Невеста вампира - Джена Шоуолтер

«Только не передумай. Пожалуйста. Только не передумай».

Девушка вложила руку в его ладонь, и они, молча, пошли к водопаду.

Глава 18

Тысяча противоречивых чувств бурлила в Делайле — волнение, радость, печаль, нежность, страсть, гнев, сожаление, смущение и даже нервозность, хотя она и сказала Лайелу, что не нервничает. Амазонка хотела его больше, чем чего-либо в своей жизни. Она жестоко и безжалостно убила бы за эту возможность побыть с Лайелом.

Делайла собиралась отдаться мужчине, который по-настоящему пробудил её интерес. Они узнают друг друга так близко, как только могут познать друг друга мужчина и женщина. Она допустит его в своё тело и, возможно, в свою душу. Впервые Делайла добровольно сдастся, а не станет завоёвывать сама. И всё же…

Ей хотелось плакать.

Ведь после Лайел уйдёт и не обернётся. Она снова станет лишь приятным развлечением, которое так легко забыть.

Амазонка прятала слёзы лишь однажды в своей жизни, когда мать отослала её, чтобы девушка смогла начать обучение как воительница. Её первая наставница нещадно била маленькую Делайлу за те слезы. С тех пор она больше не плакала. Ни от боли, когда её тело было до неузнаваемости искалечено, ни от печали, когда ей приходилось хоронить погибших в битве сестёр, ни от стыда, когда Ворик бросил её. Слёзы были признаком слабости. Однако сейчас, когда Лайел отвернул лицо, пряча свои губы от её поцелуя, она ничего не могла с собой поделать. Он отвернулся точно так же, как сёстры отворачивались от своих рабов, когда те пытались их поцеловать.

Как будто она не была достаточно хороша для чего-то большего, чем впопыхах покувыркаться в постели — но это давно не новость для неё.

Как будто она ничего не значила — и эти подозрения уже давно закрались в душу амазонки.

Как будто он собирался остаться отрешённым, в то время как она была готова отдаться любви вся без остатка — а вот этого она никак не ожидала.

И это осознание жгло сердце сильнее, чем огонь драконов, впивалось в душу глубже когтей самого жестокого демона, разрывало на части яростней, чем могут рвать клыки вампира. Он решился овладеть её телом, но отворачивался от её губ, несмотря на то, что уже целовал раньше. Почему? Он счёл первый раз ошибкой? Нет, Делайла подозревала, что в основе всех поступков вампира лежит чувство долга перед женой, и от этого становилось только больнее. Тем не менее, она не могла заставить себя остановиться и отказаться от задуманного ими.

«Хоть раз», — сказала себе амазонка. Хотя бы раз в жизни она должна познать, что значит полностью отдаться мужчине. Ворик взял её тело, но он не завладел помыслами, сердцем и душой девушки.

Они с Лайелом старались держаться в тени, чтобы их никто не увидел. Всю дорогу оба хранили молчание, чтобы никто их не услышал. Казалось, прошла целая вечность, пока они бесшумно пробирались сквозь заросли. Наконец, показался водопад. Вода низвергалась с высоты в благоухавший восхитительным ароматом бассейн у его подножия.

Делайла задрожала, у неё взмокли ладони.

— Купайся, — велел вампир. — Я пойду, осмотрюсь, нужно убедиться, что мы действительно одни.

Не дав ей времени ответить, он просто выпустил руку девушки и скрылся из виду.

— Ну, вот и ещё одно чувство, которое можно добавить к растущему списку, — пробормотала амазонка.

Чувство тяжёлой утраты.

Вздохнув, она разделась и вошла в воду. Кожа, казалось, впитывала каждую каплю, погружаясь в прохладную, расслабляющую мышцы влагу. Делайла вымыла волосы цветами, растущими у берега, и тщательно оттёрла всё тело блестящей белой глиной. По крайней мере, боги не лишили их этих простых радостей, которые могла подарить природа.

Вымывшись с головы до пят и расслабившись, она выбралась на берег, уселась на гладкий серебристый камень и подтянула колени к груди. Амазонка не была уверена, сколько именно прошло времени, но начала беспокоиться, куда же подевался Лайел.

Будто в ответ на её мысли, вампир появился. Она не услышала его приближения, значит он подлетел, и не почувствовала его запаха, видимо, он выкупался той же глиной и теми же бутонами цветов, что и она. Однако Лайел не был обнажён. На нём были штаны, которые, правда, были расстёгнуты и низко сидели на его стройных, мускулистых бёдрах.

Великолепные белые волосы лежали на плечах мужчины мокрыми прядями. На губах краснели следы свежей крови.

— Ты пил кровь, — нахмурилась Делайла и вскочила на ноги.

— Да, — просто ответил он, окидывая взглядом её тело, задержавшись на груди с острыми напряжёнными сосками и на лоне девушки.

— Чью? — хотелось крикнуть ей, но вышло еле слышно. Его глаза горели таким возбуждением, что оно было почти осязаемым. «Этой нимфы?» — разозлилась она.

— Ничью. Животного.

Ревность растаяла, уступив место желанию не менее горячему чем то, что полыхало сейчас в глазах мужчины. Живот амазонки трепетал, кожа пылала, а губы подрагивали.

— Ты мог взять мою, — выдохнула девушка.

— Прелестный, — сказал вампир, протянув руку и потеребив один сосок пальцами.

Делайла прикусила губу, чтобы подавить рвущийся наружу гортанный стон и мольбу продолжать.

— Почему ты не пришёл ко мне? За кровью, я имею в виду, — настаивала она.

— С тебя уже хватит, — не отводя замутненного взора от груди девушки, ответил, будто в трансе, Лайел. — А ты мне нужна сильной.

— Не боишься, что я побью тебя в следующем состязании? — поддразнила она.

Он рассмеялся, но вышло резко, натянуто.

— Если я не смогу победить тебя в честном бою, то мне не место здесь, а главное — тогда я тебя просто не достоин.

Едва вымолвив это, Лайел напрягся и резко отпрянул. Делайла неожиданно осознала, что вампир собрался оставить её. И уйти. Почему, будь он проклят? Потому что думал, что не заслуживает её? Глаза амазонки расширились от удивления, и злость как рукой сняло. Делайлу затопила внезапная волна нежности к этому мужчине. Да, он подумал именно об этом, но она ни за что не позволит ему уйти.

Она так близко шагнула к мужчине, что от этой близости закружилась голова. Амазонка безуспешно сражалась со стоном, который так и рвался наружу при каждом вдохе. Их тела соприкасались, они чувствовали кожей жар друг друга. Лишь бёдра мужчины и его возбуждённую плоть прикрывала одежда. И это было так не правильно. Она жаждала ощутить их тоже.

Лайел замер, словно статуя, и перестал дышать, как будто не мог больше вдыхать её аромат, будто не мог больше выносить соприкосновения с телом девушки.

— Ты пришёл сюда, чтобы меня отвергнуть? — спросила она. — Опять?