Юная жена - Майя Бэнкс

Не обращая внимания на восклицания Робины, потрясенной тем, что Эвелин заговорила, он смотрел на свою прекрасную жену, уверяя ее, что теперь она в безопасности, среди тех, кто ее любит.

— Тебе нельзя сейчас разговаривать, любовь моя, — нежно сказал он. — У тебя, наверное, болит горло.

Эвелин поморщилась и поднесла руку к шее.

— Я пыталась кричать, чтобы хоть кто-нибудь услышал. Там было темно. — Она умолкла, из глаз потекли слезы. С усилием втянув воздух, Эвелин продолжила: — Я так боялась. Он собирался держать меня там. — Тут голос изменил ей. Губы еще двигались, но звука не было слышно.

Грэм приложил палец к губам, чтобы она замолчала. Потом наклонился и поцеловал, ликуя, что может дотрагиваться до нее, вдыхать ее запах, знать, что она в безопасности, что выжила и всегда будет рядом.

Прижавшись к ней лбом, Грэм обнял ее, поднял, притянул к себе и стал укачивать, как маленькую. Эвелин лежала в его объятиях тихо, как мышка, только положила руку на его ладонь и слегка отстранилась, чтобы видеть его лицо. Ее взгляд упал за спину Грэма, пробежался по комнате, и Грэм догадался, что она поняла, где находится. Он оглянулся, ожидая увидеть Робину, но комната оказалась пуста — когда дочь пришла в себя, Робина тихонько вышла, оставив пару наедине.

Эвелин коснулась его щеки и нахмурила брови.

Грэм вздохнул.

— Ничего не говори. Только слушай. Твой отец явился к крепости Монтгомери со всей своей армией. Должно быть, Йен послал ему известие, как раз когда я отправил твоему отцу мое собственное послание. Я не знаю, что написал Макхью — у нас с Тэвисом еще не было времени поговорить, — но это сообщение заставило Тэвиса опасаться за твою судьбу. Первое, что он потребовал, прибыв в мои земли, — сообщить, где ты находишься.

Эвелин невесело покачала головой.

— Еще до появления твоего отца Кирстен призналась в содеянном и сообщила, что она договорилась с Йеном Макхью и повела тебя вокруг замка, откуда он тебя похитил. Ему помогали трое из моих людей. Твой отец, его воины, я и мои люди отправились во владенья Макхью. Я перевернул его замок вверх дном и наконец отыскал тебя в потайной комнате подземной темницы. Когда мы тебя вытащили, я оставил тебя на руках отца и убил Йена Макхью за его преступления. Мне хотелось вернуться в наш замок, чтобы ты скорее пришла в себя, но твой отец уговорил меня ехать сюда, потому что крепость твоих родителей ближе. — Грэм помолчал, взял в руки ладони Эвелин и продолжил: — Я все рассказал твоему отцу. Ему теперь известно, что после того несчастного случая ты притворялась сумасшедшей и почему это делала. Он очень расстроился. Если мы погостим здесь несколько дней, пока будешь приходить в себя, у тебя будет время поговорить с родными и рассказать им все, что ты хотела бы рассказать.

У Эвелин опустились уголки губ. Лицо ее сделалось грустным. Она прикрыла глаза, но Грэм притронулся к ее щеке, чтобы она вновь на него посмотрела.

— Не тревожься, Эвелин. Я всегда буду с тобой. Мы вместе поговорим с твоими родителями. Я не позволю тебя расстраивать.

Она вздохнула и кивнула.

— Хорошо, что они все знают. Мне было тяжело их обманывать.

— Я знаю, милая, — мягко сказал Грэм и снова поцеловал ее.

Какое это счастье, а ведь совсем недавно он боялся, что больше никогда ее не увидит, никогда не обнимет, никогда не расскажет, что у него на сердце! Сейчас еще не время, но оно скоро придет. Ему надо сказать ей так много! Пока она прежде всего нуждается в заботе. Еда и сон — вот что необходимо Эвелин в первую очередь.

— Хочешь повидаться с матерью и отцом? Я пошлю за едой и горячей водой, чтобы ты вымылась по-настоящему. Можешь поговорить с ними сейчас или после того, как поешь и помоешься.

— После, — прохрипела Эвелин странным, натужным шепотом.

Грэм кивнул и отправился к хозяйке дома за всем необходимым.

Эвелин до самого подбородка погрузилась в деревянную лохань с горячей водой и прикрыла глаза. Тепло постепенно проникало в промерзшее тело, прогоняя озноб, боль, расслабляя одеревеневшие мышцы.

Грэм держал в руках ее волосы и разбирал спутанные пряди.

Эвелин наслаждалась его прикосновениями, тем, что он так близко. Когда Грэм был рядом, она ничего не боялась.

Грэм закончил расчесывать волосы, перебросил их ей через плечо и окунул в воду. Затем взял глиняный кувшин, набрал в него воды и попросил нагнуться, чтобы вымыть ей голову.

Что за странное, волнующее ощущение! Этот суровый воин так нежно и осторожно помогает ей вымыться, прогоняя все ее страхи и боль. Эвелин чувствовала себя любимой и желанной.

От мысли об этом она вдруг ощутила тоску. Эвелин отдала бы все на свете, только бы по-настоящему услышать, как он говорит эти слова. Все отдала бы, чтобы хоть на один день обрести слух и насладиться звуком его голоса, произносящего заветные слова.

Она прикрыла глаза и покорно сидела, пока Грэм намыливал и споласкивал ее волосы, а потом мыл всю ее до самых пальцев ног.

Когда чистые ступни снова скользнули в воду, Грэм наклонился и поцеловал ее в губы. На сей раз поцелуй был менее кротким, чем предыдущий. Эвелин ощущала в муже какой-то надрыв, словно он все еще не мог поверить, что она рядом и в безопасности. Его ладонь сжимала ее затылок, а язык проник ей в рот и с ласковой настойчивостью коснулся ее языка.

«Я люблю тебя». Эти три слова никак не хотели вылетать из груди, а умирали прямо в гортани. Сил на звук не осталось.

Грэм отстранился и, не отводя глаз от лица Эвелин, потянулся за полотенцем. Взял ее за руку, помог перебраться на пол, тотчас обернул простыней и отвел к пылающему камину, где на столике уже ждал бульон, исходящий паром тушеный кролик, хлеб и сыр.

— Ты должна съесть все до последнего кусочка, — распорядился Грэм.

Эвелин кивнула, с радостью подчиняясь его диктату.

Тепло от камина согревало ей кожу. Горячий бульон смягчал сухость во рту. Эвелин ела до тех пор, пока силы совсем ее не оставили и она больше не могла держать голову. С опозданием пришел страх, ее вдруг начало трясти.

Как глупо. Она же в безопасности, за много миль от Йена Макхью, да и в любом случае он мертв. Но дрожь не прекращалась. Эвелин никак не могла избавиться от ужасающей мысли, что она могла до сих пор томиться в подземелье, прикованная к стене.

Грэм подхватил жену на руки и отнес на кровать. Натянул на ее голову меховой капюшон накидки, которую принесла Робина. Затем быстро снял с себя башмаки, укрыл Эвелин меховым покрывалом и лег рядом, притянув ее к себе, чтобы согревать теплом своего тела.