Легионеры - Виктор Сафронов

— Случайность…

Коротко прокомментировал Алексей, глядя вслед глубоко загорюнившемуся бойцу, пытавшемуся рассмотреть, ставшее бессмысленным небо.

Когда кто-то из стоящих повторил это вслух, Сергей рассмеялся громко и весело. Такой смех у многих народов, населяющих земной шар, называется «от всей души». Уж он-то знал толк в таких движениях. Они из разряда обычных физических упражнений, переходят в нечто более крупное, чем просто быстрое и стремительное действие. Это больше напоминает что-то сродни искусству.

Никто танец Галины Улановой не называл комплексом упражнений для аэробики, это относилось и относится к божественному искусству. Занимаются подобным тысячи, а осваивают единицы.

Так и здесь.

То, что показал Алексей было наполнено красотой. Глядя на то, что он сделал, а главное — как? Настоящему ценителю «мордобоя с философией», можно было получить эстетическое удовольствие. Недаром японцы, свои силовые виды единоборств называют «боевыми искусствами». Пластика продемонстрированных движений, происходила из их числа. Она была отточена до миллиметра и соткана из изумительно тонкой, еле видимой нити, так искусно, что швов и стыков, даже на ощупь не ощущалось.

Как человек посвященный в эти тайны Сергей понимал, что такой молниеносной, жалящей случайности не бывает, даже в красивых киносказках. Наносить удары в прыжке, с разворота, и, главное, попадать при этом в голову своего vis-a-vis… Не один год надо попрыгать, прежде чем такое начнет получаться.

Капрал, инициатор схватки, момент удара не увидел, что-то его отвлекло. Но этот смех, он понял по своему.

«Они не просто… Они нагло, издеваются над нами» — зло подумалось ему.

Однако, формально придраться было не к чему. Наказывать подчиненного из-за возникшего к нему немотивированного раздражения, традиции Легиона не позволяли.

Если вначале схватки, он просто хотел показать новобранцам то, что они ничего не умеют и им следует много и тяжело трудиться. Теперь же приходилось отстаивать честь парашютистов-диверсантов. Больше того, свою собственную честь… И стоящую рядом с ней — белобрысую гордость.

Почти всех бойцов, недоуменно затихших вокруг него, именно он обучал всем этим штучкам. Получалось, плохо учил, коль скоро один из лучших, злой и настырный легионер рухнул на… На какой он упал минуте? Ах, на, примерно, десятой секунде…

— Следующий, — он ткнул пальцем в лежащего и казалось спящего невдалеке, еще одного здоровяка. Со стороны было очень заметно, как ему трудно сохранять спокойствие и выдержку.

Тот на кого указал младший командир, поднялся, небрежно отряхнул воображаемый песок… и для чего-то сделав сальто назад, прямо из него, сел в продольный шпагат.

Сейчас настало время от души рассмеяться Алексею, слишком уж неестественно все это выглядело. Его, наверное, пытались такими дешевыми приемами, в стиле узкоглазого кино из Гонконга, испугать или вывести из себя. Отсмеявшись, он с любопытством посмотрел на будущего соперника.

Акробата его смех несколько смутил. Возможно, это было ошибочное утверждение, но тот над кем смеялись вида, что его это задело, не показал.

Глядя на Алексея исподлобья, он чуть сутулился, но больше не безобразничал. Застыв в выжидательной позе, он стал ждать дальнейшего развития событий.

— Может больше не надо?

Спросил Алексей, глядя на капрала. Была у него надежда, что сегодня, доброта, в данном, конкретном случае спасет мир. Но, видно недосуг. Время торжества справедливости и человеколюбия пока не наступило.

После того, как капралу перевели его слова, он остался непреклонным и нетерпеливым движением указал на центр площадки. Гусаров с недоумением покачал головой и, разведя руками, посмотрел на Сергея. Тот, чуть заметно усмехнулся и кивнул, давая понять, что если ребята сами этого требует, придется подчиниться.

Вышедший в центр легионер, неизвестно для кого, обнажился по пояс. Женщин в округе не наблюдалось. Красивая игра рельефной мускулатуры плечевого пояса, расходовалась совершенно в пустую.

Он протянул на встречу мягко вышедшему Алексею руку, как бы его приветствуя. Алексей, зная или заранее предвидя, что должно произойти после того, как он в ответ, тоже протянет руку. (По задумке плохих людей, он должен будет получить сокрушительный удар и протянуть вдоль тела, непослушные, расслабленные ноги.) На такой дешевый прием не поддался.

Он помнил уговор — бой в полный контакт.

При такой, зашнурованной до последней дырки договоренности, действует всего лишь одно, незыблемое правило.

Это правило гласило. Если в наступивший миг пожалеешь ты, то через мгновение, твои яйца, очень быстро превратятся в шипящую и раскаленную яичницу-болтунью.

Лицемерная жалость к другим, легко переходит в демонстративную жестокость, по отношению к себе.

Поэтому, вместо пожатия протянутой руки, он прочертил рукой круговое движение и очень вовремя. Так как, с имитацией дружеского рукопожатия, Алексей успел, одновременным смещением корпуса назад, влево и выставлением правой ноги вперед, удачно блокировал нанесенный в следующее мгновение, удар в его незащищенную, броневыми трусами промежность…

Раздался сухой треск ломаемых грабель.

Лирика первой, самой трогательной минуты встречи, закончилась.

Соперник не ожидал такого явного прочтения его намерений. Несколько мгновений, он был явно чем-то обескуражен. По его задумке и технически правильно исполненному движению, нынешний соперник, уже должен был бы лежать у его ног, корчась от боли, моля о пощаде и о чем-нибудь холодном, в виде компресса, чтобы не так болело.

Однако, этот подонок не только не рухнул с кровавым омлетом в штанах, но, как ни в чем не бывало, стоял напротив, наблюдая за его реакцией.

А реакция, надо сказать, была довольно болезненной. Бил-то он в промежность соперника со всего размаха, а тот, как назло, выставил свою ногу ему навстречу и (причем, именно выставил, а не бил ею) попал точно в коленный сустав.

Когда жестокий и беспринципный соперник Гусарова, в возвратном движении, после первой, неудачной на первый взгляд атаки, ставил твердо ногу… Он зычно, как будто для того, чтобы его все услышали, закричал и нога, не глядя на обнаженную, мускулистую плоть тренированного тела, вывернулась в обратную сторону. Коленный сустав провалился вовнутрь. От наступившего болевого шока, он потерял сознание.