Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Гарри, — отчаянно думала Минерва, — ты же обещал не кусать учителей!

И тут же представила себе его гневное лицо: Я обещал не кусать, пока меня самого не укусят!

В дверь постучали.

— Войдите! — откликнулся Дамблдор.

Дверь распахнулась, на пороге стоял Гарри Поттер. Профессор МакГонагалл чуть не ахнула. Мальчик выглядел хладнокровным, собранным и невозмутимым.

— Доброе у… — Гарри осёкся и замер с открытым ртом.

Минерва проследила за его взглядом: мальчик уставился на Фоукса на золотой подставке. Феникс взмахнул красно-золотыми крыльями — словно пламя встрепенулось — и склонил голову в вежливом приветственном кивке.

Гарри перевёл взгляд на Дамблдора.

Тот подмигнул.

Минерва почувствовала, что чего-то не понимает.

На лице Гарри промелькнула неуверенность. Маска невозмутимости на секунду дала трещину. В глазах появился страх, потом злость, а потом снова спокойствие.

По спине ведьмы пробежали мурашки. Что-то здесь не так.

— Присядь, пожалуйста, — сказал Дамблдор. Его лицо снова стало серьёзным.

Гарри сел.

— Итак, Гарри, — сказал Дамблдор, — я уже выслушал доклад профессора Снейпа. Не хочешь ли и ты своими словами рассказать о случившемся?

Гарри бросил на Северуса пренебрежительный взгляд.

— Это не сложно, — одними губами улыбнулся мальчик. — Он хотел поиздеваться надо мной. Ну, как обычно издевался над всеми неслизеринцами с тех самых пор, как Люциус навязал его вам. Для обсуждения деталей я прошу приватной беседы. В конце концов, разве ученик, который жалуется на профессора, злоупотребляющего своим положением, должен высказывать свои претензии в присутствии этого самого профессора?

На этот раз Минерва и впрямь ахнула.

Северус просто рассмеялся.

— Мистер Поттер, — веско произнёс директор, — о профессорах Хогвартса в подобных выражениях не отзываются. И, боюсь, вы заблуждаетесь. Я полностью доверяю профессору Снейпу. Он работает здесь по моей просьбе, а не по требованию Люциуса Малфоя.

Несколько секунд в кабинете царила тишина.

— Я что-то не понимаю, — ледяным тоном нарушил её мальчик.

— Вы многого не понимаете, мистер Поттер, — сказал директор. — Для начала, вы не понимаете, что цель нашего разговора — обсуждение вашего наказания за утренние события.

— Этот человек терроризирует школу уже много лет. Я поговорил с учениками и насобирал достаточно сведений, чтобы начать в газетах кампанию по его дискредитации среди родителей. Некоторые ученики плакали, рассказывая свои истории. Я сам чуть не расплакался, когда их услышал! И вы предоставили этому негодяю свободу действий? Вы обошлись так с собственными учениками? Почему?

Минерва сглотнула ком в горле. Она знала, что иногда… но неужели всё и правда так?..

— Мистер Поттер, — строго сказал директор, — у нас совещание не о профессоре Снейпе. Оно о вас и вашем неуважении к школьной дисциплине. Профессор Снейп предложил, и я с ним согласен, три месяца отработок…

— Я отказываюсь, — холодно перебил Гарри.

Минерва потеряла дар речи.

— Это не просьба, мистер Поттер, — сказал директор, обрушивая на него всю тяжесть своего взгляда. — Это ваше наказа…

— Вы объясните мне, почему позволили этому человеку обижать учеников, которые, между прочим, находятся под вашим присмотром, и если ваше объяснение меня не удовлетворит, я начну в газетах кампанию против вас.

Минерву покачнуло от такой изысканной дерзости. Даже у Северуса был обескураженный вид.

— Крайне недальновидная мысль, — медленно выговорил Дамблдор. — Я главная фигура, противостоящая Люциусу в этой игре. Если ты это сделаешь, он получит преимущество, а мне казалось, что ты не на его стороне.

Мальчик на секунду замер.

— Наш разговор переходит на личные темы, — сказал он и указал рукой в сторону Северуса. — Отправьте его прочь.

Дамблдор покачал головой:

— Гарри, разве я не сказал тебе, что полностью доверяю Северусу Снейпу?

Брови мальчика полезли на лоб:

— Он ваше слабое место! Ведь не только я могу начать в газетах кампанию! Это безумие! Зачем вы это делаете?

— Извини меня, Гарри, — вздохнул Дамблдор, — но дело касается вещей, которые ты пока не готов услышать.

Мальчик сверлил директора взглядом. Потом повернулся к Северусу. Потом снова посмотрел на Дамблдора.

— Да, это безумие, — констатировал Гарри. — Вы считаете, что он вписывается в «истинное устройство мира». Что Хогвартсу, чтобы быть настоящей волшебной школой, необходим злой зельевар, равно как и призрак, преподающий историю.

— Очень на меня похоже, правда? — улыбнулся Дамблдор.

— Это неприемлемо, — отрезал Гарри. — Я не потерплю грубости и издевательств. Я рассмотрел множество способов справиться с этой проблемой, но, пожалуй, остановлюсь на самом простом. Либо уйдёт он, либо я.

Минерва снова ахнула. Что-то странное мелькнуло в глазах Северуса.

Взгляд Дамблдора тоже похолодел:

— Исключение из школы, мистер Поттер — последний аргумент, который может быть использован по отношению к ученику. И дети, как правило, не угрожают директору своим исключением. Хогвартс — лучшая школа магии в мире, и обучение здесь — привилегия, доступная далеко не каждому. Неужто вы считаете, что Хогвартс без вас не обойдётся?

Гарри сидел и улыбался. Минерву охватил внезапный ужас. Он ведь не будет…

— Вы забываете, — сказал мальчик, — что не только вы способны видеть истинное устройство мира. Наш разговор становится личным. Отправьте е… — Гарри прервался на полуслове и полужесте.

По его лицу было видно, что он вспомнил… Минерва ведь сама ему об этом тогда сказала.

— Мистер Поттер, — сказал директор, — ещё раз напоминаю, что я полностью доверяю Северусу Снейпу.

— Вы ему рассказали, — прошептал мальчик. — Старый дурак.

Дамблдор не отреагировал на оскорбление:

— Рассказал ему что?

— Что Тёмный Лорд жив.

— О чём, во имя Мерлина, вы говорите, Поттер? — ошеломлённо и возмущённо вскричал Северус.

Гарри бросил на него мимолётный взгляд и мрачно улыбнулся.

— Ох, а ведь и правда слизеринец, — сказал он. — А то я уж засомневался.

Воцарилась тишина.

— Так о чём же вы говорите? — спокойным тоном произнёс наконец директор.

— Прости меня, Альбус, — прошептала Минерва.

Снейп и Дамблдор повернулись к ней.

— Профессор МакГонагалл мне ничего не говорила, — быстро и даже слегка взволнованно вмешался Гарри. — Я сам догадался. Говорю же: я тоже вижу устройство мира. Я угадал, и МакГонагалл, как и Северус сейчас, попыталась скрыть от меня свою истинную реакцию. Правда, у неё это получилось чуть-чуть хуже.