Холодные дни - Александра Лисина

Так. Что еще?

Ну да, со мной остается, разумеется, Ширра, от которого при всем желании не удастся сбежать. А еще — его риалл и жутковатая цепочка из загадочного черного серебра, которую я клятвенно пообещала починить. Остается также открытым вопрос с гномами, которых еще надо отыскать, и с эльфами, что уперлись, как коза на веревке, наотрез отказавшись покидать мое сомнительное общество. Даже мои способности их, видишь ли, не смутили — когти не отпугнули, двойственная физиономия не смутила, бледная до синевы кожа не отвратила, а крупные черные глаза, умеющие в лунные ночи наливаться настоящим серебром, с их точки зрения вовсе — краса неописуемая.

Ненормальные.

Одно хорошо — подвоха от них ждать не надо: с того дня, как увидели Ширру, ведут себя поблагороднее некоторых господ. Прямо загляденье. И вежливые стали, аж жуть. Правда, всегда зеленые, будто стручки гороха, но зато аккуратные до невозможности, завзятые чистюли, у которых никогда не увидишь толстого слоя грязи на сапогах или недельной щетины (она, как говорят, вообще никогда не посягает на эльфийские румяные щечки). И это, в общем-то, приятно. Дорогу к Мглистым Горам они, как выяснилось, тоже отлично знают. С гномами, кстати, пообещали свести, едва появится такая возможность, а это — огромный плюс в моем скользком положении. Мимо фортов Патрулей, опять же, проведут, что тоже немаловажно. И уже хотя бы ради этого стоит смириться с присутствием их симпатичных мордашек, не смотря на прошлые обиды, потому что без веского слова остроухих в тех самых фортах меня вряд ли пропустят через Границу, отделяющую негостеприимные окраины Симпала от засилья нежити, в Мертвые Пустоши. А Ширру — тем более. А Граница дюже крепкая, охраняется ОЧЕНЬ хорошо. Так что, думаю, я не зря согласилась на их компанию.

Другой вопрос, что мне стало неожиданно тоскливо от мысли от скором расставании с недолгими попутчиками. Ведь привязалась к ним, прикипела душой, хотя отлично понимаю, что не надо было. А поди ж ты — тяжко сознавать, что завтра мы навсегда расстанемся и я с большой долей вероятности больше никогда их не увижу. Ни Брегола, ни Леха, ни Зиты с Лукой, ни болтливого наглеца Янека, ни молчаливых зиггцев, ни сварливых братцев-северян… э-эх! Если бы все сложилось иначе! Если бы не оберон! Если бы не моя невезучая судьба! А то осталась бы здесь, рядом с ними, нашла бы достойное занятие, в кои-то веки начала бы примерный и благопристойный образ жизни, забыв о рыжей Ведьме и всем остальном…

Я тихо вздохнула и тоскливо уставилась в окно, за которым снова начинало смеркаться. Глупо, да? Я ведь целый день потратила на сборы, прикупила припасов, сменила одежду, отыскала новые сапоги, тщательно выпотрошила походный мешок, по крупицам впихивая в него то необходимое, что могло бы понадобиться. Шиалл был так любезен, что самолично нашел для меня смирную, но выносливую лошадку, способную дотащить мою бренную тушку до самых гор, сторговал сбрую для нее и даже деньги порывался отдать из собственных запасов, но тут уж моя гордость взыграла и, взвившись до небес, отвесила ему сочную словесную оплеуху. Потому что я, как ни парадоксально, пока могла за себя заплатить и терпеть ненужную опеку ни от кого не была намерена. Особенно тогда, когда Брегол все-таки продал шкуру проклятого водного дракона и честно отдал мне половину вырученной суммы, которой, к слову сказать, вполне хватило бы, чтобы прикупить в Кроголине не самую плохую таверну Второго Круга. Так что на некоторое время я могла не беспокоиться о деньгах, и это, признаться, было весьма кстати: не думаю, что гномы согласятся заниматься цепочкой Ширры за бесплатно. И уж если моих сбережений на это не хватит, тогда и буду думать, где взять еще. Но до тех пор никакие распрекрасные эльфы не смеют рассчитывать на то, что я позволю им взять себя на содержание: не дошла я еще до такого позора, пусть не надеются.

Так, за хлопотами, прошел день. В доме Брегола я, разумеется, пробыла недолго — ровно столько, чтобы успеть тепло распрощаться со всеми, кто так трогательно обо мне заботился и переживал. С улыбкой выслушала пространный монолог Зиты, перемешанный со слезами и многочисленными благодарностями. Осторожно обняла Брегола и Велиха, скрепя сердце пообещав, что «как только разберусь с делами, обязательно их навещу». Рассеянно выслушала размышления купца о том, что в ближайшие полгода он в столицу, пожалуй, не двинется. О том, что для Луки надо будет сговориться об учителе. Что следующий месяц обещает быть теплым, но дождливым, что значит — плохие дороги и взлетевшие на рынках цены на зерно. Затем в шутку посетовала, что Олав с братом совсем отвыкли от прежних перебранок и им будет скучно на обратном пути, если вдруг соберутся возвращаться. Беззлобно шуганула Янека в ответ на нескромное предложение прогуляться в последний раз по тесным улочкам Кроголина. Постаралась как можно бодрее пихнуть Яжека в бок, чтобы не смел кукситься в преддверии расставания. По очереди обошла Зого, Вышибалу, Бугга и Сноба, каждому вручив крохотный подарок, на которые намедни потратила целое утро. Обменялась с Кеолом и Шиксом взаимовежливыми улыбками. Наконец, битый час просидела в комнате Луки, честно стараясь не показывать своего состояния, но он и так понял — в какой-то момент тесно прижался, обхватил руками за шею и сдавленно прошептал:

— Я буду скучать по тебе, Трис.

— Я тоже, малыш. Обещай, что будешь молодцом и освоишь свой дар так, чтобы даже Верховному Магу стало завидно?

Мальчик слабо улыбнулся.

— Попробую.

— Вот и хорошо. А я, если смогу, обязательно найду возможность поинтересоваться, как у тебя дела. Не в этот месяц, так в следующий, а может, и позже.

— Я понимаю, — печально вздохнул Лука. — Тебе надо идти. Но я буду ждать, когда ты вернешься. Ты ведь вернешься, Трис? Пожалуйста, скажи, что вернешься!

У меня ком встал в горле.

— Я постараюсь, — хрипло ответила, почти ненавидя себя за эту ложь. — Очень постараюсь тебя навестить.

Он улыбнулся и снова надолго затих.

Мы еще долго сидели вот так — на застеленной кровати, обнявшись, словно родные, тяжко вздыхающие и знающие, что ничего не изменить. Я не могу остаться с ним, а он никак не может последовать со мной: здесь его дом, его семья, его будущее. А мне предстоит преодолеть еще немалый путь, чтобы полностью обезопасить себя от оберона и, быть может, найти своих вероятных родичей, о которых говорил Беллри. И это, пожалуй, главная причина того, что я все же согласилась на их присутствие. Ну, после гномов, конечно.

С Лехом, к сожалению, толком поговорить не удалось — едва кивнув после возвращения Луки и наскоро переговорив с эльфами, он быстро ушел и до самого вечера не возвращался. Рес с Кротом ходили по двору хмурые, насупленные, мрачно поглядывали в мою сторону и откровенно не добавляли хорошего настроения. Вероятно, Шиалл или Беллри уже успели их просветить по поводу своего ухода, и теперь весь гнотт проклинал меня за это неожиданное, совершенно непонятное предательство.