Тёмный Дар - Иар Эльтеррус

Войдя в рощу, маг поклонился удобно расположившимся на траве старым эльфам, затем повернулся к своему спутнику и негромко сказал:

— Прошу вас не скрывать ауру, уважаемый мар Горберг.

Тот ничего не сказал, только улыбнулся, кивнул… и ничего не случилось. Однако трое старейших эльфов тут же оказались на ногах и низко поклонились, как не кланялись никогда и никому.

— Вы оказали нам величайшую честь своим визитом, высший… — заговорил один. — Мы не знали, что в нашем мире уже есть высшие.

— Я не из вашего мира, — безразлично пояснил гость. — Хотя мы с коллегой взяли нескольких учеников-аэйранцев. Среди них — эльфийка из Дома Познания Тьмы.

— Это очень обнадёживающее известие, — переглянулись старейшие.

— На Аллиане происходит что-то непонятное, — снова заговорил Горбег после недолгого молчания. — Аура эгрегора вашей бывшей родины очень сильно изменилась.

Он коротко рассказал эльфам о трансляции событий в погибшей деревне тёмных и о том, что последовало за этим показом. Затем поведал о снах Лены и словах, которые она разобрала.

— Мы тоже подозреваем, что Вечный Лес окончательно пробудился, — вздохнул старейший Харталас. — Наши меллорновые рощи ожили, почти все из нас слышат зов, но ещё невнятный. Пытаемся звать в ответ, но это ничего не даёт. Хранящие жизнь почему-то молчат.

— Но что такое этот ваш Вечный Лес? — настороженно спросил учёный, решив уточнить полученную от Зеана информацию.

— Что? Скорее, кто. Наш народ всегда отличался от других. Ещё на первой прародине — не на той, откуда мы пришли на Айэран — эльфы жили в симбиозе с растительным разумом, состоящим из миллионов и миллионов меллорновых деревьев. Его и называют Вечным Лесом. Но Лес не сразу становится разумным, для адаптации в новом мире ему нужно не менее пяти-семи тысяч лет, только тогда он входит в полную силу и начинает преобразовывать нас, делая хранящими жизнь. Благодаря его воздействию эльфы живут много дольше иных рас. В других мирах мы были почти бессмертны, не знали, что такое старость. Но…

Харталас вздохнул и продолжил:

— Как ни жаль, на прежней родине мы успели стать технологически развитыми задолго до пробуждения Вечного Леса, перестали быть едиными с природой, власть взяли прагматичные и жестокие правители, жаждущие только одного — побольше этой самой власти. Но Лес всё же пробудился, и со временем многое изменилось — начало появляться всё больше хранящих жизнь, общество постепенно изменялось, что сильно не нравилось власть имущим. Тогда же возникли и первые высшие, подобные вам. Однажды правители сделали что-то такое, за что Лес исторг их, лишив своего покровительства. Я просто не знаю, что именно они сделали. Исторгнутые не нашли ничего лучшего, кроме как погрузиться на космические корабли вместе со своими слугами и вассалами, многих из которых забрали с собой насильно, и пуститься на поиски новой родины. Так наши предки и оказались на Аэйране.

— Но неужели ваши правители не понимали, что делают? — удивлённо покачал головой Горберг.

— Они никогда не верили в Вечный Лес и хранящих жизнь, — криво усмехнулся старый эльф. — Считали дурацкими детскими сказками. Предпочли во всём случившемся обвинить высших, пытавшихся их образумить. Но среди тех, кого правители захватили с собой насильно, были и те, кто знал правду. Нас оказалось немного, приходилось скрывать своё отличие от остальных. Именно поэтому мы и эмигрировали с Аллиана, как только представилась такая возможность — не захотели жить в атмосфере постоянной злобы и подозрительности. Правители ведь воспитывали молодых в своём духе, но ограничили распространение научных знаний, сделав их своей прерогативой. А тут ещё и магия эта проклятая откуда-то взялась… Появились этериэ — худших зверей среди эльфов ещё не бывало. Но…

По губам Харталаса скользнула насмешливая ухмылка.

— Даже правители и их приспешники не могли жить без привычных меллорнов, вот и захватили с собой достаточно семян. А после того, как подросли первые деревья, они были уже обречены, хоть и не знали об этом. Да, созревание Вечного Леса занимает очень много времени, но когда-нибудь он всё-таки созревает. В любом мире! И тогда эльфы становятся теми, кем должны стать — хранящими жизнь, а не несущими смерть.

— Благодарю за рассказ, уважаемый! — поклонился Горберг. — Но что вы думаете о происходящем сейчас?

— Надеемся, что Лес созрел и исторг этериэ вместе с остальными убийцами. Но точно не знаем, что-то ощущаем, но слишком смутно, чтобы можно было говорить об этом с уверенностью.

Никто не обратил внимания на Лену, мелкими шажками приближающуюся к меллорну. Девушку что-то тянуло к нему с такой силой, что она забыла обо всём на свете, видела только покрытый белой корой ствол в два обхвата. Подойдя, она прижалась к дереву всем телом и застонала от острого, почти сексуального наслаждения. Казалось, в неё потоком вливается сила, непонятная, отличающаяся от всего, знакомого до сих пор.

— Я слышу… — внезапно заговорила девушка. — Я слышу!

— Что ты слышишь?! — резко повернулся к ней Горберг.

— Хранящие жизнь Вечного Леса просят высших о встрече…

— Где и когда? — наклонился вперёд учёный, Зеан встревоженно переглянулся с Харталасом.

— Здесь и сейчас. Он уже идёт…

Действительно, кора меллорна внезапно потекла, стала мягкой, и из неё вышел невероятно старый эльф в зелёном шёлковом балахоне. Первым делом он низко поклонился в Горбергу, затем кивком приветствовал остальных.

— Святое Небо! — выдохнул Харталас. — Старейший Орлас! Но вы же умерли много тысяч лет назад!

— Лес сохранил мне жизнь, — дребезжащим голосом ответил тот. — Ты из Дома Зелёного Ветра?

— Из Дома Вечного Леса, — отрицательно качнул головой Харалас. — Предки были из Зелёного Ветра, но здесь мы создали свои Дома. Лес пробудился?

— Да, почти полторы тысячи лет назад. Но развиваться, как положено, из-за чуждой силы и этериэ он не мог, пока не появилось достаточно слышащих зов. На это ушло немало времени, только в последнее столетие всё стало так, как должно было быть. Несколько дней назад развитие дошло до переходного уровня — несущие смерть исторгнуты из среды нашего народа и лишены жизненной силы. Но почему вы высадили так мало меллорнов? Пока ваши рощи не станут хотя бы в три раза больше, вы не сможете стать частью Леса.

— Меллорны плохо растут здесь, холодно, далеко не все семена дают всходы, одно из двадцати, не более, — вздохнул Харалас. — Но мы будем стараться, хранящий жизнь!

— Простите, что вмешиваюсь, — прервал их разговор Горберг. — Но что всё это значит?