Мивер. Отступник - Святослав Имприс

Наконец люди разошлись по домам. Перед алтарём остались только Мивер, Илейн и Ратти.

Слёзы катились по щекам сестры, когда она подошла к Миверу.

– Что же ты натворил? Что же ты натворил? – шептала она.

– Прости, – опустил голову юноша.

– Ты погубил свой народ. Понимаешь? Ты его погубил, – сказала она.

– Прости.

– Ты чудовище. Но почему, почему я не могу тебя ненавидеть!? – воскликнула она.

– Прости, – снова повторил юноша. Больше ему нечего было сказать в своё оправдание.

Ратти лишь покачала в ответ головой и добавила:

– Не у меня тебе надо просить прощения, – после чего развернулась и пошла прочь.

– Мивер? – позвала его Илейн. Все разговоры велись на чужом для девушки языке и она не поняла что происходит. Особенно удивил наёмницу появившийся из ниоткуда мужчина и его превращение в дракона.

– Всё в порядке, – ответил он. – Всё так как должно быть. Во всяком случае я очень на это надеюсь.

– Что здесь произошло?

– Прости, я не хотел бы об этом говорить. Сейчас. Ратти тебе всё расскажет.

– Но… тебя отпустили?

Юноша кивнул:

– Больше никто не тронет меня в этой деревне.

– Значит всё закончилось хорошо, – Илейн улыбнулась. – Извини, я заняла твою комнату.

– Ничего, ни один дом в этом месте больше никогда не предложит мне кров над головой, – ответил юноша и оставив озадаченную девушку в одиночестве побрёл прочь.

Мивера, спавшего в лесу неподалёку от деревни разбудило чужое присутствие. Неизвестный не выдал себя звуком или запахом, просто юноша почувствовал, что рядом кто-то есть и проснулся.

– Впечатляет, – заметил парень лет двадцати, двадцати двух сидевший напротив юноши.

– Измал?

– Рад, что ты меня узнал.

– Но…

– Почему в таком виде? – прочитал мысли юноши сын Творца. – Просто он мне больше нравится. Да и, наверное, больше соответствует. Мы ведь стареем совсем не так, как люди. До того, как отец приковал меня к этому проклятому столбу мой возраст равнялся четырнадцати человеческим годам. Заключение помогло мне вырасти. Сейчас я бы дал себе лет двадцать пять. Но это всё относительно.

– Понятно. Рад, что ты разбудил меня, чтобы сообщить о своём возрасте.

– Ты спросил, я ответил, – обиделся Измал. – И побольше почтительности, пожалуйста. В конце концов, ты говоришь с Богом!

– Не слишком ли ты разговорчив для Бога?

– После того, как я провёл вечность в одиночестве, ничего не могу с собой поделать, – пожал плечами он, вздыхая. – Это пройдёт… наверное. А даже, если и нет, никто из смертных не вправе осуждать меня! Так что побольше уважения в голосе. Иначе я обижусь.

– Как только исполнишь своё обещание, – совершенно не испугавшись, заметил юноша.

– С этим возникли небольшие проблемы, – замялся Измал.

Мивер пристально посмотрел на него, словно, готовая к атаке змея.

– Понимаешь, я не хотел тебе раньше говорить, но после Великого сражения и моего пленения, отец покинул этот мир.

– ЧТО?!

– Мне жаль. Я сдержу обещание и отведу тебя к его обиталищу, если захочешь. Но там никого нет.

– Ты, Ты, Ты…

– Отец лжи, я знаю.

– Ты отправишься за ним, как только мы расправимся с Ивианером!

– Не могу. Для путешествия между мирами необходимо очень много энергии. Понадобится тысяча лет или кровавые жертвоприношения в течение десятилетий, чтобы накопить нужный запас.

Мивер схватился за меч.

– Ты действительно считаешь, что сможешь хотя бы поцарапать меня? – усмехнулся Измал. На мгновение от его фигуры повеяло, тщательно скрываемой мощью.

– Нет, не считаю, – протянул юноша, доставая оружие.

– Значит ты решил покончить с собой. Похвально, учитывая, что я собираюсь уничтожить весь твой народ. Но слишком рано.

Измал исчез, а потом неожиданно появился за спиной юноши и схватил того за руку державшую меч. Он сдавил кисть Мивера и тот выпустил оружие. Измал держал в крепких объятиях юношу, так что несмотря на всю его физическую и магическую силу вырваться ему не удавалось. Сын Творца приблизил свои губы к уху Мивера и прошептал:

– У тебя ещё будет возможность умереть и не одна. Почему бы не принести хоть какую-то пользу этому миру?

– Плевать я хотел на мир в котором нет её! – сорвался на крик юноша.

– На мир возможно. А на тех кто её убил, – вкрадчиво прошелестел голос Измала. – Я имею в виду не принца, он лишь был оружием. Я имею в виду волко-головых. Тех кто пришли в наш мир и лишили Её жизни, просто потому, что Она стояла у них на пути. Разве ты их не ненавидишь?

– Ненавижу?

– Да. Раньше ты не знал, что означает это слово. Какое оно это чувство. Но теперь… Ненавидеть, желать их смерти. Разорвать их всех на куски. Разве ты не хочешь этого?

– Я… Я хочу чтобы они исчезли, – зрачки Мивера расширились, мыслями он вернулся к гибели Эвелены. – Я хочу убить их всех. Своими руками.

– Ну вот и молодец, – похвалил Измал, отпуская юношу. – А после этого ты сможешь со спокойной душой умереть. Я сам убью тебя. Обещаю.

Мгновение спустя он исчез и Мивер остался в одиночестве.

Он собирался заселить людьми весь мир. Всё его внимание было сосредоточено на них. Поэтому он упустил из виду своего сына и недооценил его любознательность. В результате эксперимент оказался сорван. Измал ввёл слегка другие параметры. И появившиеся на свет затем люди отличались от первых. К сожалению, он узнал об этом слишком поздно, когда их оказалось около тысячи.

Разозлившись он хотел уничтожить получившихся людей, но энергия создания подходила к концу, а чтобы собрать новую понадобится не одна тысяча лет в условиях в которых он оказался. Поэтому он махнул рукой и решил продолжить опыт и посмотреть, что из этого выйдет.

Глава седьмая

На следующий день старейшины объявили о том, что они принимают предложение Измала и готовы выступить в путь немедленно. Все способные держать оружие, женщины и мужчины собирались встать под знамёна Мереина. В деревне оставались только дети и несколько взрослых. Измал поклялся, что больше никаких нападений из проклятого леса не последует, поэтому и большой охраны им не понадобится. Люди не верили ему, но у них не оставалось выбора. Командовать отрядом сын Творца назначил Мивера. Он единственный из сородичей имел представление о тактике и стратегии схваток, из прочитанных в королевской библиотеки книг. Кроме того, он уже участвовал в настоящих сражениях против других людей. И убивал.

Перед выходом старейшины ритуальными ножами надрезали ладонь каждого из воинов и объявили о начале священной войны. По преданию, пока разрез не заживёт воины могли лишать жизни себе подобных. И это не является грехом. Конечно, на жителях деревни всё заживало намного быстрее, поэтому эти надрезы придётся делать каждый день, но таков обычай. Надрезая очередные ладони старейшина говорил ритуальные слова: "Право убивать – это ужасное право. Не убивай, если можешь сохранить жизнь" и переходил к следующему.