Чужих гор пленники - Артем Каменистый

– Хочешь сказать, что Сергей разбирается в этом деле?

– Плохо ты людей знаешь, прям как дружок твой Киря, который всех подряд колхозниками обзывает. А Сергей наш, то есть уже твой боец Сфен, не абы кто, а настоящий ученый. То ли доктор, то ли кандидат минералогических наук, во как. А теперь сам подумай: разбирается он в этом или как?

– Что у них, в этом самом колхозе, такой ученый делал? Золото в навозе искал?

– На свадьбу он приехал, могут ведь и у горожанина найтись родственники в деревне.

– Тогда да, прав ты, лучше с ним на эту тему поговорить.

– Ты бы так со всеми поговорил, а то как припечет, так шевелишься бестолково, смешно глядеть. Мало ли у кого какие знания могут быть, надо прикинуть, кто мы, на что способны. Сейчас хобби безобидное вроде того же собирательства камней может полезнее университетского образования стать. Все надо выяснять, всю подноготную у каждого. А то будет как с той Жанной: послали единственную, кто в луках что-то понимает, на кухню.

– Вот ты и будешь заниматься подробной переписью. – Рогов не простил упрека.

– А чего сразу я?!

– А потому что проявил инициативу, а она такая дама, что первым желает иметь самого инициатора.

– Я, что ли, проявил?!

– Ну ты об этом речь завел, тебе и выполнять. Мне, сам знаешь, не до этого. Вот завтра и начинай, не отвлекайся на рыбалку.

Вот так с ними и надо. А то все умные, все всё знают, а как доходит до выполнения, то «я не я, и хата не моя».

Человек, который вроде бы знает, как выглядит руда, и, возможно, понимающий, где ее можно найти, имеется. Теперь бы еще разыскать того, кто умеет выплавлять металл.

И обрабатывать. И много чего еще делать.

А ведь пока даже кусочка этой самой руды не нашли.

Как же все сложно…

Нельзя сказать, что ваксы все эти дни только тем и занимались, что всеми силами игнорировали факт разгрома своего поселка. Нет, взять реванш попыток пока не предпринимали, но то и дело демонстрировали присутствие. Один раз парочку заметили на другом берегу реки, причем они сами вышли, делая вид, что им не страшно, что-то орали, оружием размахивали.

Ну да, сильно смелые, когда не достать.

Несколько раз замечали их лодки. Или одну лодку: так и не поняли, есть между ними различия или нет. Посудина на вид корявая, но людоеды ухитрялись на ней идти вверх по далеко не медленному течению с приличной скоростью. Один раз Рогов даже направился к ним с отрядом как раз собравшихся для занятий стрелков. Увидев толпу, дикари просто перестали грести, их быстро унесла река, но еще долго над водой звучали раскаты их издевательских воплей.

Враг, один раз получив по носу, не торопился повторять печальный опыт. Или не слишком воинственный оказался, или неспешно готовится, принюхивается, разведку ведет, выжидает удобный момент.

Рогов считал, что верно последнее предположение, и с ним соглашались многие.

При желании ваксы даже малыми силами могли доставить кучу проблем. Со своим лесом они знакомы куда лучше, так что им несложно подкарауливать тех же охотников. Они сейчас рискуют куда больше других, дичи возле шумного поселка почти нет, да ее и не было особо, дикари давно повыбивали. Лучшие места под самой кручей – животные, мигрируя, натыкались на эту труднопреодолимую стену, после чего двигались вдоль нее. Именно там того проклятого лося и подранили, лучше угодий в округе не найти. От слияния рек до тех мест около десяти километров, если по прямой через лес. Не так уж сложно устраивать там засады не на зверье, а на тех, кто за ним приходит. Не будешь же посылать отряды по двадцать человек, да и не факт, что этого окажется достаточно.

Однако дикари партизанщиной заниматься не пытались. Даже подниматься выше слияния рек не рвались, в основном крутились вокруг островка и даже высаживались на него иногда. Там они при виде людей начинали дико кричать, грозить оружием, бить себя кулаками в грудь и ничего более умного пока что не демонстрировали: ни одного намека на попытку атаки.

Или и правда неспособны придумать эффективную тактику, или усыпляют бдительность. Вот и гадай теперь сиди.

Это нервировало.

Глава 28

Строительство Кузьмич затеял с размахом: заранее спланировал, что и где стоять будет, даже сооружения далекой перспективы, и предусмотрел запасные места под дополнительные дома, на случай если в будущем население сильно увеличится. Но насчет того, где люди должны обитать прямо сейчас, сильно не озадачивался. Лишь высказался категорически против использования в качестве временного варианта поселения ваксов и оставшихся там строений. Кто его знает, ведь условия там антисанитарные, мало ли, вдруг полно опасных паразитов.

Из таких соображений было решено предать поселок людоедов очищающему огню, оставив потом пожарище в покое. Свой решили строить в стороне, ближе к опушке. Она должна была отступить под натиском лесорубов, не нужно, чтобы деревья зеленели под самым периметром.

В общем, временные обиталища обустраивали кто во что горазд, почти без командования, по весьма приблизительному плану. Так что шалаши и навесы стояли вкривь и вкось, две палатки среди этого казались чужеродными грязно-оранжевыми бородавками и считались жильем повышенной комфортности. В одной из них как-то хитро сумел устроиться сам Кузьмич и несколько его приближенных. Очень уж хотелось «председателю колхоза» выделиться хоть в этом – эдакое мелкое тщеславие. Ну а Рогов такими недостатками не обременен и потому ночевал по-простому, в тростниковом шалаше.

Свежий воздух, комары и все такое, но ему даже нравилось: романтично, и высыпаешься на удивление хорошо, а не как на городской перине под кондиционером. Утром вскакиваешь будто огурчик, минуты лишней поваляться нет желания. Ни бессонницы, ни тягостных ночных пробуждений: крепкий и здоровый сон честного человека.

Но в эту ночь случилось исключение: продрав глаза, Рогов обнаружил за стенами шалаша густую темень, с которой не могут справиться даже местные упитанные звезды. Ничего не получается разглядеть, зато уши выдают информацию: неподалеку орут в несколько глоток, причем некоторые вряд ли принадлежат людям.

– Ваксы! Тревога!

А вот это уже осмысленный и понятный крик.

Вскочив, Рогов чертыхнулся: спросонья позабыл, где обитает, и макушкой ударился о верхнюю жердь. Шалаш низковато устроен, обычному народу нормально, а с его ростом надо все время помнить про высоту.