 1976 года.

Как писала газета «Правда», все прогрессивное человечество отмечало знаменательную дату. 19 декабря, семьдесят лет назад, в поселке Каменское Екатеринославской губернии родился Генеральный секретарь ЦК КПСС, Маршал Советского Союза, Верховный главнокомандующий Вооруженных сил СССР «товарищ Леонид Ильич Брежнев».

Этот праздник, как и подобает, отмечался по «первому банному разряду».

Завотделом ЦК КПСС Леонид Замятин и его зам Виталий Игнатенко написали сценарий бессмертного документального кинополотна «Повесть о коммунисте». Чуть позже за этот фильм они получат Ленинскую премию.

Вручая Леониду Брежневу вторую Звезду Героя Советского Союза, верный ленинец, член Политбюро ЦК КПСС Андрей Кириленко сказал, что семьдесят лет – это время творческого расцвета, средний возраст для политического деятеля. Фраза эта, как впоследствии словесные «перлы» Виктора Черномырдина, стала крылатой и обросла невиданным количеством анекдотов.

У нас умели делать всенародные праздники. А юбилей пламенного борца, награжденного Ленинской премией «За укрепление мира между народами», преподносился как событие мирового масштаба.

Практически весь месяц прерывались телепередачи. Хоккей и горячо любимое в те годы фигурное катание выключались на самых интересных местах. На экране появлялась надпись: «Смотрите важное сообщение».

И болельщики, матерясь, наблюдали вместо бросков любимого Саши Рогулина вручение очередной награды генсеку. На экране появлялся кремлевский зал, застывшие в широкой улыбке лица членов Политбюро и челяди помельче, наблюдавших исторический момент награждения.

Вполне естественно, что все страны Варшавского договора вручали Брежневу звания своих героев, потом настала очередь КНДР, Вьетнама, Таиланда, Индонезии, Индии.

На шею или на грудь дорогого юбиляра вешали или прикалывали звезды, ордена в виде слонов и обязательно вручалось усыпанное камнями именное оружие: шашки, сабли, кортики, ятаганы.

На экранах телевизоров появлялись жуликоватые африканские царьки, которых великий миротворец обильно снабжал оружием, – они тоже вручали ордена и ценные подарки.

К юбилейному столу, погулять на халяву, съехались гости со всего мира.

Милиция и КГБ стояли на ушах. Город был закрыт плотным кольцом спецподразделений. Ответственное мероприятие прошло успешно. Никаких эксцессов.

К Новому году начали разъезжаться иностранные делегации, и доблестные охранники правопорядка вздохнули свободно. Они уже готовили место на мундирах для новых орденов и медалей. Парадные представления были написаны и ушли по инстанциям.

В Москву пришел новый, 1977 год.

Все как обычно. Праздничные заказы на работе. Экспедиции за дефицитом по магазинным подсобкам, беготня в поисках подарков. Ну а потом бой кремлевских часов, сдвинутые бокалы и непременный «Голубой огонек».

Газеты сообщили, что страна вошла в новый год пятилетки с невероятными трудовыми достижениями, а народ еще больше сплотился вокруг любимой партии.

И пришла первая суббота 1977 года.

В 17 часов 33 минуты в вагоне поезда столичного метро между станциями «Измайловская» и «Первомайская» раздался взрыв.

День был субботний, время школьных каникул. Люди ехали в гости или возвращались с новогодних елок. Взрыв произошел в вагоне, в замкнутом пространстве, осколки безжалостно косили ни в чем не повинных людей.

В 18 часов 5 минут в торговом зале магазина номер 18 Бауманского пищеторга раздался второй взрыв. 18 часов 10 минут. Рядом с продовольственным магазином номер 5 на улице 25 Октября рванула урна.

В результате трех терактов погибло семь и ранено тридцать семь человек.

Такого в столице государства развитого социализма не было никогда.

Немедленно был создан оперативный штаб из сотрудников КГБ, МВД и прокуратуры.

Лучшие разыскники начали, как водится, с опроса свидетелей. Более пятисот человек прошли перед операми контрразведки и инспекторами уголовного розыска. Но никто толком не мог ничего сказать.

Было изготовлено более ста фотороботов. Через пять лет ребята из контрразведки показали мне их. Ни один даже приблизительно не был похож на подлинных преступников. Оставалось ждать заключения экспертов.

Конечно, возникли самые разные версии. Первую предложил сам Юрий Андропов: взрыв – дело рук диссидентов. Надо сказать, что председатель КГБ видел в этих людях основной корень зла.