В ночи - Кэтрин Смит

– Так я и сделаю. Будь здоров, парень. – Зажав шкатулку с тиарой под мышкой, он попятился к двери. Добравшись до нее, он освободил замок, не выпуская Уинтропа из поля зрения. Затем темнота поглотила его, дверь хлопнула, и Уинтроп остался наедине со зловещими тенями и потрескивающим пламенем.

Он не стал терять времени. Как только замок защелкнулся, он раскрыл папку и стал вынимать из нее листы пачками. Он бросал их в огонь, горевший в камине, наблюдая с мрачным удовольствием, как они вспыхивают, а потом превращаются в пепел. Он был так увлечен, что предпочел не обратить внимания на суету снаружи. Так было лучше.

Вслед за последним листом и почерневшими остатками своего прошлого, превращенного в пепел, Уинтроп кинул в огонь и папку. Все. Это был конец.

Он помешал кочергой угли, чтобы удостовериться, что: никаких следов не осталось, затем надел перчатки и шляпу. Он совсем не был уверен, что Дэниелс передал ему единственный экземпляр улик. Но в его ситуации ему не улыбалось попасться с этими бумагами. Не торопясь, он пересек комнату по скрипучему полу, открыл дверь и вышел в холодную шумную ночь.

Дюжина вооруженных мужчин верхом держала под прицелом человека в кандалах, стоявшего на земле на коленях. Двое поднимали его на ноги. Третий держал в руках Дубову шкатулку. Подойдя ближе, Уинтроп смотрел ему в спину, но тут голос закованного резанул ему уши:

– Это не мое. Это все Райленд. Он – тот, кого вы ищете. У меня есть доказательства, что он – Привидение!

Человек со шкатулкой в руках, повернувшись, смотрел на приближавшегося Уинтропа.

– Это правда, мистер Райленд?

Дэниелс затих, прекратив сопротивляться, и в упор глядел на него. Второй раз за этот вечер Уинтроп порадовался, что взглядом невозможно убить.

Он вежливо улыбнулся главному судье с Боу-стрит:

– С таким братом, как у меня, мистер Рид? Мог бы я скрыть такое?

Казалось, Дункан Рид не очень-то и поверил, но Уинтроп понимал, что его это мало волнует. Привидение – уже забытая история, а Дэниелса они захватили на месте преступления с тиарой, принадлежавшей виконтессе Осборн. О том, что она украдена, по поручению виконтессы заявил Норт Шеффилд-Райленд.

– Он врет! – завизжал Дэниеле. – Могу доказать – он вор! – Уинтроп пожал плечами:

– Не понимаю, о чем он говорит, но вы можете обыскать дом, и меня тоже.

Рид подумал и покачал головой:

– В этом нет необходимости. Кто преступник – вполне очевидно. Благодарю вас за помощь в его аресте, мистер Райленд.

– Помощь! – Связанный Дэниелс неистово забился. Полицейские потащили его прочь. – Ты заплатишь за это, Райленд! Богом клянусь!

Его угрозы превратились в глухие, нечленораздельные выкрики, пока полицейские закидывали его в карету и запирали дверцу.

Когда обстановка стала спокойнее и тише, Рид обернулся к Уинтропу:

– Я испытываю самое искреннее уважение к вашему брату.

Уинтроп кивнул в ответ:

– Я знаю. Он тоже очень высоко ценит вас.

– Я никогда не настаивал на объяснении причин, по которым он ушел с Боу-стрит, и не нуждаюсь в этом сейчас. Главное – расследование здесь закончено. Я достаточно ясно выразился, мистер Райленд?

Преодолев сухость во рту, Уинтроп улыбнулся:

– Абсолютно. – Слава Богу за удачу. Слава Богу за то, что есть Норт с его связями. Иначе бы судья стал более дотошно копаться в прошлом Уинтропа.

– Хотелось бы, чтобы утром вы появились на Боу-стрит. Мне нужны от всех письменные показания. Интересно, в частности, почему мистер Дэниелс был так уверен, что вы украдете для него тиару.

Разумеется, интересно. Норт явно ничего не объяснил им, теперь Уинтропу нужно придумать что-то. Чудесно. Что бы такое сочинить, чтобы выглядело достоверно?

– Он узнал, что я оказываю знаки внимания виконтессе, и стал угрожать скандалом. Чтобы избежать этого, я должен был помочь ему заполучить тиару. Разумеется, я тут же обратился к брату.

– Естественно, – кивнул Рид с непроницаемым лицом. – До свидания, мистер Райленд. Увидимся утром.

– Спокойной ночи, мистер Рид. – Только когда судья в своем удобном экипаже двинулся по улице прочь в сопровождении кареты с преступником, Уинтроп наконец перевел дух.

– Хорошо сделанная работа, – прокомментировал Норт, подходя сзади. – Я нашел еще одну копию с уликами в комнате.

Уинтроп вздохнул, когда Брам подошел с другой стороны.

– Отлично.

Их заставил обернуться глухой стук сзади и звук тяжелых шагов. Из темноты вышел Девлин со своей бейкеровской винтовкой в руках.

– Вот дьявол. А ты где был? – пробурчал Брам.

– На крыше, – ответил младший из Райлендов. – Вы всерьез рассчитывали, что я буду оставаться в стороне?

Уинтроп рассмеялся. Все это время Девлин мог прихлопнуть Дэниелса как муху, и никто ничего бы не понял. Конечно, братик не стал бы стрелять без разбору. Это не в его правилах.

– Пошли, – предложил Брам и повел их к своей карете, которую он оставил в конце улицы. – Скоро утро, а вам двоим велено явиться на Боу-стрит.

– Спасибо вам, – сказал Уинтроп, когда они подошли к карете. – Всем. Вы не представляете, как я благодарен вам за помощь.

Норт хлопнул его по спине.

– Надо было прийти раньше. Мы бы уберегли тебя от многих забот. – Он полез в карету, Девлин вслед за ним.

Брам остановил Уинтропа, положив руку на плечо, когда он начал забираться в экипаж.

– Мы смогли бы избавить тебя от больших проблем, если бы ты доверял нам.

Уинтроп улыбнулся, изображая раскаяние.

– Для меня довериться – очень трудно.

– Ну, тогда, – посоветовал брат, отстраняя его с дороги, чтобы самому первым подняться в карету, – подумай, может, время уже подошло?

Уинтроп размышлял над его предложением, когда усаживался вслед за ним. Да, время уже давно подошло.

Глава 18

Когда утром пришло извещение, что необходимо прибыть на Боу-стрит, у Мойры чуть не остановилось сердце. Что они хотят от нее? Опять что-нибудь случилось с Натаниэлем? Или с Уинтропом? Он попался на воровстве? Может, он сам сдался им? О Господи, вдруг его убили?

То, что нужно будет продолжать жить без него, было непостижимым. Даже если между ними ничего бы не наладилось, даже если бы она никогда больше не испытала наслаждения в его объятиях, мысль, что его больше нет, приводила ее в отчаяние. Боль от того, что она больше не увидит его, была горше, чем если бы она виделась с ним, но не могла им владеть. Лучше вообще не думать об этом. Иначе болело в груди и жгло глаза.

Может, это извещение и не имеет к нему никакого отношения? Эта мысль принесла дополнительные переживания. Вдруг она сама сделала что-то не то, хотя на ум не шло, что бы это могло быть. Она быстро оделась и оставила на столе записку для Минни, написав, куда она отправилась и что постарается вернуться как можно скорее.