Мир После (СИ) - Анастасия Медведева

За шесть дней до поездки в Централь, я смогла добраться до Дамаса и заставила его ответить на последние вопросы. Это было уже вечером; Трой по какой-то причине отменил нашу тренировку и уехал с базы, а у меня появилось свободное время, которое я тут же использовала для похода к наёмникам.

— Не ждал? — я застыла в дверном проёме, глядя на Дамаса, привычно читавшего какую-то странную газету.

— Заходи, — улыбнулся мужчина и сел на постели, предлагая мне сделать тоже самое.

— Мне всегда было интересно, что ты читаешь? — проследив за исчезновением газеты в ящике, протянула я.

— Это последние сохранившиеся доказательства того, что произошло пятнадцать лет назад, — ответил наёмник, глядя на меня своими умными глазами.

— Это настоящие газеты пятнадцатилетней давности? — изумлённо уточнила я, — Но откуда они у тебя? И почему они черно-белые?

— Во время рейдов на развалины я часто находил интересные вещицы… поскольку знал, где искать, — он продолжал смотреть на меня, и выражение его лица становилось всё более… незнакомым.

— Ты расскажешь? — негромко спросила у него.

— За разглашение этой информации меня могут казнить без выяснения причин, — также негромко ответил Дамас.

— Почему-то мне кажется, что эта информация связана с терактами, о которых я спрашивала тебя больше недели назад, — я упрямо стояла на своём, — и, насколько мне помнится, ты обещал мне рассказать о них. Дважды.

Дамас сложил руки на груди и несколько секунд давил на меня пристальным взглядом.

— Я все равно узнаю об этом. Либо от тебя, либо от главнокомандующего перед тем, как скормить его Грешникам, — предупредила серьёзно, и наёмник, наконец, внял моим словам:

— До того, как вирус выпустили, мир находился на грани Третьей Мировой войны: он находился на этой грани уже больше двадцати лет, поэтому все государства были истощены, экономика находилась в худшем за всю историю двадцать первого века состоянии, а люди были измождены от высочайших налогов, лишены свободы слова и всячески ограничены в своих правах. Технический прогресс на тот момент достиг небывалых высот, но страны экономили на высоких технологиях, гарантировавших безопасное использование ресурсов, и планета медленно, но верно погружалась в Смог. Дышать было трудно, особенно в промышленных центрах, люди ходили в марлевых повязках, а кое-где — даже в респираторах. Военные конфликты между странами стали нормой, как и теракты внутри самих государств… И власти начали задумываться над созданием регулятора агрессии — биологического оружия направленного действия, способного сдерживать людей в их желании противостоять власти, — он ненадолго замолчал, предлагая мне усвоить услышанное, а затем продолжил: — То, что сейчас называют «Великим Разрушением», было тщательно подготовленным актом террористов по уничтожению всех промышленных зон, спровоцировавших в нашей стране экологическую катастрофу; серия взрывов стерла с лица земли все участки, где «режим черного неба» был введён статус постоянной угрозы — а это каждый десятый город. В это же время произошёл быстрый захват власти; как только государственный переворот был свершён, в стране началась полная анархия. Однако, длилась она не больше суток… потому как следом за захватом власти, новые правители выпустили на свет вирус под названием «Скверна».

Я молчала, глядя на Дамаса широко раскрытыми глазами, и никак не могла понять… зачем? Зачем главнокомандующий сделал это? И зачем после выпуска вируса создал исследовательские центры, в которых изучали феномен иммунитета к этому вирусу, а также — возможности использовать это в качестве оружия против заражённых?

— Зачем… — всё-таки выдавила я.

— Потому что главнокомандующий твёрдо уверен, что знает, каким должен быть Мир, — голос наёмника стал холодным, как лед.

— Более уродливой модели придумать сложно, — процедила я; а ведь он был тем, кто боролся за свободу… здесь было над чем задуматься… затем я нахмурилась, — Но что стало с остальными странами? Почему я о них ничего не слышала?

— Никто не знает. Мы не имеем контактов с внешним миром, — ровно произнёс Дамас.

Я ещё больше нахмурилась.

— Почему никто не рассказывает об этом? Ведь ты — не единственный, кто жил до Великого Разрушения!

— Со мной, как и со всеми, чей возраст превышал четырнадцать лет в момент выпуска вируса, была проведена… работа, — поискав слово, объяснил наёмник, — Главнокомандующему и тем, кто стал властителями Города, Который Выстоял, было жизненно важно стереть из голов людей память о прошлом.

— Вам как-то изменяли сознание? Но как это возможно? — недоверчиво спросила я.

— О, нет. Людей, распространявшихся о Мире До, просто убивали. Это очень действенный способ заткнуть всем рты.

Я сжала зубы и покачала головой. Идеальных правителей не существует. Все, кто приходят к власти, теряют разум и становятся опасными для простого народа — потому как между ними и этим самым народом вырастает непреодолимая стена.

Возможно, если к власти придёт такой псих, как Трой, у мира есть шанс… Метис просто не сможет сойти с ума больше, что уже сошёл.

— Спасибо, что рассказал, — негромко поблагодарила, уходя в свои мысли.

— Желание отдать главнокомандующего на корм Грешникам не исчезло? — усмехнулся наёмник.

— Благодаря тебе, оно окрепло, — коротко ответила и вышла из комнаты Дамаса.

Теперь, зная о прошлом, я могла с уверенностью сказать — Централь падёт. И я сделаю всё, чтобы отомстить тем ублюдкам, что сотворили всё это с моим миром.

Раз последняя тренировка с Троем отменилась, я получила возможность собраться с Астом пораньше, чтобы вечером уснуть вовремя и, наконец, хорошенько выспаться. Так и поступила; нашла племянника главнокомандующего в палате Тони и забрала с собой в дальнее крыло здания, где можно было проверить результаты нашей работы. А результаты были… вот только я не спешила радоваться. Концентрация в этот момент должна быть стопроцентной, а я с каждым разом всё больше уходила в свои мысли, думая о прошлом нашей страны, о главнокомандующем, о Трое… всё больше о Трое, о его теле, о его руках, о его безумной взгляде, да чтоб всех скверна пожрала!

Я уронила голову в руки и тихо замычала. Аст, который в этот момент запирал подопытного Грешника обратно в клетку, остановился и внимательно посмотрел на меня. Я этот взгляд даже не увидела — почувствовала; как чувствовала его на протяжение всех наших тренировок, и утренних, и ночных.

— Ты знаешь, что твой взгляд физически ощутим? — пробормотала я, не отрывая ладоней от лба.