Ник - Анджей Ясинский

Ближе к концу празднества, Тишь утащила меня из-за стола. Большинство хорошо назюзюкались, так что, моего ухода никто не заметил. Поднявшись на второй этаж, заметил, что в комнату, находящуюся напротив и чуть дальше комнаты Тишь, вошел Мерк Инвази, которого поддерживал Леон. Он, кстати, чуть ли не единственный, который не пил со всеми.

Этой ночью Тишь была особенно активна и неистова, отдавая себя без остатка, как будто в последний раз занимается сексом. Впрочем, со мной - вполне возможно и в последний. Как оно там в будущем повернется все. Но я пообещал себе, что при первой же возможности вернусь к ней. Мы почти не спали, снова и снова сплетаясь телами. К счастью стены по большей части сделаны из толстых досок, а в некоторых местах и из цельных бревен, иначе соседи гарантированно не смогли бы спать от издаваемых стонов и криков Тишь. Только под утро, часа в четыре мы, наконец, угомонились. Я лежал в полудреме, обнимая Тишь, когда она зашевелилась, выползла из кровати и накинула платье.

– Ты куда? - почему-то шепотом спросил я. Тишь хихикнула:

– Мне нужно сходить, хочу пи-пи, - надо сказать, туалет был общий. Кроме располагающегося на улице, на втором этаже он так же был оборудован.

– Ты там не долго, - пробормотал я. Тишь, нагнувшись, поцеловала меня в губы.

– Я быстро, - и открыла дверь в коридор.

Потом я снова и снова прокручивал этот момент, пытаясь понять, смог бы изменить что-нибудь, и если да, то как надо было действовать. По всему выходило, что ничего я поделать не мог. Простое стечение обстоятельств. Но я пытался вновь и вновь. И еще долго я чувствовал на губах последний поцелуй Тишь.

Открыв дверь Тишь вскрикнула. Я резко повернул голову и посмотрел в ее сторону. В коридоре, слабо освещенном парой светящихся шаров, оставленных на ночь, мелькнула тень и Тишь медленно стала заваливаться на бок. Дальше я помню все происходящее как бы рывками, некоторые моменты просто выпали из памяти.

Вот я вскочил и бросился к двери. Перед лежащей Тишь стоит человек. В сумраке я вижу только его фигуру. Он махает в мою сторону рукой, я инстинктивно, рывком уклоняюсь в сторону. Рядом со мной впритирку пролетает нож, понимаю это по слабому шелесту рассекаемого воздуха, который слышу обострившимся слухом, затем сзади меня звякает. Не останавливаясь, наношу ногой удар в грудь фигуры, добавив инерцию своего движения. Чувствую, как под пяткой что-то хрустнуло, человек отлетает к противоположной стене и сильно ударяется затылком о бревна, затем медленно сползает. Когда выскакивал, взгляд 'сфотографировал' картинку, на которой еще один человек, присев возится с дверью Мерка Инвази, светящейся в магическом диапазоне. Это потом, анализируя произошедшее, я понял, что на двери стояла магическая защита или сигнализация, а человек пытался ее взломать. Третий человек резко разворачивается в мою сторону и вытягивает руку с каким-то предметом. Я отчетливо запомнил его глаза, в которых появилась злость из-за помехи.

Я перевел взгляд на Тишь и у меня все внутри остановилось. Вот я стою на коленях, замерев, не в силах сделать простейшего движения. Куда пропала пара мгновений? Мои глаза метаются между лицом Тишь, на котором застыло удивленное выражение и рукояткой ножа, выступающего у нее из живота. Не могу понять, почему она не шевелится? От ножа в животе сразу не умирают! Умирают? Кто сказал 'умирают'? Я? А как объяснить постепенно тускнеющую ауру и застой энергии в ее организме? Почему энергетический каркас организма расплывается и энергия покидает тело?

Вот сбоку в меня врезается ураган ветра. Меня чуть не сносит. Ветер? Нет, платье Тишь не шевельнулось. Магия? Я медленно поднимаю глаза на человека с вытянутой в мою сторону рукой. В его глазах больше нет злости. Там удивление. Испуг. Что-то во мне рвется наружу. Это ярость. Ярость самца, у которого отняли его самку.

– Умри, тварь! - шепчу я, выпуская из себя эту ярость. Из меня бьет слепящая извивающаяся молния. Аура человечка, напоследок ярко вспыхнув, потухла как перегоревшая лампочка, энергетический каркас на мгновение затмил своим свечением самого человека. Слышу жуткий крик, внезапно оборвавшийся. На пол падает что-то маленькое, черное. Какая-то черная пыль в воздухе. Запах сгоревшего мяса.

Частью сознания отмечаю, что последний из тройки развернулся в мою сторону и вытащил меч. Но я не обращаю на него внимания. Позади него отворяется дверь, оттуда выскакивает Леон и двумя взмахами меча отрубает ему обе руки по локоть, затем валит на пол и быстро связывает, взявшейся откуда-то веревкой. Ею же перетягивает обрубки рук.

Я же вытаскиваю нож из Тишь, зажимаю рану руками и накачиваю ее организм энергией.

'Умник, твою мать! Помогай!' - рычу. Умник беспрекословно начинает процесс лечения. Я пытаюсь не подпустить к себе панику, так как не вижу результата. Только сцепив зубы, передаю энергию. Внезапно Умник останавливает процесс.

'Умник!' - кричу я.

'Ник! Это бесполезно.'

'Умник!' - я с ненавистью смотрю на браслет.

'Ник!' - тихо говорит Умник, - 'на ноже был какой-то сильнодействующий органический яд. Все связи между нейронами в мозгу разрушены. Даже сильный маг не выжил бы. Если я буду продолжать, то это будет не Тишь, а лишь ее тело, без сознания - пустой манекен! Она уже ушла, Ник.'

До меня с трудом доходят слова Умника. Но все-таки доходят. Я встаю. Меня переполняет бешенство. Хочется кого-нибудь убить. Я оглядываюсь. Почему-то много народа. От моего взгляда люди шарахаются. Вижу бледного Мерка Инвази. Встретившись со мной взглядом, он предпочитает спрятаться в комнате. Трус! Леон успокаивающим голосом что-то говорит мне, но его слова не доходят до меня. Наконец я натыкаюсь взглядом на очнувшегося убийцу Тишь. А! Как же вовремя я тебя увидел. Я ему улыбаюсь. Изо рта у него идет кровь, хорошо, помучайся немного с пробитыми легкими, сейчас тебе будет не до них. Возвращаюсь в комнату. Беру подаренный мною Тишь нож, выхожу из комнаты и присаживаюсь на корточки перед убийцей. Вижу, он кричит, но я почему-то ничего не слышу. В ушах шум тока крови и постоянно прокручивающийся последний вскрик Тишь. Дальше ничего не помню.

Глава 7

Я сплюнул набившуюся в рот пыль и со стоном перевернулся на спину.

– Все, Леон! Хватит!

Леон, свежий, как огурчик, вздохнул, вложил мечи в ножны и присел рядом. Надо сказать, что обычно Леон заставляет меня отрабатывать приемы с тяжелой палкой, раза в два тяжелее меча. Однако сегодня он впервые разрешил мне достать свою железяку.

– Ну что ж, на сегодня можно закончить, - я облегченно вздохнул, - хочу сказать, Ник, что в очередной раз тебе удалось поразить меня. - Леон задумчиво замолчал.