Рассказы - Алексей Толкачев

Вернувшись к «Москвичу» Виктор понял, что хреновый из него поджигатель. Машина стояла, как ни в чем не бывало. Огня не было, только из-под днища шел жиденький дымок. Не рассчитал! Ничего, в канистре есть еще бензин. Теперь уж польем все как следует! Но сперва надо поискать «Ну погоди»! Виктор прильнул к окну задней двери. Темно, не разглядеть ни черта… И в этот момент рванул бензобак.

Воскресный день 15 декабря 2013 года выдался для Сергея нелегким. Один друг попросил помочь ему на даче сложить дрова в сарай. Возвращаться пришлось поздно вечером. Сергей доехал на электричке до Одинцовской, вошел в метро. На платформе в этот час он оказался один. Присел на скамейку. Чем бы заняться в ожидании поезда? Вспомнил, что в кармане у него валяется «Ну погоди» — электронная игрушка из детства, которую он взял на прошлой неделе у родителей. У тех недавно дошли руки разобраться со всяким старым барахлом… Не прошло и десяти лет после переезда! (Когда умерла бабушка, родители перебрались в ее квартиру на Щукинской, оставив двухкомнатную на Песчаной площади Сергею с Леной). И вот среди прочего хлама была обнаружена эта игра. Родители предложили Сергею взять ее на память. Как-никак, исторический сувенир! С ним даже было связано одно приключение. Однажды Сергей (ему было тогда лет пять) забыл это «Ну погоди» в машине какого-то соседа, подвозившего их до дома. Обнаружив пропажу, устроил форменную истерику. И надо же такому случиться, что в ту же самую ночь машину, которая их подвозила, во дворе подожгли, и она взорвалась! При этом погиб и сам поджигатель — какой-то бродяга, личность которого установить не удалось. Услышав взрыв, отец вышел на улицу. Направился в сторону, откуда валил дым, и, подойдя к взорвавшемуся автомобилю, встретился с его владельцем. Тот пребывал в состоянии аффекта. Увидев отца, с безумной улыбкой воскликнул: «О! А ваш мальчик у меня кое-что забыл!» И вынул из кармана «Ну погоди». Так что пропажа была возвращена Сереже той же ночью. Да, в детстве был период, когда он здорово увлекался этой игрушкой. Потом забросил. Отец, обнаружив на антресолях эту древность, не поленился купить для нее подходящую батарейку. Оказалось, игра до сих пор работает!

Сергей стал нажимать на кнопки. По маленькому жидкокристаллическому экрану забегал волк с корзиной в руках, стараясь угнаться за куриными яйцами.

— За одним не гонка, поймаешь поросенка! — прозвучало рядом.

Перед скамейкой стоял дельфин в шапочке и с лыжными палками. Сергей усмехнулся:

— На это у них деньги есть!

Нет, ну нормально?! Вместо того, чтобы поезда почаще пускать, они пустили по метро голографический символ олимпиады!

— Здравствуй, голограмма!

— Кто первый обзывается, тот сам так называется! — бодро ответил дельфин. И протянул Сергею лыжную палку.

— Кому дать, кому дать, кому голову сломать?

— Спасибо, не надо.

Дельфин указал плавником на игру «Ну погоди».

— Дай!

— На.

Протягивая игрушку, Сергей коснулся рукой дельфиньего плавника, и пальцы ощутимо ужалила электрическая искра.

— Ничего не больно, курица довольна! — заявил дельфин, улыбаясь еще шире. И, помолчав, добавил уважительно: — Умный, по горшкам дежурный!

После чего внезапно исчез. А через секунду на его месте появился веснушчатый мальчик лет пяти, в синей курточке.

Кавалер-мастер дальней разведки, обнаружив на обследуемой планете разумную жизнь, сделал все строго по Процедуре. Взял образец, изучил догмы местной морали и осуществил контакт. В ходе которого выявилась гармоничность местной цивилизации и ее дальнейшее существование было признано целесообразным. Образец был возвращен в свою среду без каких-либо изменений жизненного вектора, и время продолжило свой обычный ход.

— Кто ты такой? Откуда взялся?! — спросил мальчишку пораженный Сергей.

— Я Витя.

— А где твои родители, Витя?

— Мы гуляли… Потом я не помню.

— Телефон мамы или папы знаешь?

— Да.

Той же ночью мальчик был возвращен родителям. Его загадочное исчезновение с детской площадки так и не нашло объяснений.

До дома Сергей добрался уже совсем поздно, вконец измотавшись. Рядом с подъездом тускло светилось окно компьютерного магазинчика. У входа висела реклама процессоров нового поколения с девизом «Даже время зависит от нас!» (Модная разновидность современного вирусного маркетинга — провокация. Расчет на то, что в народе начнут шутить: «Даже время зависнет от нас!» И тема, в результате, будет оставаться на слуху).

«Время… — подумал Сергей, заходя в подъезд, — Зависло бы оно, в самом деле, когда-нибудь! Хоть выспаться…»

Но колеса времени с положенной скоростью катились вперед, высекая искры из небесных булыжников, а на землю сыпался снег, первый за эту зиму.

Страна сородичей

Небольшой городок утонул в лопухах,

Он медовой травой и полынью пропах.

В переулочках тихих, где лип забытье,

Мне еще откликается детство мое.

Их ветер бил, хлестали дождь и град,

Их леденили ночи, дни сжигали,

Но худшим злом был все-таки понос,

Который им Педрилло преподнес.

В редакцию московской газеты «Будни столицы» позвонили из управления внутренних дел города Велиса Кимрского района Тверской области. Звонивший интересовался, не был ли командирован какой-либо сотрудник «Будней» в город Велис? Дело в том, что в местной больнице в бессознательном состоянии находится один человек. Без документов. Сотрудники милиции нашли его лежащим на улице в трусах и в ботинках, больше ничего на нем не было. На затылке обнаружен след от удара. Очевидно, на него напали, стукнули по голове и забрали все, что при нем было, вместе с одеждой. Один из милиционеров снял свой китель и надел на потерпевшего (на дворе хоть был и август, но день выдался дождливый и ветреный). После чего мужчина был доставлен в больницу — в трусах, ботинках и милицейском кителе. Чуть позже удалось кое-что выяснить. Потерпевшего опознал один сотрудник ГИБДД. Оказалось, что накануне он видел на улице этого приезжего и даже разговаривал с ним. Тот сам подошел к милиционеру и спросил, как ему добраться до итальянского завода, выпускающего электрические лампочки. Сказал, что он журналист из московской газеты, приехал писать статью об этом предприятии. И вот теперь сотрудники милиции Велиса пытаются установить личность потерпевшего. Звонят в редакции всех московских газет с вопросом: «Не ваш ли журналист к нам приехал?» Пока безрезультатно.

С рассказом о таком вот телефонном звонке к главному редактору «Будней столицы» Аркадию Борисовичу Пискаренко пришел его зам — выпускающий редактор Виктор Кимерский.

Газета «Будни столицы» была изданием скромным, с умеренным тиражом, но определенной популярностью пользовалась. Работа в газете была организована по нестандартному принципу — в ней не существовало, как это обычно принято в редакциях, специалистов по темам: политика, бизнес, спорт, культура, и т. д. Мало того, если сегодня журналист давал в номер репортаж о футбольном мачте, то следующий материал он должен был писать непременно на другую тему, о чем угодно, хоть о погоде, но только не о спорте. Главный редактор так формулировал кредо газеты: «О наших публикациях можно сказать три вещи. Во-первых, это факты. Во-вторых, это факты в изложении обычных людей. И, в-третьих, это факты в изложении разных обычных людей». Допускалось, а нередко и специально делалось так, что в одном номере выходили заметки, написанные разными корреспондентами — об одном и том же событии, но с разными подробностями и с разными трактовками произошедшего.

Аркадий Борисович Пискаренко был главным редактором «Будней столицы» уже шестой год. Он считался талантливым журналистом, в молодости его называли «восходящей звездой» и коллеги по цеху прочили ему блестящее будущее. На деле же жизнь складывалась самым обыкновенным и скучным образом. Работа в разных газетах, в основном, рутинная, никакого головокружительного карьерного роста, никаких побед в конкурсах, никаких премий и приглашений работать в престижных изданиях. Словом, звезда не взошла. Руководство «Буднями столицы» — это были совсем не те масштабы, о которых он мечтал в молодости. Семейная жизнь тоже как-то не сложилась. Женился Аркадий Борисович довольно рано, еще студентом факультета журналистики, через пару лет развелся, да так с тех пор и жил холостяком. И еще одно нужно сообщить об этом человеке. В свои сорок два года Пискаренко был уже конкретным алкоголиком. Первые сто грамм он ежедневно выпивал за обедом. К концу рабочего дня Аркадий Борисович увеличивал дозу, а дома, вечерком, за книжкой или перед телевизором, употребление продолжалось. Бутылка водки — таков, в среднем, был ежедневный рацион редактора «Будней».