Дочери Луны - Сюзан Саллиз

Мэг поправила халат и открыла входную дверь. Он с большим трудом выбрался из своей машины, поставив на асфальт сначала одну слоноподобную ногу, а затем извлекая оттуда огромную массу своего тела. Громко сопя, он опять полез в машину, чтобы взять огромный портфель – тот же самый, что и десять лет назад. Вероятно, и плащ был тем же. Внезапно Мэг почувствовала, как у нее внутри возникла теплая волна расположения к нему. Он действительно был другом. Очень похожим на молодую копию мистера Брэкнела.

– Все-таки ты сумела оторвать себя от хорошей жизни? – спросил он, протопав по небольшой прихожей. – Когда в том чертовом ноябре я сказал, что можешь отдыхать сколько захочешь, я не имел в виду, черт подери, всю зиму целиком.

Мэг закрыла за ним дверь.

– Мне приятно видеть тебя, Чарльз, – сдержанно проговорила Мэг. – Позволь мне твой плащ.

– Ну уж нет. Тут у тебя холодина.

– Я забыла включить обогреватель. Зажги газ, пока я приготовлю кофе.

Он проделал эту операцию, усиленно кряхтя и вздыхая. Мэг слышала, как он ставил два кресла поближе к обогревателю, и, когда она принесла кофе, он стоял так близко к нему, что она почувствовала паленый запах, исходивший от его древнего плаща.

Чарльз сказал:

– Здесь все еще холодно. Тут ты найдешь свою смерть!

– Я же сказала, что забыла включить обогреватель.

– Ты хочешь сказать, что он все еще не включен? О Господи, почему?

– Выключатель наверху, а мне лень опять подниматься туда.

Чарльз в изумлении уставился на Мэг, затем взял у нее поднос и поставил его на коврик перед камином.

– Иди наверх. Прямо сейчас. И включай обогреватель. Оденься. Повяжи ленточку на волосы или еще что-нибудь в этом роде.

– Давай сначала выпьем кофе.

– Прямо сейчас? Ты выглядишь как распутница. А мне приходится думать о своей репутации.

Мэг забыла, что он умел заставить ее смеяться. Она потащилась вверх по спиральной лестнице и направилась в ванную комнату. Вернувшись вниз, она застала Чарльза на кухне, где он подогревал кофе, рядом с чашками на тарелке лежали пряники в форме лунного серпа.

– Я купил их в небольшом магазинчике около станции. Ты, наверное, не завтракала. Давай перекусим.

– Как ты узнал, что я дома?

Мэг говорила, набив рот пряником; она не отдавала себе отчета, насколько проголодалась.

– Позвонил твоей сестре. Я уже начал беспокоиться. Думал, ты позвонишь после телепрограммы.

– На самом деле я ее не видела.

– Ты ее не видела? Господи, я направил тебе специальное уведомление и приличную фотографию, а ты даже не потрудилась…

– Я не знала, что ее показывали. И вообще, меня эта идея не привлекала, я уже говорила тебе об этом.

– Перестань быть такой чертовски самовлюбленной! Все делалось ради фирмы, а не ради тебя!

– Питеру очень понравилось. Он считает, что это поднимет уровень моей самооценки.

– Неужели?

– Да. Произошли также и другие перемены. Да, теперь я ощущаю себя профессиональным художником.

Последнее заявление заставило Чарльза умолкнуть. Он допил свой кофе и в замешательстве уставился на нее. Мэг была не более чем на шестой неделе беременности, однако надела самый свободный свитер из всех, что смогла отыскать в доме, и теперь сознательно потянула его вниз.

Чарльз медленно произнес:

– Ты изменилась. Действительно изменилась. Твой шурин сказал, что ты там упорно работала, ухаживая за всеми после того, как твоя сестра потеряла ребенка.

Мэг мимолетно улыбнулась и протянула руку за последним пряником.

– Да. Можно сказать и так. Но мне это нравилось.

– Могу себе представить. Где-то среди других нот ты потеряла свое форте. Тебе нравится заботиться о людях, верно?

Улыбка Мэг сделалась шире. Он и не догадывался, как приблизился к правде.

– Эти пряники просто восхитительны. Большое тебе спасибо, Чарльз.

– Это тоже новость. Я ни разу не видел, чтобы ты так ела. Здесь лежали четыре пряника. По два каждому. Заметь, я не съел ни одного!

Мэг разразилась смехом, отломила половину от последнего пряника и протянула его Чарльзу.

– Извини, Чарльз. Правда, тебе же на пользу.

– С какой стати все так волнуются о моем весе? Я же не волнуюсь!

– Что ж, в таком случае все в порядке. Чарльз сделал вид, что изумлен до крайности.

– А вот и другая перемена! Ты была среди тех, кто третировал меня в прошлом. Употребляла слова, которых не понимала: например, холестерин и цирроз! Выкладывай, что с тобой приключилось.

Мэг не собиралась делиться своими новостями ни с одной живой душой. Но все равно когда-нибудь Чарльз обо всем узнает, так почему бы не сейчас?

Она сказала совершенно спокойно:

– Я беременна. Может такое произойти?

Он остолбенел. Если прежде он удивлялся, то теперь все было иначе: он застыл, не желая никак реагировать на известие.

Мэг улыбнулась.

– Все в порядке, Чарльз. Действительно. У меня все абсолютно хорошо. Дело в том… что несколько позже мне, вероятно, придется уехать на некоторое время, и я хочу, чтобы ты знал почему.

Он вздохнул лишь один раз. Все, что смог сказать, свелось к восклицанию:

– Господи Всемогущий! Мэг предложила:

– Выпей еще кофе. А если тебе необходимо, то в шкафу есть бренди.

Чарльз мгновенно встал и взял бутылку с бренди, добавив в кофе изрядную порцию. Мэг произнесла:

– В действительности меня тревожит то, что ты пьешь, Чарльз. И я знаю совершенно точно, что означает термин цирроз. А также холестерин.

– О Господи! – ответил он и затем добавил: – Ты собираешься еще что-нибудь добавить?

– А что ты хочешь знать?

– Не уверен. Знаю, что ты всегда была неравнодушна к Питеру Сноу…

– Откуда ты это знаешь?

Это замечание вывело ее из состояния спокойствия.

– Ну, множество признаков. Я же знаю тебя очень хорошо, Мэг. Десять лет, не так ли?

Она не отрываясь смотрела на него, затем кивнула:

– Верно. Что ж, в таком случае ты знаешь абсолютно все.

Чарльз ответил ей столь же неотрывным взглядом.

– А он знает?

– Об этом не знает никто, кроме моего адвоката и тебя.

– Твоего адвоката?

– Я сделала остановку в Плимуте, чтобы изменить завещание.

– Господи всемогущий! – вновь проговорил он, на этот раз более эмоционально. – Ты действительно изменилась. Однако… Я понимаю почему.

Чарльз глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла, удерживая кофе в своих мясистых руках.

– Что ж, не знаю, что и сказать. Благодарю Бога, что ты в порядке. В печати была информация, пока ты отсутствовала. Тело какого-то лунатика-насильника было выброшено на берег в Корнуолле. Может быть, не совсем кстати, но почему-то пришло в голову…