Диктатор - CMD
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, не все так страшно…
— Да? А не вы ли мне заказывали "домашнюю работу" длиной в пару сотен футов на тему "как бы я подчинил волшебников магглам"?
— Кх-м, — смутился Джим, — а разве стирание памяти не было, как обычно, включено в условия контракта?
— Было-было. Вот только я бы посоветовал вам поответственнее отнестись к заметанию следов! Вы стерли память обо всем, но завалившийся под диван лист с черновой формулировкой задачи умудрились пропустить! Ну а дальше все просто. Сколько раз ни складывай два и два, всегда получишь в итоге четыре!
Удивительнейшая гримаса судьбы. Тогда, в самом начале бунта, Палата лордов пересралась и не захотела ликвидировать Белого, возглавившего "белых", — ныне мы вынуждены непрерывно пить за здоровье Дамблдора. Сейчас он и его команда заигрывают с магглолюбцами, громкими словами о борьбе с Волдемортом маскируя аккуратное пережигание горючего материала. Но, не дай Мерлин, с ним что-нибудь случится — война всех против всех вспыхнет степным пожаром. А я не хочу увидеть, как магглы рассадят людей по камерам, принудив варить зелья по двадцать часов в сутки! Как не хочу увидеть на месте этих магглов-надзирателей чистокровных из той же Франции! — Гувер почти кричал, благо чары тишины и отвлечения внимания волшебники наложили сразу же после того, как их заказ принесли.
— Хм-м… Это все так. Вот только чем же тебя напугали новички?
— А тем! Знаешь, что мне больше всего не понравилось? Их поведение. Они… ждут. Ждут чего-то такого… такого… Поверь мне, между "мне не нравится возиться в этом дерьме, но за это мне платят деньги" и "мне не нравится возиться в этом дерьме, но для дела я потерплю, но скоро…" есть ощутимая разница. Тем более, мы можем сколько угодно называть чистку "бунтом грязнокровок", но ведет их всегда чистокровный. Вот я и подумал, что и как должно вскоре измениться, чтобы для успешной жизни стало нужным знать жизнь магглов настолько хорошо? — тут Джером передернулся.
А вот Джим внутри мгновенно расслабился.
"Вот ты и ошибся, дружище. Знал бы ты, кому они служат на самом деле, никогда бы в магглолюбивости и желании поднять восстание против волшебников даже не подозревал бы. А чего они ждут… Понятно, чего они ждут. Вот это будет всем реакциям реакция!"
— Причем все намного хуже, чем ты можешь себе представить, — тем временем продолжал нагнетать Гувер. — Знал бы ты, сколько, оказывается, у Крэбба покровителей! Как только узнали, что он устроился к нам на работу, так проходу мне не дали! Ладно Амбридж, тут можно найти разные обоснования. Но каким тут местом Тикнесс и, главное, каким Фадж?
— Фадж?
— Да, Фадж! Фамилия Крэбба в "хорошем списке" тех, кому министерским работникам следует не только не чинить препон, но и всецело помогать. Пусть Фадж скоро уйдет, но пока из-за этого мне пришлось вести себя не как обычно, а разыгрывать перед недорослями какого-то клоуна. Совсем дешевого клоуна! Видел бы ты, как тот же Крэбб смотрел на наше помещение!
— Про расширение отдела и что это — всего лишь временно, ты им, конечно же, не сказал? Как обычно, хотел "пробить"? Оценить реакцию?
— Ага. Там без всякой легилименции можно было прочитать мысли: "Я помогу с помещением, а вы мне за это ух сколько всего сделаете!" Еще Хогвартс не окончил, а уже себя вторым Окли почувствовал. В общем, мне одного раза хватило. Вести их теперь будет мой зам, а я начинаю прорабатывать пути вывоза семьи из Британии.
— Ты что? Куда ты собрался?
— Да куда угодно! В Китай, в Индию, в Африку, да хоть в Австралию! — кипятился Гувер.
— Хорошо. Не волнуйся. Я разберусь. Тебя это больше не будет волновать, ответственно это тебе заявляю…
Джим не соврал. Выйдя из ресторана, Гувер действительно уже не волновался ни о свежеобнаруженных Их слугах, ни об излишне образованных не в тех что надо областях новобранцах. Ведь невозможно беспокоиться о том, о чем даже не подозреваешь.
"Иногда от великолепной способности к анализу бывают и проблемы. Конечно, правка памяти своему другу может кому-то показаться, мягко говоря, не очень хорошим поступком, но… Уж лучше аккуратно — я, чем как придется — какой-нибудь нюхлеролапый новичок из обливиаторов или, не дай Мерлин, Они…" — засыпая, успокоил свою совесть Смит.
Ретроспектива 1
1 ноября 1975 года, трасса А-617 в районе Унсика
Ричард Артур Хилл, будущий тринадцатый барон Хаслэнд, ехал за рулем своего новенького "Ягуара XJ-S" домой. Дорога была хорошо освещенной, пустой и, к тому же, знакомой до последней выбоинки. Однако, несмотря на все это, мужчина вел машину аккуратно и заметно медленнее максимально разрешенных тут семидесяти миль. Причина тому дремала в соседнем кресле.
"Точнее, дремали", — бросив влево взгляд, мысленно поправился Хилл.
Выработанная жесткими тренировками во времена учебы в Итоне мина "вежливое внимание" даже уголками губ не дрогнула, но внутри у Ричарда все пело и растворялось в океане нежности. Ведь его милая Маргарет, которую он сейчас со всей осторожностью вез домой, сегодня, выйдя от врача, сообщила, что у них будет маленький!
Это была просто невероятно хорошая новость. Женаты они были уже больше пяти лет, а наследника, о чем не раз и не два намекал своему сыну Артур Хилл, у них все еще не было.
У отца Ричарда это вообще было больной темой. Неприятное ранение, полученное им в сорок четвертом, во время операции "Оверлорд", навсегда поставило крест на возможности иметь других детей. Поэтому судьба всего рода оказалась в, хм, чреслах единственного ребенка, о чем отец не уставал оному напоминать при каждой встрече, так что Ричарду это уже стало напоминать манию.
"Наконец-то он успокоится! И перестанет намекать, что Марго — пустоцвет и что следовало бы развестись с француженкой и жениться на нормальной, способной иметь детей англичанке. Например, на худой и страшной, как лошадь, соседке Бэтти. Или же на другой соседке, Вике, которую назвать коровой — сильно польстить… корове. "Зато она точно сможет иметь детей!
