Князь грязи - Елена Прокофьева

Я лежу в больничной постели и смотрю на замерзший каштан за окном. Прошло всего две недели... Я еще не успел привыкнуть к своему положению. Но у меня впереди целая жизнь для этого. Конечно, я надеюсь... Я не могу не надеяться... А вдруг, врачи ошибаются? Вдруг, я все-таки смогу встать на ноги? Ведь мне всего семнадцать лет!

Мне всего семнадцать лет!!!

Будь он проклят!!!

Будь прокляты они все!!!

Ведь я всего лишь подставил ей подножку, когда она убегала...

ЭПИЛОГ

РОЖДЕСТВЕНСКИЕ ЧУДЕСА

НАСТЯ

В тот день впервые за зиму пошел снег...

Я улетала с Юзефом и Ольгой в Краков.

Краков ассоциировался у меня только со старым советским фильмом "Майор Вихрь"... Я и не имела ни малейшего представления о том, что это за город, что ждет меня там... Надеялась, что ждет меня счастье с Юзефом, венчание в каком-нибудь старинном костеле и рождение моего первого ребенка. Но, в общем-то, сама не очень верила во все это... Ведь так бывает только в сказках! Или - в любовных романах, которые и есть по сути своей - сказки. Сказки для усталых, много переживших взрослых девочек.

Юзеф воспользовался своими старыми связями, чтобы побыстрее оформить нам загранпаспорта. Не знаю уж, как ему это удалось: ведь все мы, особенно - я, были замешаны в неприятных и странных событиях, тем более, что муж мой до сих пор числился пропавшим без вести, потому что тело его до сих пор не было найдено! Но - видимо, в современной России можно все... Теперь я почти верю и в то, что раненого Джохара Дудаева могли вывезти в Швейцарию! Впрочем, я не собиралась окончательно покидать Россию. И уж тем более - менять российское гражданство на польское! Шило на мыло... Просто - мне хотелось на время уехать подальше отсюда. Подальше от кошмарных воспоминаний... Чтобы - забыть. И чтобы о нас все забыли. И чтобы не расставаться с Юзефом.

Мама была в шоке, когда я рассказала ей все.

Конечно, не совсем все я ей рассказала... Только - про исчезновение Андрея и про то, что собираюсь замуж за Юзефа, бывшего тестя Андрея, но Юзеф не может прийти, чтобы цивилизованно просить моей руки у родителей, потому что переживает сейчас тяжелое горе: от рук неизвестных преступников погиб его сын.

Мама была в шоке...

И только поэтому, наверное, не воспрепятствовала моему отъезду с Юзефом!

А Юзеф - Юзеф стремился покинуть Россию как можно скорее... В панике бежал из России... Словно его отступление могло хоть что-то изменить в произошедшем...

Пепел его сына в изящной фарфоровой урне лежал на дне спортивной сумки, которую Юзеф взял с собой в ручную кладь.

Самолет время от времени потряхивало - день выдался не слишком удачный для полета - и я слышала, как на багажной полке над нашими головами по дну широкой сумки перекатывается урна с пеплом Веника... От этого звука у меня леденело сердце. И меня все время тошнило... Каким же мучительным был для меня этот полет!

Впрочем, тошнило меня систематически с того дня, когда я обнаружила в холодильнике голову Андрея. Я подозревала сначала, что я "посадила" поджелудочную железу: это случается на нервной почве, от нервов даже диабет случается, потому что поджелудочная - очень уязвимый и совершенно незаменимый орган. Но потом в моем организме произошли еще кое-какие неполадки. И я начала подумывать, не беременна ли я... Я вполне могла забеременеть от Юзефа в ту первую нашу ночь ( я говорю только о первой ночи, потому что в другие ночи Юзеф старался быть "осторожным"! ). От Андрея - нет, не могла, это я точно знаю. Мы с ним как минимум полтора месяца близки не были! Если я беременна, то это - ребенок Юзефа. И очень хорошо - я ведь хотела ребенка от любимого человека!

Впрочем, в тот день, в самолете, направлявшемся в Варшаву ( Юзефу сначала надо было уладить какие-то дела в столице), я еще не была ни в чем уверена, просто мучилась тошнотой, слушая, как перекатывается над нашими головами фарфоровая вазочка с пеплом Веника. И я все поглядывала на Юзефа - слышит ли он этот кошмарный звук?! Но Юзеф, казалось, дремал, откинувшись в мягком кресле. Только руки с такой силой впились в подлокотники, что суставы пальцев побелели...

Зато Ольга спала крепким детским сном, прижимая к себе плюшевого бульдога - того самого, которого Андрей принес ей в больницу.

Польша - еще совсем не "заграница".

Конечно, у них все гораздо цивилизованнее, чем у нас.

Все очень вежливые, галантные, много очаровательных мужчин и ослепительно-красивых женщин - правда, правда, в процентном содержании больше, чем у нас в России, не знаю уж почему, может, тлетворное влияние Запада сказывается! - недаром же в прошлом веке поляков называли "французами севера".

Но все равно: Польша - еще не "заграница", и поляки, несмотря на нелюбовь к русским ( и есть ведь за что - за почти двухвековую тиранию и вмешательство в их интересы и в политику ), все равно остаются "братским народом", братьями-славянами. Их речь похожа на нашу...

Я не чувствовала себя чужой в этой стране. Я не была здесь одинока - так, как бывают одиноки наши девушки, вышедшие замуж в Италию, в Америку, в Германию ( вот уж чего совсем не понимаю - как русская может выйти замуж за немца, неужели пепел деда, погибшего на той великой войне, пепел сожженной хаты не застучит в ее сердце?!! ), в Японию или на Ближний Восток.

Я не была здесь одинока, несмотря на то даже, что Юзеф с момента приезда не слишком-то много уделал мне внимания.

Он решал какие-то свои творческие проблемы... Что-то связанное с его фильмом, который вот-вот должен был выйти на экраны... И с другим проектом, под который он хотел получить деньги... К тому же - Юзеф много писал... Он лишь ночами иногда приходил ко мне, но уже не устраивал таких спектаклей, как в Москве. Все было просто и скучно. Но он хотя бы не был так груб, как покойный Андрей...

Ольгу Юзеф собирался отдать в пансион, чтобы домой она возвращалась только на выходные. В чем-то Андрей оказался прав... Юзефу мешал ребенок в доме.

А пока Юзеф нанял для Ольги очень милую девушку, студентку педагогического ( коллега! ), которая обучала Ольгу русскому языку.

Мне казалось, что Юзеф слишком много уделяет внимания этой девушке...

А я была предоставлена сама себе.

Я много гуляла по городу... Костелы, музеи, магазины...

В магазинах я особое внимание уделяла отделам, где продавались товары для будущих мам и для младенцев. Сколько всего эти капиталисты напридумывали! Все на благо человека! Даже - совсем еще крохотного, едва появившегося на свет...

Впрочем, я прожила в Кракове всего-то полторы недели.

А потом наступило Рождество.

Рождественская ночь, которую так ждал Веник!

А потом должен был наступить новый 1997 год.

А потом - день рождения Веника: 14 января ему исполнилось бы девятнадцать лет!