Имя – Смерть - Анна Малышева

– Ты что завелась на ровном месте? Опять начинается? – изумился он. – Я-то думал, у тебя нервы железные.

– У меня ни к черту нервы!

– Уже видно по тебе. Ну вот что, никуда я сейчас не пойду. По крайней мере, из этой квартиры.

Если настаиваешь, могу лечь в другой комнате. Там есть тахта.

– Мне все равно, где ты сегодня спишь.

– А мне не все равно. Я бы предпочел с тобой.

Муха стрельнула в него косым взглядом, обхватила согнутые колени руками и затихла. Иван вздохнул, сунул в рот сигарету и отошел к телефону. Накручивая номер матери, он чувствовал на спине взгляд девушки. Но упрямо не сообщал ей, кому звонит. Наконец он услышал знакомый голос.

– Мам, это я, – сказал он. – Как ты? Ты мое письмо читала? Я тебе письмо оставил.

– Ваня?! Куда ты пропал?! – закричала мать.

– Мам, а что такое?

– Ты не знаешь?! Ванечка, ну что ты со мной делаешь, когда же это кончится! Ужас какой – по-прежнему кричала мать.

Никогда он не слышал у нее такого паникующего голоса и не на шутку встревожился:

– А что случилось? Можешь наконец сказать?!

– Таня, Таня, твоя девушка, вы с ней вместе жили! – отчаянно сообщила мать.

– И что с ней? – У Ивана вдруг похолодела спина – верный признак волнения.

– Она убита! Где ты? Откуда ты звонишь? У нас уже была милиция, тебя не могут найти!

– Мам, спокойно, мам, – пробормотал он, едва шевеля губами. – Я не делал этого.

– Я верю, верю… Но что же это такое?! Когда же это кончится?! Когда же у тебя начнется нормальная жизнь?!

– Мама, успокойся… Я приеду… Куда мне ехать?

К тебе? Туда?

Мать задыхалась от волнения и не могла ничего толком сказать. Иван прижал трубку к уху так сильно, что ощутил боль, и повернулся, взглянул на Муху.

Та смотрела на него расширенными, неподвижными, чужими глазами. Он положил трубку.

Глава 15

Он и сам не знал, что именно ему пришло в голову, когда он увидел ее глаза. Может, вспомнил недавнюю сцену ее ревности к Таньке, такую неожиданную сцену, совершенно ни с чем не связанную.

Может быть, заново осознал, с кем он имеет дело.

И самое главное – он не доверял ей, не доверял с начала и до конца. А она молчала. Смотрела на него очень странным взглядом, как будто чего-то ожидая.

Похвалы? Одобрения? Крика? Удара?

– Ты сегодня выходила из дому?

– Да что случилось?

– Я тебя спрашиваю, где ты сегодня была?

– Нигде, ты что – с ума сошел? – изумилась она. – Что случилось?!

Неизвестно, сколько бы они задавали друг другу вопросы, не получая ответов, если бы Иван не опомнился и снова не взял трубку. За это время мать должна была собраться с мыслями. Его расчеты оправдались – теперь разговор получился лучше.

– Мам, ты одна? – спросил он.

– Да, сейчас я одна… – всхлипнула мать. Но она не плакала – просто страшно нервничала.

– Кто у тебя был?

– Милиция… Потом приехали родители твоей девушки…

– Ты от милиции все узнала?

– Сперва мне позвонили и спросили, дома ли ты.

Я сказала, что ты здесь давно не живешь. Спросила, кто звонит. В случае чего хотела дать твой новый адрес и телефон… Мне сказали – это милиция. Я дала им твой адрес… Они сказали, что сами находятся по этому адресу. Велели записать телефон и позвонить по этому номеру, если ты появишься. Сказали, чтобы я не скрывала твоего местонахождения, потому что тут совершено убийство. Лучше, если ты сам придешь и дашь пояснения – где был, что делал.

– Это алиби называется, мам, – судорожно пояснил он.

– Да, да! Так ты можешь доказать, что не делал этого?

– Сперва надо узнать, когда это случилось, – резонно заметил Иван.

– Не знаю, ничего не знаю…

– Про Таньку тебе менты сказали? Или ее родители? Как они тебя нашли?

– Не знаю…

Иван поймал себя на том, что радуется избавлению от этой девчонки. Но радуется так, будто они просто расстались, по-хорошему, без скандала. Ее смерть как-то не представлялась ему реальным событием. В это не верилось. Это еще предстояло понять, объяснить…

– Мам, – сказал он. – Ты, надеюсь, сказала ее родителям, чтобы они тебя больше не беспокоили?

Что за манера – являться без приглашения! Я сам буду с ними говорить!

– Ради Бога, не встречайся ты с ними сейчас…

Они в таком состоянии, – испугалась мать. – Их можно понять, простить…

– Что они тебе сделали?!

– Ванечка, ничего!

Но тут он ей не верил. Ивану стало противно, что в это дело оказалась впутана и его мать. «Всю жизнь ее оберегал от такого, – подумал он. – И вот – не уберег… Кто же это сделал?»

– Дай свой адрес, – попросила мать.

– Мам, не стоит. При чем тут мой друг? Я сам приеду в милицию…

– Ты опять пропадешь!

– Никогда. Я поеду и во всем разберусь. Помнишь, как было с моей машиной? Помнишь, как ты переживала? А в результате все закончилось хорошо, машину мне вернули. Я же был не виноват.

Вот и сейчас будет то же самое.

– На этот раз у тебя не машину угнали… У тебя на квартире человека убили! Твою девушку!

Мать все еще продолжала говорить, но он ее с трудом понимал. Иван вдруг вспомнил о своем письме. Он написал матери о том, что его отношения с Танькой разладились, что жить вместе они уже не будут… Если это письмо увидят менты – будет улика против него Разве кто-то будет выяснять, что именно он имел в виду, когда писал эти слова?! Схватят за шиворот, заставят сознаться.

– Мам, послушай меня, только внимательно! – попросил он, пытаясь остановить словесный поток, который на него обрушился. – Я сегодня у тебя был Я оставил тебе письмо. Рядом с письмом – сверток Ты все это видела?

Спиной он чувствовал – Муха его очень внимательно слушает. Теперь она, конечно, удостоверилась, что деньги он спрятал именно у матери. Но ему было все равно. Не пойдет же она грабить мать!

Ей шагу за порог нельзя ступить!

– Я видела, я нашла… – ответила мать.

– В сверток смотрела?

После краткой паузы мать созналась:

– Да! Ваня, ты мне должен все объяснить. Откуда все это?!

– Мам, в письме сказано.

– Но это же не правда! Твой друг мог бы найти другое место! Пойти в банк! Если это честные деньги – чего он боится? А если нечестные – как ты мог принести их ко мне?

– Мам, так нельзя рассуждать. Честные, нечестные… Тут все нормально, я тебя не подставляю Это я полностью гарантирую! – Иван пытался убедить ее, при этом чувствуя – говорит совсем не то, что нужно, мать только пугается все больше и больше. – Мам, я очень тебя прошу – письмо сожги, а сверток прибери подальше. Можешь даже мне не говорить, куда ты его дела. Можешь его даже из дому вынести. Нет, даже лучше будет, если ты его куда-нибудь вынесешь. Только так, чтобы не пропало, чтобы можно было найти. Договорились? Главное, припрячь их, пока следствие не кончится… Сама понимаешь, если меня в убийстве обвинят…