Наследство - Кира Измайлова

— В Барри несколько дней назад была крупная перестрелка, — проигнорировал его слова Турмай. — Это твои приятели?

— Скорее всего, — Генри сунул руки в карманы, ссутулился. Перспектива оказаться в кутузке — и неизвестно, кто его оттуда заберет под залог, — не прельщала. — Не поделили шкуру непойманного рейнджера, наверно. Точно не знаю, врать не буду.

— Там были "ящерки" и несколько наемников, — просветил метис. — Обеим сторонам сильно досталось.

— Можно, я не стану скакать от радости? — огрызнулся Монтроз. Принцесса помалкивала, и на том спасибо, но следила за мужчинами настороженным взглядом. — Ну чего ты тянешь, а?

— Генри, — Турмай откинул темные косы за спину, поправил шляпу. — Мне не нужны неприятности в Тиммахине. Их и без тебя достаточно.

— И не думал доставлять тебе хлопоты, — светски оскалился тот. — Просто намеревался убраться отсюда как можно быстрее и как можно дальше, представь себе! А тут такая незадача…

— Трое у дальнего края платформы, — сказал начальник полиции невозмутимо. — Шестеро посредине. Еще четверо вертятся поблизости. Наемники.

— Ты… — опешил Генри.

— Мне не нужны неприятности в Тиммахине, — повторил Турмай. Покосился на Марию-Антонию и добавил: — Тебе никогда не было нужды красть девиц. Задание?

— Еще какое… — невесело усмехнулся Монтроз. — Сам уже не рад. Значит, официально в розыск-то объявили?

— Да. Пять голосов, этого достаточно, ты знаешь.

— Кто?

— "Ящерки", "кэмы", их подручные.

— "Птички" не светились?

— Нет. Один голос — из числа их прихлебателей, но тех, кто на две стороны работает.

— Страхуются… — протянул Генри, прикусил губу. Дело оборачивалось совсем уж скверно. — Ладно. И что мне теперь делать?

— Садись в вагон, — ответил Турмай. — Видишь, фермеры? С ними.

— Понял, — коротко кивнул Монтроз, не веря своему счастью. — А… наблюдатели?

— Сейчас будут ловить карманника, — сообщил метис и коротко свистнул. Откуда-то издалека ему ответили таким же свистом. — Будет суматоха. Не тяни.

— Шел… — Генри взглянул исподлобья. — Я…

— Будешь должен. — Турмай снова коснулся шляпы, взглянул на Марию-Антонию, настороженно следившую за беседой. — Сударыня…

— Сударь… — кивнула та, глядя вслед начальнику полиции. — Генри?

— Вопросы потом, — пресек он, проталкиваясь к большой компании фермеров. То ли те с заработков ехали, то ли наоборот, неважно! — Вот как поезд отойдет, так поговорим, идет?

Девушка кивнула и больше ни о чем не спрашивала. А на перроне тем временем и впрямь поднялась суета: кого-то ловили, а Генри только молился всем известным ему богам, чтобы фальшивого — а может, и настоящего, — карманника пытались изловить как можно дольше, чтобы им с принцессой хватило времени сесть в вагон, чтобы огневоз тронулся и унес их подальше от Тиммахина…

Проводник взглянул на билет — два лица, как и обозначено, — недовольно смерил взглядом Звона и Грома: псы приветливо завиляли хвостами, зная, что нужно вести себя примерно… Надорвал билет и пропустил всю компанию в вагон. Не общий, тоже слава всем богам: неизвестно, что наплела Мария-Антония главному по станции, чтобы им досталась эта клетушка в конце вагона для чистой публики. Может, сказала, что ей, девушке невинной, страшно путешествовать с толпой грубых мужиков в сопровождении всего лишь старого дядюшки… Генри не собирался задаваться вопросами. Главное, они в вагоне. Конечно, их еще могут ссадить, но это уже гадально.

Он выглянул в окошко: суматоха почти улеглась, мелькала в толпе долговязая фигура Турмая, шныряли туда-сюда его люди…

— Вы с ним знакомы? — подала голос принцесса.

— С Шелом? Да.

— Ему уже приходилось брать тебя под стражу?

— А?.. Нет, — рассмеялся Генри. — Нет… Просто ему по должности положено знать, кто и зачем прибывает в Тиммахин. Это ведь станция, да у переправы, мало ли, что! И контрабандисты попадаются, и прочий люд…

— Но он говорил с тобой не как с человеком, которого подозревает в преступлении, — гнула свое Мария-Антония. — И он отпустил нас.

— Ему не нужны неприятности в городе, — повторил Генри слова Турмая. — Если б он меня арестовал… ну, ты же слышала, кто еще был на перроне. Всем я нужен, и вряд ли бы они стали ждать полицейского расследования.

— Что же, выходит, наши преследователи не доверяют наемникам, раз решили прибегнуть к такому ходу?

— Скорее, палят из пушки по воробьям, — хмыкнул Генри. — Если не наемники, так полиция, кто-то да сцапает добычу…

— И Турмай все же отпустил тебя, — констатировала Мария-Антония. — Он не похож на человека, относящегося к своим обязанностям спустя рукава, и ты не предлагал ему денег. Так почему же?..

— Он делакот по матери, — сдался Монтроз. — Ты видела, он больше похож на сына равнин, чем на белого. И обычаи их Шел хорошо знает. А я, стало быть, родственник. Не очень близкий, вроде троюродного, но все же родич. И он за мной ничего вовсе уж мерзкого не знает, так что… — Он усмехнулся. — Шел умеет идти с собою на сделки: и покой в городе сохранить, и родственника выпустить, и никому из нанимателей поперек слова не сказать — на это он мастер!

Принцесса молчала, поудобнее устраиваясь на узкой лежанке.

— Полиция — это вроде стражи? — уточнила она. — А кому же она подчиняется, если, ты говорил, у вас нет единой власти, а лишь… корпорации?

— Им и подчиняется, — Генри снова выглянул в окошко. — Там сложно, я не вникал. В общем, все корпорации отчисляют какие-то деньги на содержание полиции. Считается, что та беспристрастна. Вранье, конечно… Решения принимаются большинством голосов — это если по серьезным вопросам. А по ерунде вроде того, объявить кого-то в розыск или там перекрыть какую-то дорогу на всякий случай, достаточно, чтобы трое членов совета корпораций проголосовало. А там уж… — он махнул рукой. — Крупных-то не так много, но в совет входит уйма мелких, а те работают на остальных… В общем, не завидую я полицейским! Мало того, что приказы сыплются один другого хлеще, так и на местах работы полно. Они ведь за порядком должны присматривать: вот в Барри стрельбу устроили, так старине Шелу без разницы, по идее, "ящерки" это или чьи-то там наемники, всех надо бы за шкирку да за решетку, до выяснения обстоятельств. Ну тут уж как устроится…

— Да, похоже, это сложная система, — задумчиво произнесла девушка, явно хотела спросить что-то еще, но огневоз вдруг вздрогнул всем своим огромным телом, раздался знакомый уже переливчатый клич — на этот раз в нем звучали печальные ноты: прощайте, мол, до новой встречи!