Деловые письма. Великий русский физик о насущном - Пётр Леонидович Капица
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из приведенных примеров явно следует, что условия связи с иностранными учеными не только ненормальны, но их осуществление часто сопряжено с обидным и граничащим с оскорбительным отношением к ученому.
Поскольку эта связь с иностранными учеными организуется Академией наук, то я, как член нашей Академии, считаю необходимым довести до Вашего сведения как президента, о тех ненормальных условиях, при которых эта связь осуществляется. Прошу так же сообщить мне, что мне надлежит предпринять, чтобы в дальнейшем оградить себя от подобного обидного отношения к себе, которое к тому же еще связано с большой трепкой нервов.
На сентябрь месяц с. г. у меня было запланировано несколько поездок за границу. Это Пагуошская конференция в Оксфорде, а также, как было Вами сообщено Французской Академии наук, поездка в Париж в качестве представителя нашей Академии на 100-летие со дня рождения Поля Ланжевена. В декабре с. г. предполагается поездка в Дели по приглашению индийского правительства. Все эти поездки внесены в план международных связей АН СССР.
Георгий Константинович Скрябин (1917–1989) – советский микробиолог и биохимик, академик Академии наук СССР, главный учёный секретарь Президиума Академии наук СССР, академик ВАСХНИЛ
Я не вижу, как после всего происшедшего, при теперешних условиях для поездок за границу, я могу взять на себя выполнение этих поручений, о чем и сообщаю Вам.
Я сожалею, что мне приходится беспокоить Вас, но хорошо известно, что интернациональные научные связи весьма нам нужны, так как они необходимы для успешного развития науки в любой стране так же, как и в нашей. При тех условиях, которые у нас имеют место, нормальное развитие этих связей невозможно, и это положение следует изменить.
Ряд наших академиков такого же мнения.
Уважающий Вас П. Капица
P. S. Хочу обратить Ваше внимание, что нужно как-то выправить создавшееся положение с датскими учеными. Институт им. Н. Бора написал Вам, что приглашает меня, как гостя, для научной связи и прочтения лекций. Академия наук официально сообщила о своем согласии. Надо признать, что сейчас положение Академии наук выглядит весьма неприглядно.
«Глубокоуважаемый Сергей Иванович»
Николина Гора, 12 февраля 1947 г.
Президенту Академии наук СССР
академику С. И. Вавилову
Глубокоуважаемый Сергей Иванович!
Я очень жалею, что состояние моего здоровья не позволяет мне еще выбираться в город. Поэтому я решаюсь побеспокоить Вас письменно следующими личными просьбами.
Сейчас я обрел некоторое нервное равновесие и спокойствие тем, что занимаюсь теоретической гидродинамикой, которой я прежде интересовался и что Вы могли усмотреть, по-видимому, из посланной мною недавно в «Доклады» статьи[179]. Кроме того, я готовлю к печати свою книгу «Основы техники глубокого холода» и также ряд научных работ, уже сделанных мною прежде, но на подготовку которых к печати ввиду войны и занятости мне не хватало времени.
Просьбы мои таковы:
Прошу, чтобы в мое распоряжение был откомандирован мой личный ассистент С. И. Филимонов, у которого находятся материалы по моим прежним работам и помощь которого чрезвычайно облегчит подготовку моих работ к печати.
Как Вы знаете, ряд вопросов гидродинамики требует проверки уравнений путем налаживания простых экспериментов, и я был бы благодарен, если бы мне была предоставлена возможность получить некоторое количество приборов из института, чтобы я здесь, на даче, мог наладить с помощью моего ассистента несколько простых опытов, которые важны для продвижения некоторых вопросов, над которыми я работаю.
Сергей Иванович Вавилов (1891–1951) – советский физик, основатель научной школы физической оптики в СССР, действительный член (1932) и президент АН СССР (1945–1951), общественный деятель и популяризатор науки
Моя книга «Основы техники глубокого холода» составит объем около 40–60 печатных листов. Половина ее уже написана, и я надеюсь, что она будет закончена к концу этого года, и я буду благодарен, если Академия найдет возможным включить ее в план своих изданий[180].
Большое Вам спасибо за разрешение печатать в «Докладах» мою статью без сокращений.
Уважающий Вас П. Л. Капица
[Конец апреля 1947,
Николина Гора]
Глубокоуважаемый Сергей Иванович!
Ваше письмо от 15 апреля 1947 г. с просьбой ко мне от редакции Юбилейного тома написать о моих работах о гелии я получил, оно ставит меня в затруднительное положение.
Решением президиума от 20 сентября 1946 г., протокол № 23, сказано: «Наиболее актуальные современные проблемы физики в работах Института физических проблем не нашли своего отражения».
Меня сняли с руководства института и лишили возможности продолжать те научные работы, о которых Вы просите меня написать, как «о Ваших работах, имеющих выдающееся значение…».
Предложение написать такую статью о работах, которых меня лишили возможности продолжать, является, с человеческой точки зрения, [такой же] жестокой иронией, как предложить голодающему описать пиршество.
Кроме того, считаю неправильным описывать уже сделанные мною и моими учениками работы, [а] также и которые делаются сейчас, уже после устранения меня с руководства, до тех пор, пока не будет произведен критический разбор моей научной деятельности Физико-математическим отделением Академии наук СССР. Я уже неоднократно прошу об этом, и мне кажется, что [со стороны] члена Академии наук эта просьба вполне законная, но она до сих пор не выполняется. Ведь научные достижения имеют абсолютную ценность на фоне развития мировой науки, и Академия наук, как ведущая научная организация в Союзе, должна иметь свою объективную оценку вне зависимости от того, где и как эти научные достижения были получены.
П. Капица
Николина Гора,
28 февраля 1948 г.
Глубокоуважаемый Сергей Иванович!
Теми приборами, которые были переданы мне согласно Вашему распоряжению, я оборудовал маленькую личную лабораторию в подсобном помещении на даче на Николиной Горе.
В этой лаборатории мною ведутся опыты по гидродинамике (течение жидкости в тонких слоях, пенообразование и пр.), в настоящее время эти работы публикуются в «Журнале экспериментальной и теоретической физики».
Прошу Вашего распоряжения о выделении на содержание моей личной лаборатории (на оплату лабораторной служительницы, оплату электроэнергии, отопление, покупку необходимых материалов, приборов и пр.)
