Ведьмы по заказу - Александра Билевская

Тогда она решила действовать иначе. На Скрытом этаже хранится анализатор, позволяющий находить проблемные точки планеты. Я без Дара видеть насквозь не могу им пользоваться, зато Герина может. Она обнаружила, что на Фабре зреет заговор. Часть аборигенов решила выступить против нас. Вместо того чтобы сразу остановить мятежников или сообщить о ситуации мне, Герина стала втайне поощрять их. Она хотела, чтобы начались погромы, а вы, ужаснувшись, в ответ позволили ей ужесточить власть.

Тем временем произошла трагедия – умерла Миррана. Вскоре Делле явилась Мэй, и стало ясно, что пора возвращаться домой. А наш дом – Эллия, и только она.

Тай вздохнула. Все слушали ее, не сводя глаз.

– Меня пугало возвращение – на Эллии не скроешь неполноценности. Но долг важнее амбиций. Мне лишь хотелось, чтобы все произошло как можно менее болезненно для вас и для аборигенов. Зато Герина, почувствовав вкус власти, затеяла интригу. Она надеялась удержать вас на планете и руководить вами… ей претило оказаться на Эллии Наставницей низшего ранга. К смерти Деллы она отношения не имеет – не настолько она порочна. Однако, зная о заговоре на Фабре, она сразу догадалась, кто убил, как и почему, и взяла убийцу под контроль, но скрыла это от нас. Больше того! Она хотела лично стать спасительницей ведьм Фабра, лишь в последний момент перед взрывом порталов перенеся вас на Эвр. При этом ваши служанки были бы растерзаны толпой, что заставило бы вас, огорчившись, согласиться на любые ответные меры. Все это она сама рассказала мне совсем недавно, и ей не было смысла лгать – она была уверена, что я надолго останусь под воздействием ее Даров.

Я посмотрела на Герину. Она молчала – неподвижная, как статуя, белая, как полотно, и прямая, как клинок. Простите за штампы, но это было так…

– Она без сил – полностью выложилась, пытаясь контролировать сто ведьм сразу, – прошептала Лиза. – Ничего она теперь не сделает. А ведьмы, пошумев, вернутся на Эллию – что им остается? Вика, умоляю тебя, не мешкай! Мы должны вернуться к Тиану. Я знаю, надо спешить! Если с ним что-то случится – я умру. Мне стало стыдно. Лиза права. Хоть казнь назначена на утро, мало ли что может измениться, пока мы тут? Тиана необходимо спасти.

Женька уже вытаскивала предмет перехода.

Слава богу, ничего с Тианом не произошло – сидел себе на полу, как ни в чем не бывало.

Мне показалось, он не рад нашему возвращению. Хотя, возможно, виноват хилый рыбосвет, не позволяющий разглядеть выражение лица?

Я спросила:

– Вы, наверное, случайно отпустили руку, когда мы перемещались?

– Вряд ли отпустил, – помолчав, ответил он. – Думаю, на меня предмет перехода просто не действует. Вы уж извините – такая у меня судьба.

– Мой предмет перехода не действует? – возмутилась Женька. – Врешь! Ты нарочно отпустил руку, я почувствовала. Не хочешь на Эвр, да? Давай перенесем тебя куда-то еще.

Тиан встал. Голос его звучал глухо:

– Я должен остаться здесь. У меня нет выбора.

– Тебя казнят, – почти спокойно напомнила Лиза.

– Нет, что ты, – он улыбнулся. – Они передумают. Меня отпустят.

– Тебя казнят, – твердо повторила Лиза. – Не обманывай меня, пожалуйста. Разве я прошу о многом?

Тиан потер тонкими пальцами виски:

– Прости, Лиз! Если что-то и терзает меня сейчас, то это мысли о тебе. Причинить тебе боль еще мучительнее, чем я ожидал. Только… у меня ведь тоже есть магические способности, Лиз. Неверные, нелепые, но есть. Иногда я вижу будущее. Нет, не так! Иногда я точно знаю, как обязан поступить. Знаю, и все тут. Так было, когда год назад я приехал с Островов на континент. Это было необходимо, и у меня не было выбора. Так было прошлой ночью, когда я отправился в Парк влюбленных, где встретил тебя. Теперь это нахлынуло снова. Я должен остаться здесь. Это будет… это будет правильно. Я сам не понимаю, почему. Я не уверен, что в этом и впрямь есть хоть какой-то смысл. Одно несомненно – если поступлю иначе, я не прощу себе никогда!

Я уже приготовилась всласть поиронизировать, надеясь, сбив пафос, заставить собеседника хоть на миг воспринять жизнь реально, а не через призму романтизма. Я ценю души прекрасные порывы, однако не в подобных же ситуациях! Умереть и испортить жизнь Лизе изза абстрактных идей, которые вбил сам себе в голову… Гибель хорошего человека за отечество обычно это самое отечество не спасало, а лишь делало его хуже.

Я открыла рот – и захлопнула его, поскольку в очередной раз увидела граф, причем на редкость четкий. Я затрясла головой, пытаясь прогнать мерзкую таблицу, – да где уж! Это когда всматриваешься, трудно разглядеть, зато сейчас я различала картину в деталях. Да, оптимальный путь для Фабра, для Эллии, для всего мира – вот он. Тиана утром казнят.

– Девочки, – еле слышно прошелестела Лиза, – возвращайтесь без меня. Я остаюсь.

– Нам ведь без тебя не вернуться… – жалобно выдавила Женька. – А тебе без нас.

Лиза нахмурилась, словно не в силах поверить в такой невероятный, жестокий подвох, затем коротко застонала, но тут же у нее стало выражение лица, будто стонал кто-то другой, не она вовсе.

– Да, вы правы. Конечно, вам надо спастись. Но можно, мы побудем тут еще немножко? До утра есть еще сколько-то минут… или секунд… хоть сколько-то!

И тут Женьку прорвало.

– Ты о ней подумал, сволочь поганая? – заорала она. – Все вы, мужики, одинаковы – о себе, любимом, о себе! Ах, я стану героем, местным святым! Своими страданиями я впечатлю народ, мой светлый образ будет звать его к добру… чистой воды эгоизм, понял? Конечно, тебе это в радость – на миру и смерть красна! Раз – и сгорел… быстро, безболезненно. А она умрет одна, в мучениях, которые тебе, скотине, и не снились. Потому что ни один мужчина не в силах даже представить, как любит женщина! Тебе только лестно замучить ее до смерти, да?

– Как тебе не стыдно врать, Женька? – радостным звонким голосом произнесла Лиза.

Она повернулась к Тиану:

– Не слушай ее, это глупости. Я ведь ведьма, забыл? Ведьмы живут тысячу лет, поэтому любой человек в их жизни – незначительный эпизод, не более. Да и вообще, трудно воспринимать всерьез тех, у кого нет Даров. Конечно, мне тебя жаль, но долго переживать я не буду. Погрущу чуть-чуть, и все. Ты должен делать, как считаешь правильным, и больше ни о чем не думать. Чтобы я мучилась из-за этого – что ты? Это была шутка.

Она засмеялась так искренне и весело, что мне захотелось плакать. Отвернувшись, я почувствовала, что меня толкают. Это делала Женька. Я покорно побрела за ней, и мы с трудом втиснулись вдвоем в тесный туалет без воды. Хотя вода нам явно требовалась.

– Пусть побудут наедине-е-е, – провыла Женька, размазывая по лицу румяна. – Но ведь оба такие идиоты – наверняка будут просто смотреть друг на друга, словно дети малые…