Девочка в реакторе (СИ) - Анастасия Котова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мама, что ты ему сказала?! Зачем ты с ним так поступила? Разве прошлое для тебя важнее настоящего?!
Маргарита обернулась, обхватив руками локти:
— Я и сама понимаю, что погорячилась. Не стоило мне ему об этом говорить.
— Возможно, этой женщины уже нет в живых, но… ты права, — Инга тяжело вздохнула, — как всегда тысячу раз права. Я тоже не смогу принять эту девочку. Даже если отец придет в себя, встанет на ноги, она всегда будет чужой в нашей семье. Хоть судьба у нее не самая счастливая… но…
Девушка подошла к матери и, положив голову ей на плечо, обняла ее. Вздохнула утонченный запах парфюма и прерывисто вздохнула, стараясь сдержать слезы, рвущиеся наружу. За окном шел проливной дождь, улицы утопали в грязи и воде. Глаза тоже утопали в плохо сдерживаемых рыданиях — жизнь повернулась такой стороной, о которой принято молчать.
“Жизнь прожить не поле перейти. Да, людская молва как всегда права…”
Две женщины стояли спиной к двери и не видели силуэт маленькой девочки, прячущейся во тьме. Алина стояла, сложив руки на груди, и плакала навзрыд, зная, что никто не увидит ее слез. Никто не подойдет и не обнимет ее за худенькие плечи, не уткнется заботливо носом в тяжелые темные пряди, как это делал отец. Только он ее отлично понимал.
Весь мир сузился до малюсенькой точки, и этой точкой был он, ее отец.
— Зачем ты выпил столько снотворного? Ты что, с ума сошел?
Инга старалась говорить с отцом помягче, зная, что он еще не отошел от пережитого.
— Меня мучила невыносимая бессонница. Одной таблетки было мало, я решил выпить побольше. Переборщил, каюсь. — Он улыбнулся.
— Ты никогда не умел врать. — Девушка улыбнулась.
Валерий опустил глаза, продолжая улыбаться:
— Такой уж я, знаменитый академик Легасов. А как там Алина? Вы с ней подружились?
— Пап… — Инга опустила глаза, — мы с мамой поговорили и решили, что эта девочка жить с нами не будет.
— Что?.. — Валера приподнялся на кровати, впившись изумленным взглядом в свою дочь, словно не верил, что это именно она разговаривала с ним. — Ты хочешь оставить ее одну…
— Пап, ей действительно будет лучше в Чернобыле!
Мужчина со стоном опустился на подушку.
— После всего того горя, что она принесла людям…
— Она оказалась там из-за меня! Я не хочу, чтобы она дальше страдала, чтобы и дальше страдал этот мир! Ты знаешь, сколько людей умерло? А животных?! Сколько ни в чем неповинных людей оказалось на улице, без крова?! И все из-за меня! Если бы я не оставил Алину, то никакого бы Чернобыля не было!..
— Папа, ты вечно всех жалеешь! — недовольно нахмурившись, произнесла Инга.
— Я человек! Я должен всех жалеть!
— Пожалей себя в первую очередь! И нас с мамой тоже! Зачем в нашей семье эта Алина? Ты же понимаешь, мама ее никогда не примет!
— Тогда мне придется переехать в другое место! И забрать с собой Алину!
— Папа! Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?!
— Скажи маме, что я ее очень сильно люблю и никогда не оставлю.
— Что ты задумал?!
— Ничего. Можешь не волноваться.
“Я вас больше не беспокою…”
Глава III
Мила бежала через темный переулок, когда мелкая шайка в спортивных костюмах остановили ее, выставив вперед перочинные ножи.
На улице уже стемнело.
Люди, возвращающиеся с работы, поспешили спрятаться по домам, заведомо зная, какое зло их ожидает по ту сторону безобидных, дневных, улиц.
Девушка остановилась и от неожиданности попятилась назад.
— Ты с какого района, дамочка?
— Развлечемся!?
На их лицах сверкали злобные ухмылки, а в глазах блестел огонек похоти и запретного желания. Некоторое время Мила пялилась на шестнадцатилетних мальчишек, которые едва окончили школу. Пару лет назад их бы никто не воспринял всерьез, отпугнули бы милицией, но теперь настали другие времена — и рыжеволосой молодой девушке это не нравилось. Ей не хотелось стать очередной жертвой малолетних маньяков.
Мила лихо достала Макаров из-под ремня джинсов и наставила дуло пистолета на уличных хулиганов.
— Кто первый, ну?! Я жду!
Молодые хулиганы растерялись и начали отступать в полумрак переулка.
— Вы куда?! Я только начала!
Но их и след простыл.
— Черти… — фыркнула Мила и, убрав оружие, направилась за угол, в самый дальний, последний, подъезд.
Она поднялась на третий этаж и заколотила в железную дверь.
— Валера, открой, это я!
Тишина. Из-за металлической двери раздавались звуки стационарного телефона.
— Валера!!
Мила судорожно провела ладонями по карманам и, нащупав связку ключей, вставила один из них в замочную скважину.
— Валера!
