Честь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон

Макрон наморщил лоб.

— Ты же не думаешь сдаться этим ублюдкам?

— Исключено. Мы начали эту войну. Я не из тех, кто будет избегать эту драку. Я думаю о Рамирии и его людях. Это не их борьба. Они добровольцы, Макрон. У большинства есть семьи, которые ждут их в Камулодунуме. Мы обязаны дать им выбор, раз уж шансы склонились против нас.

Макрон медленно кивнул и посмотрел на Рамирия.

— Парень прав. До сих пор вы были с нами и сдержали данные вами клятвы, но было бы нечестно просить тебя о большем, если ты и твои парни не хотят того.

Выражение лица Рамирия потемнело.

— Как сказал префект, мы вызвались добровольно. Мы обязаны тебе жизнью, Макрон. Есть одна вещь, которую знают все солдаты. Мы присматриваем друг за другом. Мы прикрываем друг друга, и это значит, что мы не собираемся бежать из этого сражения, поджав хвост. Мы останемся, пока все не закончится, так или иначе. И это окончательно.

Катон не смог удержаться от легкой улыбки по поводу колючей гордости легионов. Он почти не сомневался в решении Рамирия, но совесть не позволила бы ему решить самостоятельно за него и его товарищей.

— Спасибо, брат. — Он кивнул. — Я пошлю иценам сообщение, чтобы они присоединились к нам здесь до рассвета, и мы нападем с первыми лучами солнца.

— На кого нападем? — спросил Аполлоний. — Мальвиния или Цинну? Мы не можем напасть на них обоих одновременно.

— Мы нападем на Мальвиния, — сказал Катон. — У меня есть план, чтобы кто-то еще разобрался с Цинной.

— Это безумие, — протестовал Рамирий позже тем же вечером, когда Катон объяснил ему свой план. Они сидели вокруг складской жаровни вместе с Макроном и Аполлонием. — Ты привел нас сюда, чтобы бороться с преступными группировками, которыми кишит Лондиниум. Теперь ты хочешь, чтобы мы стали одними из них.

— Крайние ситуации требуют крайних мер, — ответил Катон. — Это афоризм, который почти каждый солдат в какой-то момент принимает на веру, брат. Нам нужно, чтобы Дециан приказал своим людям выйти на улицы и сразиться с бандой Цинны, как бы это ни было сделано. Мы уже потеряли несколько хороших людей, сражаясь за дело. Я не хочу, чтобы их смерть была напрасной. Как и те из нас, кто падет в последней битве с Мальвинием и Цинной утром.

— Да, но кража казны наместника?

— Мы не будем брать все. Достаточно, чтобы спровоцировать Дециана на действия. Мы сделаем так, чтобы это выглядело как работа банды Цинны, так же, как мы сделали, когда сожгли терму.

— И как же нам попасть в сокровищницу? — потребовал ответа Рамирий. — Она находится прямо под зданием штаба, и все время охраняется. Как только мы попытаемся что-то сделать, охрана поднимет тревогу, и на нас обрушится весь гарнизон. Это безумие!

— Нет, если мы все сделаем правильно. Гарнизон — это проблема, поэтому мы должны убедиться, что их внимание будет сосредоточено в другом месте, когда мы пойдем за сокровищами.

— Как ты собираешься это сделать? — спросил Макрон.

— Пожар в терме привлек внимание Мальвиния. Нет причин полагать, что другой пожар не сделает то же самое с Децианом. — Катон достал свой кинжал и нацарапал грубую схему на каменной плите на полу склада. — Здание штаба здесь. Бараки между ним и стеной сейчас используются как кладовые, так что шансов наткнуться на кого-нибудь, когда мы переберемся через стену, мало. Это не будет проблемой, так как оборонительные сооружения были заброшены в течение многих лет. Ров местами засыпан, а участки стены разрушаются.

— Как только начнутся диверсионные действия, все взгляды будут обращены в сторону стены с этой стороны. — Он указал на противоположную сторону старого форта и коснулся острием кинжала линии дальней стены. — Здесь находятся конюшни. Между стеной и конюшнями есть склад сена. Если там начнется пожар, все вспыхнет быстрее, чем сварится спаржа. Возникнет паника, и гарнизону придется спасать лошадей и бороться с огнем. Разжечь пораж — твоя работа, Рамирий. Выбери хороших людей, чтобы они пошли с тобой. Мы все будем носить цвета банды Цинны. Мы просто должны убедиться, что нас увидят и доложат Дециану. Когда он узнает, что мы ограбили казну, он не остановится ни перед чем, чтобы вернуть деньги и преподать урок Цинне.

— А как насчет людей, охраняющих сокровищницу? — спросил Макрон. — Как мы собираемся с ними справиться?

— Если все устроено так же, как и в любом другом здании штаба армии, их будет четверо. Двое наверху от лестницы, и двое снаружи подземного помещения. Ты, я и Аполлоний справимся с ними. Я не хочу, чтобы они пострадали, если мы сможем этого избежать, но мы должны завладеть приличным количеством серебра. Если дело дойдет до драки, мы должны быть готовы уложить их, не убивая.

Макрон прищелкнул языком.

— Мне не нравится, как это звучит. Может быть, они и отбросы армии, но они все еще солдаты. Братья по оружию.

Катон терпеливо кивнул.

— Как я уже сказал, мы постараемся не причинить им вреда. Но мы должны быть готовы к этому, если хотим, чтобы Дециан выступил против Цинны.

— Полагаю, да…

Аполлоний слегка наклонился вперед и устремил свой взгляд на Катона.

— Если все пойдет по плану, что будет с серебром, которое мы возьмем, когда закончится бой?

— Мы займемся этим вопросом, когда придет время. А пока нам нужно организовать рейдовый отряд.

Шпион медленно кивнул.

— Хорошо. Когда мы отправляемся?

— Как только стемнеет. — Катон выглянул из входа на склад. Послеполуденные тени уже тянулись по двору. До заката оставалось не больше часа. Он обернулся к остальным. — Это сработает, парни. Должно получиться. Иначе есть все шансы, что завтра к этому времени все мы будем мертвы.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Весть о перемирии между бандами быстро распространилась по городу, и более смелые торговые лавки вновь открылись, так что на улицах было больше людей, чем в предыдущие дни. Катон и остальные пробирались через Лондиниум по двое и по трое, чтобы не привлекать излишнего внимания. Они надели старые плащи поверх черных туник, чтобы их не вычислили как членов банды. Под складками плащей людей Рамирия были спрятаны материалы, необходимые для разжигания отвлекающего костра. Катон обмотал веревку вокруг своей талии, и у всех людей было скрытое оружие. Помня о своем желании не причинять лишнего вреда солдатам гарнизона, Катон приказал взять с собой дубинки вместо мечей, а также кинжалы, веревки и полоски ткани, которые в случае необходимости могли послужить кляпами.

Когда они подошли к фасаду старого римского форта, который уже как несколько лет служил административным штабом провинции, две группы разделились. Рамирий направился к улице, которая проходила за западной стеной, а Катон, Макрон и Аполлоний пошли по линии в основном заброшенного рва к противоположному углу, где ров обрывался. Склон был покрыт маленькими хижинками, тесно прижатыми друг к другу, а также загонами для овец и свиней. Здесь ров был засыпан мусором и обломками тех участков крепостных стен, которые обрушились или были снесены после того, как были признаны небезопасными. Убедившись, что за ними никто не наблюдает, Катон повел свою группу вдоль того, что осталось от рва, пока они не достигли заваленных ворот на полпути. На небольшом расстоянии за ними он нашел то, что искал, участок стены, где обломки образовали склон, ведущий к пролому наверху.

— Давайте поднимемся туда, — сказал Макрон.

— Подожди, осталось последнее. — Катон крадучись направился к ближайшим хижинам. Через несколько мгновений раздался тихий стук колес, и он вернулся с небольшой ручной тележкой, которую взял у свинарника. Аполлоний и Макрон учуяли его приближение еще до того, как он вышел из тени.

— Зачем это нужно? — спросил Макрон.

— Она понадобится нам для сундуков с деньгами, — объяснил Катон, пристроив тележку у задней стенки ближайшей хижины. — Давайте заберемся на стену и подождем, пока Рамирий начнет представление. Я пойду первым.