Капкан для Александра Сергеевича Пушкина - Иван Игнатьевич Никитчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Судьба в последний раз пыталась уберечь его от рокового шага, но тщетно…
– А теперь поцелуйтесь…
Наташа, краснея, – и за поцелуй свой, и за малый рост мужа, к которому она должна была нагнуться, – поджимая губы, скорее приложилась к нему, чем поцеловала, и все же вся содрогнулась.
– Она божественна! – таяли мужчины, и в глазах их бегали циничные мысли и представления.
Душистым, сияющим кольцом все окружили новобрачных, торопясь принести им поздравления. Пушкин и Наташа сдержанно сияли: хорошо было и то, что всякая неопределенность кончилась…
Одновременно это означало, что челюсти жизненного капкана плотно сомкнулись на судьбе Пушкина…
– Спасибо, сударыня! О, спасибо, князь… Благодарю вас, графиня…
– Но как она хороша, как хороша!
Блестящее шествие, прилично шаркая ногами, поплыло к выходу. Полиция строго теснила любопытных.
Кареты одна за другой подъезжали к паперти и, гремя, отъезжали.
– Карета графини Потемкиной! – под рокот колес торжественно и строго возглашал маститый швейцар с перевязью.
– Карета княгини Долгоруковой!
– Карета Марьи Ивановны Римской-Корсаковой!..
– Карета генерала Пестова!
– Карета княгини Волконской!..
Сверкающие экипажи, возбуждая всеобщее любопытство, неслись, качаясь, по талому, пахнущему сыростью снегу по улице, в квартиру Пушкина, где его брат Лев уже налаживал блестящий ужин, а у дверей квартиры князь П. А. Вяземский, П. В. Нащокин и маленький Павлуша с иконой встретили новобрачных.
И зашумел веселый пир…
Вот кончен он; встают рядами,
Смешались шумными толпами,
И все глядят на молодых:
Невеста очи опустила,
Как будто сердцем приуныла,
И светел радостный жених…
Жених в восторге, в упоенье:
Ласкает он в воображенье
Стыдливой девы красоту…
И вот невесту молодую
Ведут на брачную постель;
Огни погасли… и ночную
Лампаду зажигает Лель.
Свершились милые надежды,
Любви готовятся дары;
Падут ревнивые одежды
На цареградские ковры…
Вы слышите ль влюбленный шепот
И поцелуев сладкий звук
И прерывающийся ропот
Последней робости?..
Супруг Восторги чувствует заране;
И вот они настали…
Все было почти так, как это он описал в своей поэме «Руслан и Людмила»… Правда, невеста осталась холодной к бурным ласкам его африканского темперамента…
Утром Наташа, побледневшая, строгая, новая, в одной рубашке, сгорбившись, сидела на постели и, неподвижно уставивши свой прелестный, слегка косящий взор перед собой, точно в пропасть какую сумрачную смотрела. Из дальних комнат глухо доносились до нее веселые мужские голоса: то к мужу собрались уже приятели… А она в первое же утро брака вот одна… Выросшая в деревне, близко к девичьей, она знала все, что ее ожидало, но все же это было так ново, так странно… Тайна, которая раньше так мучила ее, теперь была
