Бубен Костяного принца (СИ) - Дмитрий Парсиев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Вон туда, по-моему, - указал Макар.
Они пошли в указанном направлении и действительно скоро обнаружили деревню. Она тоже разрослась за последний год, гоблинского народу в ней сильно прибавилось, но Васю в деревне узнали сразу. Их окружили гомонливые гоблины, выкрикивая: Восеволк пришел… Вожак Восеволк здесь… Вася улыбнулся, припомнил прозвище, которым наградили его нелюди, когда они готовились к обороне Северграда.
На крики вышел и старый гоблин. Увидев парней, обрадовался как родным. Потащил к костру. Женщины расстелили шкуры, водрузили на перекладину разогреваться котел с мясной похлебкой. Бойцы копейской роты отказываться от еды привычки не имели. Пока угощались, рассказали гоблину Чачу, что для него имеется поручение, считай, от самого князя Вереса. Слушая, Чачу с достоинством утвердительно кивал, а после ожидаемо сообщил, что готов идти незамедлительно.
Зимний день короток, рассиживаться не стали. Поблагодарили за гостеприимство гоблинскую братию и пошли в обратный путь. Лишь подождали недолго на выходе из деревни, пока Чачу перед уходом оставит соплеменникам наставления. Впрочем, уложился он быстро, а потому в Северградскую крепость они вернулись до темноты.
Увидев старого маленького гоблина Ольха умилилась и обрадовалась одновременно. Она провела всех на самый верх дозорной башни, где мудрил с нифриловыми приборами довольно молодой, но вдумчивый и явно родовитый парень из заячьего племени по имени Хухля. Ольха вручила гоблину Бубен Костяного Принца и било к нему, спросив, доводилось ли тому бить в бубен.
- Бубнить умеем, - важно ответствовал старый Чачу, принимая в руки могущественный предмет силы.
На башенную верхотуру поднялся и князь Верес самолично. Хухля доложил, что все передающие вышки континента работают, в том и числе и азумхановские.
- Звук пойдет по ним не одновременно, - пояснял Хухля, - Первыми звучат самые южные, следом те, что севернее и так далее, до самой последней, что стоит здесь на горе Белроге.
- Понимаю, - кивнул князь, - Звук будет как бы прокатываться с юга на север.
- Так и есть, князь, - подтвердил Хухля, - И с соответствующим усилением. Здесь на последней вышке звук будет самым сильным.
- Сообщение для гражданских лиц сколько уже передается? – спросил князь
- Больше четырех часов. Надеюсь, кто слышал, успел спрятаться.
- Ну что ж. Тогда начинаем.
Ольха хлопнула старого гоблина плечу.
- Давай, Чачу. Камлай!
***
Мертвецы вяло слонялись по площади, продолжая пялиться себе под ноги, но брусчатка давно высохла. Некоторые вернулись к попыткам расковырять заколоченное здание офиса, хотя напор ослабили. Чуяли, что настоев в нем больше нет. А директор все не хотел уходить из комнаты на пятом этаже. Охранники заглядывали, пожимали плечами, мол чудит директор. Ему занесли сюда из соседней комнаты стул и стол, но он не желал садиться, стоял у раскрытого окна, не в силах оторвать взгляд от передающей вышки на холме, с которой раз за разом повторялось сообщение от объединенного альянса всех знаменных правителей.
Он ждал. Чувствовал, сегодня произойдет что-то особенное и не хотел пропустить. Час проходил за часом. Заглянул старший секретарь и спросил, будет ли директор спускаться в столовую. Директор его не услышал. Старший секретарь постоял и ушел. На пятом часу ожидания он дождался. Передающая вышка замолкла, и над городом повисла тишина, но директор понимал, что ничего еще не закончилось. Вышка продолжала разливать из себя зеленый нифриловый свет.
Он далеко не сразу распознал этот звук. Мягкий и неземной. Этот звук больше походил на легкое давление, как бывает, когда порыв ветра с хлопком надувает парус, и кажется будто воздух толкнул в ухе барабанную перепонку. Возможно он бы и не заметил этого звука, если бы не наблюдал внимательно за Поднятыми. Мертвецы задирали головы, прислушивались и начинали брести на этот звук. Директор подумал сначала, что они пойдут к ближайшей вышке, но он ошибся. Мертвецы ее обходили и продолжали брести дальше.
- В каком направлении они идут? – спросил директор, но ответить ему было некому, если не считать гуляющего ветра и его самого, комната была пуста. Директора это не смутило. Он задал вопрос и тут же забыл, что вообще спрашивал. Он был поглощен наблюдением. - Я понял, - сказал он, - Я понял, куда они идут. Они идут на север.
Глава 23. Навязанный бой.
Снегом в этих местах еще не пахнет, однако же и средиземского тепла здесь в помине нет. Земля уже стылая, лежать подолгу на ней без движения тяжко, тело коченеет, но лежать надо. Ефим хоть и не любил этого делать, вынужденно решился и перешел на оборотня.
Зверь взял на себя управление телом. Задышал чаще, ускорил сердцебиение, погнал быстрее кровь. Жизненная сила по жилам загуляла.
Ефим сразу стал согреваться, даже испарина пошла. Руки и ноги стали горячими. Можно было перекидываться обратно в человека, но Ефим дал себе немного слабины, позволил себе еще немного остаться в зверином состоянии, когда нет мыслей и забот, одно сплошное наслаждение жизнью.
Наблюдательность в этом состоянии не ухудшалась, даже наоборот. Ефим почуял раньше, чем увидел, еще одну группу бредущих из леса к речке мертвяков. Он потому и разделился с Прохором, устроив себе здесь наблюдательный пост, чтоб предупредить его о чем-то подобном. Он прокричал птицей. В ответ с соседнего холма раздался такой же птичий крик. Прохор дал ему понять, что его предостережение услышал. А через какое-то время появился и сам. Оба разведчика, мягко ступая, отошли ниже по течению к болотине, где мертвяки не ходили.
- Ну как? – спросил Ефим.
- Все как предвидел князь, - ответил Прохор, - Тянутся на север, по мере движения сливаются в крупные отряды.
- А на речке что увидел?
Прохор хмыкнул, он отдавал себе отчет, что заставил товарища померзнуть, на холме долго пробыл.
- Они мост восстанавливают.
Ефим решил, что ослышался.
- Что они делают?
- Ты не ослышался. Люди, когда уходили, не стали мост совсем рушить. Так… - Прохор покривился, - С двух пролетов доски поснимали, видать, думали это достаточно.
- Погоди, Прохор, я что-то ни топора, ни пилы не слышал. А я был недалеко.
- Ну, про топоры и пилы ты загнул. Из леса жердины тащат, накидывают криворуко. Но и это уже из ряда вон.
- Согласен… Умнеют… Не хотят значит в холодной воде морозиться, - Ефим
