Возвращение на Землю - Алишер Таксанов

Так я продолжал изливать свои разгоряченные мысли минуты две. За это время выражение гнева на лице мужчины сменялось удивлением. Девочка же продолжала не сводить с меня тревожных глаз.

— Значит, вы не вархатник? — произнес он, наконец, едва я закончил.

— Кто это? Колонист Марса?

— Какой еще колонист? — недовольно поморщился мужчина. — Вархатник — это, ну, слуга сцерцепов, холуй, так сказать, охраняющий людей в лагерях смерти!

— Что-что? — поразился я. — Слуга сцерцепов?… У этих тварей есть слуги?

Мужчина не успел ответить, так как в коридоре послышались шаги и недовольные крики моих друзей:

— Санджар, ты где? Решил в прятки с нами сыграть?

Тут Хэндрик и Кэт вошли в комнату и в удивлении замерли. Сцена, конечно, их удивила: я, стоявший в боевой позе, мужчина-оборванец, лежащий на полу, и девочка-куколка, его обнимавшая.

— Кто это? — спросил Винни-Пух. — Ты нашел людей? Или мне это сниться?

Я покосился на них:

— Да вот, прогуливался по дому, заглянул сюда и нашел приятных собеседников. Они меня чуть не зарезали, к тому же обозвали слугой сцерцепов. Но, как обстоят дела на планете, выяснить еще не успел — вы помешали!

— Что за абракадабра! — поразилась Кэт. — Объясни толком!

— А что объяснять, — пожал плечами я. — Пусть они объяснят! — и я кивнул на оборванцев.

Те молча рассматривали на вновь вошедших. Кэт решила взять инициативу в свои руки:

— Меня зовут Кэт Нэйсон, я колонистка. А это Хэндрик Хамильтон, тоже колонист. Капитан Санждар Каримов, наверное, вам уже представился. Мы — члены экипажа марсианской космической экспедиции. Мы летели на Землю, но совершать посадку не собирались, у нас была другая цель. Однако в космосе… столкнулись с лунным шаттлом и упали на землю… И теперь ходим по этому городу в поисках защиты и… еды, — последнее девушка произнесла, видимо, учуяв шпроты. Запах еды напомнил нам, что мы голодны. Ведь не если мы с момента обнаружения платформы.

Мужчина внимательнее пригляделся к нам и только сейчас обнаружил на нас комбинезоны с космическими нашивками. Это убедило его в правдивости наших слов. Но, скорее всего, весомым доводом было то, что мы не убили их, как они вначале ожидали. Как я потом понял, вархатники даже церемониться не стали и быстро пришили бы беглецов.

— А что такое колонист? — вдруг спросила девчушка.

— Потом объясню, — пробормотал мужчина и с трудом встал. Хромая, он прошелся по комнате и сел на стул возле окна.

— Я верю вам, — произнес он. — У вас лица совсем другие! Вы никогда не ощущали дыхание смерти и не видели ужасов!

— Это как сказать, — усмехнулся Хэндрик. — На Марсе условия не лучше, и нам приходится бороться за свою жизнь! Так что мы знаем цену жизни!

— Но там нет сцерцепов, — покачал головой мужчина, но, спохватившись, произнес: — Вы представились, а я нет. Меня зовут Аркадий Смоленский, я узник концентрационного лагеря смерти «Останкино». А это Алена Калинина — дочь предводителя восставших Семена Калинина. Мы вчера сбежали. И теперь за нами охотятся вархатники!

— Почему?

— Потому что они служат сцерцепам! Они охраняют нас, разводят нас как скотов, а затем ведут на убой. Люди на Земле — просто пища для тварей!

— О боже! — воскликнули мы.

— Тридцать лет назад произошла самая страшная катастрофа. Я тогда учился на факультете журналистики! Мир в одночасье заполонили сцерцепы. Люди старались сражаться с ними, но все было бесполезно. Эти твари оказались довольно живучими и прожорливыми. Они нападали на нас, на все движущиеся организмы и съедали без всякой жалости. Их даже прозвали сухопутными акулами. В течение очень короткого времени твари подмяли под себя человечество. И, когда нас оказалось слишком мало, они вдруг осознали, что больше живых организмов нет, а питаться нужно им и дальше.

Видимо фактор голода и заставил их организоваться и собраться, начать мыслить. Мы в первые годы замечали, как из диких животных они превращались в более разумные существа. Но это был стремительный прогресс! Если человечеству понадобилось не менее миллиона лет, чтобы из примата стать хомо сапиенсом, то у сцерцепов на это ушло менее пятнадцати лет!

За это время они стали тем, что принято называть обществом. Появились социальные слои — мы могли отличать управленцев, то есть вождей, и простых тварей. Но самое главное, они стали разводить людей в качестве продуктов питания. Раньше точно так поступали мы, разводя домашний скот. Людей собирали в лагеря, кормили, заставляли размножаться, а затем поедали.

— Но ведь твари являются каннибалами, они едят самих себя! — вскрикнула Кэт, которая знала многое о сцерцепах с лекций моей матери. — Почему они не решили проблему таким образом?

— Ели когда-то. Но с физиологическим развитием твари приобрели защитные функции, то есть никакая особь не даст себя в обиду другой. Многие из них имеют органы, которые выделяют нервно-паралитический или смертельный яд, электричество высокого напряжения, ультразвуки. Я помню, какие эффектные схватки происходили между ними раньше. Теперь же даже если сцерцеп сумеет одолеть другого, то не сможет его сожрать, так как получит несварение желудка. Мясо твари плохо усваивается ими же.

— И они перешли на людей?

— Да. Лет пятнадцать назад среди тварей началось формироваться общество. Образовались крупные племена, отличающиеся друг от друга какими-то физиологическими свойствами. Они отлавливали людей, оставшихся еще в живых, и загоняли в лагеря. У каждого племени есть свои стойла, коровники, ранчо, свинофермы, можете эти заведения называть, как хотите. И там они стараются превратить нас в безропотных и безвольных животных. И часто им это удается. Но сопротивление все равно осталось. Мы научились сбегать от них.

— Как?

— Среди нас были талантливые инженеры. Они поняли, что сцерцепы определяют людей по теплу, так как видят в инфракрасном спектре. Тогда они придумали прибор, который тепло людей переводит в ультрафиолетовую часть спектра, то есть в ту область, которая не ощущается органами тварей. С тех пор для них мы стали призраками. Мы сумели организоваться и начали давать отпор тварям. В Москве возглавил движение Семен Калинин, в прошлом сотрудник милиции. Мы стали совершать набеги на племена, уничтожать тварей и освобождать людей.

Таким образом, мы сумели найти выход к свободе. И наши успехи были явными, так как процесс размножения у тварей осложнился. Дело в том, что сцерцепы размножаются делением, как элементарные клетки. Чтобы достигнуть необходимого состояния твари должны поглощать живую массу, из ткани которых они формируют новый организм. Но живых организмов то на Земле осталось мало — и в основном это люди. Мы же начали давать такой решительный отпор, что возникла реальная возможность в недалеком будущем уничтожить это дьявольское отродье. Таким образом, твари оказались в сложном положении.