Легенда Сумеречного моря - Ирина Александровна Матлак

Время снова замедлилось. Даже море теперь шумело медленно и спокойно, а после и вовсе замерло.

Невдалеке, за спиной Нагхара появилась сотканная из тумана фигура, которую я видела уже не один раз. Она медленно направлялась к алтарю, и постепенно я сумела рассмотреть ее черты. Длинные струящиеся одежды жемчужного оттенка, бесцветные распущенные волосы, опускающиеся до самой земли. И предмет и тонких руках – песочные часы…

Та, кто все время являлась мне, та, кто всегда оставалась в тени, та, благодаря которой я несколько раз переносилась в прошлое, принимая эти перемещения за видения… была Ариера. Поднебесная покровительница времени. Почему я не поняла этого раньше? Наверное, потому что в наших краях ее почитали мало. Все страшились Нагхара с Лайаром и молились Ритане. А о времени, как это часто бывает, совсем не думали…

Вслед за осознанием я заметила, что все вокруг действительно застыло. Время в самом деле остановилось, превратив грот в картонные декорации. Живыми в них остались лишь мы с Ариерой, Эртан и – неожиданно – Флинт, тоже вставший около меня.

Поднебесная покровительница времени приблизилась к нами и остановилась на расстоянии вытянутой руки. Песок в ее часах тоже замер, как и все вокруг.

– Ариера… – в голосе Флинта отразилось то же замешательство, которое испытывали мы все.

– Чего ты хочешь? – прямо спросил у нее Эртан, вновь заслоняя меня собой.

– Отойди, морской демон, – ровно отозвалась Ариера. – Я пришла поговорить с наследницей одной из тех, что когда-то раскололи кристалл душ.

Эртан остался на месте, и я сама, поднявшись на ноги, вышла вперед. Было так странно видеть Нагхара, застывшего с занесенным надо мной клинком… да и всех остальных – обездвиженных, замерших в неестественных позах.

– Время часто обесценивают, – произнесла Ариера, когда я встала перед ней. – Обо мне редко вспоминают и не поклоняются так, как остальным поднебесным. Но во времени сокрыта великая сила – гораздо более могущественная, чем в любом артефакте. Даже более могущественная, чем в кристалле душ. Я хочу, чтобы ты прошла вместе со мной сквозь время, и мы вместе перепишем историю миров.

– Почему именно я? – вырвался невольный вопрос.

– Ты – ключ к легенде о кристалле, – отозвалась Ариера. – Часть Поднебесья и Глубины, дитя смешанных сил и крови.

«Не верь ей», – тут же всплыло в памяти предостережение.

Что, если речь шла об Ариере?

– И что случится, если я соглашусь? – спросила я у нее. – Как мы все изменим?

– Миг единения лун – самая сильная часть времени. Я остановила его и запечатала, обратив магией. Мы вернемся в момент, когда кристалл был расколот и запечатаем его тоже. Затем я вернусь сюда и использую объединенную магию, чтобы раз и навсегда уничтожить осколки кристалла душ.

«Если согласишься, ты не будешь принадлежать живому миру», – вспомнились мне слова Лайара. – И мертвому не будешь принадлежать тоже. Даже я не сумею помочь. Не соглашайся…»

– Что после этого будет со мной? – мне уже не было страшно, и я решительно посмотрела поднебесной в глаза. – Вмешательство во время не пройдет для меня бесследно, ведь так?

В глазах Ариеры клубился безликий серый туман – ни светлый, ни темный, просто нейтральный и бесконечный.

– Значит, тебя все-таки предупредили, – произнесла она. – Ритана или Лайар? Впрочем, неважно. Я скажу правду. Ты растворишься в потоке времени. Станешь меньшим, чем потерянная душа, и воспоминания о тебе исчезнут.

– Нет! – выкрикнул Эртан. – Этого не будет!

– Только через мой труп, – присоединился Флинт.

Глядя на Флинта, Ариера холодно усмехнулась:

– Ты и так уже мертв. Как только я дам ход времени, у тебя в запасе останется всего пара минут. Нарушенная клятва не оставит шансов.

– Пусть так, но забрать Фриду я не позволю!

– Возвращайся в Поднебесье! – гневно сверкнул глазами Эртан.

– Иногда даже лучшие из смертных бывают до смешного наивными, – произнесла Ариера. – Если я уйду, Фрида все равно погибнет. Вы не остановите клинок Нагхара. Ее смерть послужит воссозданию кристалла душ, и мир уже не будет прежним. Разве это лучший вариант? Вдобавок, уйдя со мной, Фрида не исчезнет совсем. Какая-то ее часть останется существовать в Безвременье.

Пронизывающий взгляд поднебесной обратился ко мне:

– На самом деле ты уже согласилась, Фрида, и прошла этот путь. Просто еще не осознала.

Я не могла отвести взгляда от ее глаз, в голове набатом звучали предупреждения:

«Не соглашайся…»

«Даже я не смогу помочь…»

– Нет! – отрезал Эртан.

– Я дала вам двоим возможность проститься с ней, – Ариера оставалась все такой же отстраненной и спокойной. – Не тратьте этот шанс понапрасну.

– Я не собираюсь с ней прощаться! – возразил Эртан, крепко сжав мою руку. – Фрида никуда с тобой не пойдет!

– Я согласна, – вырвалось у меня синхронно с его словами.

И прежде, чем Эртан или Флинт успели опомниться, они превратились в такие же картонные декорации, как и весь окружающий мир. Я осторожно вынула ладонь из руки Эртана и в последний раз взглянула на родное лицо.

С любовью коснулась щеки, покрытой колючей чешуей, заглянула в прозрачные глаза, где переливался голубой лед. На глаза наворачивались слезы, все внутри разрывалось от боли, и больше всего мои душа и сердце жаждали перенестись в мир, где мы с Эртаном останемся вместе. Но самым страшным оказалось осознание, что он меня даже не вспомнит. Забудет все, что мы пережили, все, что он говорил и обещал… нет, я не винила его за нарушенное обещание. Наверное, у меня просто такая судьба.

Маленькая улитка выползла из своей раковины и отправилась покорять большой мир. И вот, куда завел ее путь… Но я все равно была благодарна жизни за испытанные чувства. За то, что научилась доверять и искренне, без остатка любить.

Отойдя от Эртана, я посмотрела на Флинта. За него сердце болело тоже. Удачливый пират, эгоист, беспринципный проходимец – таким его знало все королевство. Но душа у него оказалась добрее и чище, чем у многих других. Хотелось верить, что удача не отвернется от него и на этот раз – случится чудо, и последствия клятвы его не настигнут.

Я обвела взглядом сослуживцев и почти погребенный под водой «Летящий». Даже в этом картонном мире было не рассмотреть всех. Я не знала, всем ли удалось уцелеть, и от этого все внутри сжималось еще сильнее.

Смахнув непрошенные слезы, я коротко кивнула Ариере. Впереди начал сгущаться туман и, следуя за поднебесной, я вошла прямо в него.

Когда-то я мечтала проснуться самой счастливой во всем мире.

Жаль, что не осознавала своего счастья