Хочешь Жить - Стреляй Первым - Виктор Тюрин

'Что ее могло в них заинтересовать? — только я успел так подумать, как получил ответ: — Джек, это мисс Картрайт.

— Ничего девоч…, - начал я, но тут же вспомнил, что рядом Луиза. — Э-э… Я хотел сказать, она красивая, эта твоя учительница.

В следующую секунду на наших глазах разговор, до этого спокойный, начал перерастать в ссору. Женщина стала вырывать руку, а мужчина, не отпуская ее, схватил второй рукой за талию и притянул к себе, пытаясь поцеловать.

— Джек, миленький, пожалуйста… — Луизу просто трясло при виде надругательства над ее любимой учительницей. Она, по ее виду, очевидно, так понимала происходящее. Мне, честно говоря, не хотелось лезть в это дело, так как я считал, что подобные сцены не требует вмешательства со стороны. Бой-френд пытается сорвать поцелуй у своей возлюбленной, а та решила пококетничать, изображая из себя недотрогу.

'Может им так нравиться проявлять свои чувства. Если бы захотела, то позвала на помощь'.

Но это была любимая учительница Луизы, что не сделаешь для ребенка. Бросив еще один взгляд на лицо маленькой страдалицы, строго сказал: — Стой. Молчи. Не сходи с места.

Я был в трех шагах от борющейся парочки, когда молодая женщина обратилась ко мне за помощью: — Сэр, пожалуйста! Я прошу вас помочь мне!

Большие серые глаза в сочетании с правильными и тонкими чертами превращали ее лицо в настоящее произведение искусства. Мне тут же захотелось тоже подержать ее за талию.

'Почему она раньше не позвала на помощь? Ведь кругом полно народа'.

Не успели прозвучать ее слова, как мужчина резко обернулся, продолжая держать молодую женщину в своих объятиях. Тут я несколько опешил. Передо мной стоял Моррисон. Я его знал в лицо, так как присутствовал на одном из заседаний суда, а он, похоже, меня не знал. По крайней мере, в лицо.

'Кстати, насчет лица. По-моему он слишком сильно возбужден. А вот она… нет. Очевидно, я ошибся. Любовью здесь не пахнет. Тогда, в таком случае, что здесь происходит?'.

— Что вам здесь нужно?!

— Для начала отпусти девушку, мистер. Потом узнаешь, что мне здесь нужно.

Его прямо передернуло от моих слов. Похоже, с нервами дела у него обстояли не важно, иначе я никак не мог объяснить скоропалительность его дальнейших действий.

— Мерзавец! Я тебя сейчас проучу!!

Оттолкнув девушку, он перехватил трость как дубинку, обеими руками, потом резко взмахнул ею, собираясь ударить меня ею сбоку. При этом он совершил самую распространенную ошибку, занеся ее слишком далеко назад и слишком низко. Выполнение удара с большим замахом требует времени. Когда трость пошла вперед, я находился на расстоянии шага от нее. Проследив движение по дуге, я поймал ее обеими руками. Пройдя небольшое расстояние, трость просто не успела набрать скорость. Вместо мощного удара я получил безобидный шлепок по ладоням. После чего вся сила, которую Моррисон пытался вложить в удар, обратилась против него. Мне только и осталось, что развернуться вместе с ним, выводя его из равновесия. Затем ударил его ногой по щиколотке, вырвал трость из рук и с силой нанес ей удар сбоку по его голове. Шляпа и Моррисон полетели в разные стороны. С секунду смотрел на его распростертое тело на засыпанной листвой аллее, пока не понял, что думаю о том, куда лучше нанести добивающий удар.

'Черт! Тебе крупно повезло, петух гамбургский. Если бы не Луиза, ты бы у меня всю оставшуюся жизнь на лекарства работал'.

Трость в моей руке и взгляд на лежащее тело, очевидно, также зародили, в молодой женщине, мысли о дальнейшей расправе. Ее испуганный и одновременно растерянный взгляд метнулся от меня к распростертому телу, потом обратно. Она явно не знала что делать. Пока она колебалась, я стоял и молча ждал ее объяснений.

— Мистер…, - так как я не спешил представиться, она продолжила, — я вам очень благодарна. Ваш отважный поступок…

Тут ее взгляд устремился через мое плечо. Оглядываться не было необходимости, быстрый топот маленьких ног мне был хорошо известен.

— Луиза! Как ты сюда попала?! Ты одна?! А где твой опекун?!

— Я не одна…. А вы… — девочка еще не пришла в себя от произошедших на ее глазах событий. — Джек, ты такой…

— Все хорошо, моя маленькая. А теперь разрешите представиться. Джек Дилэни. Опекун Луизы.

В это время Моррисон завозился на земле, потом с трудом сел, держась левой рукой за голову.

— Ох! Что… за черт!

Судя по его бледному и разом осунувшемуся лицу, ему было очень плохо.

— А что будет с ним?! Ему, похоже, плохо. Мы разве не должны помочь ему? — чуть ли не в унисон раздались голоса Луизы и мисс Картрайт.

— Почему бы и нет? Желание дамы — закон. Разве не так говорят рыцари своим дамам?

При этих словах я выразительно посмотрел в глаза мисс Картрайт. Ее глаза ответили мне вызовом, несмотря на то, что щеки начали пунцоветь: — Вы не похожи на человека, читающего на ночь рыцарские романы, мистер Дилэни.

— Тут вы не правы мисс, изящная литература мне не чужда, но давайте отложим этот разговор на потом, пока я не разберусь с вашим негодяем.

— Он не мой! — в ее голосе было полно возмущения.

— Хорошо. Спорить не буду. Не ваш, — говоря это, я подхватил Моррисона под мышки и поставил на ноги. Потом легко подтолкнул по направлению к скамейке. Тот неуверенно, пошатываясь, сделал два шага и с трудом сел. — Но то, что он негодяй, вы же не собираетесь отрицать, мисс Картрайт?

Ее глаза потемнели от гнева: — Вы не можете так говорить о незнакомом вам человеке!

— Стоп! Как я не понял! Моррисон ваш близкий друг! А это просто была милая размолвка любящих сердец!

— Я…! Вы…! Как вы смеете!

Ее переполняли смущение и гнев. Я смотрел на ее горящие глаза, на бурно вздымающуюся высокую грудь, на маленькие кулачки, с силой сжимающие ремешок ридикюля и любовался ею. Но тут тоненький голосок прервал наше противостояние: — Джек, это папа Агаты и Паулы?

— Точно так, малышка. Мы сделали хорошее дело, теперь можем идти. Вон, у тебя даже носик посинел от холода. Все, нам надо в тепло. Вы с нами мисс Картрайт?

— Неужели вы думаете, что я брошу человека в беспомощном состоянии? — ее голос должен был негодовать по поводу моей бесчувственности, но почему-то именно этого чувства в нем не ощущалось. Только растерянность. Похоже, она никак не могла решить, как себя вести по отношению ко мне.

— Взгляд мутный. Лицо бледное. Диагноз: сотрясение мозга, — я изложил вывод с безапелляционным видом, знающего свое дело, доктора: — Хорошо, мы пришлем кэб. Кэбмен отвезет его домой, где любимая женушка уложит его в кроватку. А его милые дочки…

— Вы… вы…! — она хотела сказать мне что-то резкое, но сдержалась, после чего продолжила более спокойным, но весьма холодным, тоном. — Надеюсь, мистер Дилэни вашего благородства хватит на то, чтобы сдержать обещание и прислать кэб?