Ласковый обманщик - Джуд Деверо

— Мне кажется… — проговорила она, — …я бы хотела ласкать тебя. — И после паузы добавила: — Ты не будешь возражать?

Майк нежно поцеловал ее.

— И люди еще сомневаются, существует ли рай. Существует, прямо здесь, в этой комнате. Я весь твой, родная.

Держа ее за руку, он лег на кровать, но Саманта отвела от него взгляд, потому что его глаза не переставали следить за ней, а его тело ее смущало. Как бы прочтя ее мысли, он уткнулся лицом в подушку, так что она могла смотреть на него без смущения.

Саманта, как бы ради эксперимента, вытянула руки и провела по его плечам. Комната была освещена лишь одной тусклой лампой, и кожа Майка цвета меда, казалось, светилась. Так как он отвернулся, она могла трогать и разглядывать это прекрасное, мощное, мускулистое, голое тело.

Перед ней, казалось, был эталон мужчины.

Пока она гладила его спину, Майк, казалось, заснул — так тихо он лежал. Она начала целовать его тело, от шеи до пяток, потом легла сверху, прижимаясь к нему грудью и стараясь повторить своим телом изгибы его тела.

Настал такой момент, когда она позабыла, что под ней человек, она не думала, приятно ли ему то, что она делает, полностью растворившись в собственном удовольствии. Вспомнив, как она однажды видела в зеркале небольшие островки нежной кожи, не покрытые волосами, там, где ноги переходят в ягодицы, ей немедленно захотелось поцеловать их. Раньше ей это и в голову бы не пришло. Теперь же она испытывала острое наслаждение, впиваясь в них губами, проводя по ним кончиком языка. Все это время Майк лежал, не сделав ни единого движения.

Вскоре она лежала рядом с ним, ее тело пульсировало, и она судорожно вздыхала. Она хотела его, хотела чувствовать его в себе и боялась сказать ему это. Однажды, вскоре после свадьбы, она сделала глупость, попросив своего бывшего мужа: «Давай еще раз!» Он тут же вскипел, обвиняя ее в том, что она считает его плохим любовником. «Ты что, никогда не слышала, что мужчина сразу не может! Так уж, милая, они устроены».

И теперь она чувствовала робость. Она не хотела оскорбить Майка или разозлить его.

— Майк. — Саманта пыталась говорить как можно мягче, хотя ей было трудно управлять своим голосом. — Я подумала, может, мы могли бы… ну, если так можно сказать, повторить, что ли! Если это для тебя возможно, конечно…

Майк молниеносно вскочил, выйдя из кажущегося небытия, и налетел на нее с неистовством двенадцатибалльного шторма. Его руки вцепились в ее бедра, как железные клещи. Он набросился на нее с такой страстью, что Саманта ощутила себя на седьмом небе.

Майк тут же остановился, склонившись над ней с таким выражением лица, будто боялся, что убил ее.

— Сэм, дорогая, с тобой все нормально? Я тебе больно не сделал?

Саманта в удивлении поморгала.

— Боже, Майк, ну продолжай же!..

— Ух ты, чертенок! — Он раскинулся на кровати и потянул ее на себя.

Саманта ознакомилась с разными сексуальными позами по многочисленным брошюрам, которые ей подкидывал муж, но все познания эти были чисто теоретическими. Теперь, сидя на Майке, она глядела на него вопросительно: а что же мне делать дальше?

Положив руки за голову, Майк ответил ей взглядом: «Попробуй сама догадаться!»

Доверившись своему природному женскому чувству, Саманте не составило особого труда угадать его желание.

Она лежала рядом с Майком, вспотевшая, обессиленная, каждая мышца ее тела дрожала от слабости. Она мечтательно улыбнулась и произнесла: «Что это было?!»

В голосе Майка промелькнул оттенок самодовольства:

— Сэм, дорогая, ты только что испытала то, что обычно называется оргазмом. Ну и как тебе?

Саманта хихикнула:

— Майк, если бы я только догадывалась, что ты сможешь на меня произвести «такое впечатление», то в первый же день нашего знакомства схватила бы тебя силком, затащила в дом и разорвала на части на полу в прихожей.

— Тогда мы были бы квиты. В моих мыслях тебе была уготована такая же судьба.

— Да уж. Но как бы ты отнесся ко мне наутро?

— Говоря о чувствах и отношении друг к другу, сейчас у нас появились две возможности. Первая: мы можем, уютно прижавшись друг к другу, отключиться до утра. Вторая: можно наполнить ванну горячей водой, набрызгать туда чего-нибудь пахучего на твой выбор, потом долго вытирать друг друга, вернуться в кровать и предаться оральной любви.

С трудом приоткрыв веки, Саманта зевнула:

— Я так устала, Майк. Может, лучше выспаться?..

У него вытянулось лицо. Казалось, он был обижен, как ребенок, которому только что сказали, что ему не разрешили пойти сегодня в цирк.

Она снова зевнула и потянулась:

— С другой стороны, ванна бы не помешала.

Прежде чем она успела вымолвить еще слово, он уже нес ее в ванную.

Глава 24

После ванной Майк наконец спросил Саманту, почему все-таки она так долго не решалась переспать с ним. Майк старался, чтобы его вопрос прозвучал как можно равнодушнее, но ее это не обмануло.

— Ричард заявил, что я никуда не гожусь в смысле секса.

— И ты в это поверила? — тон у Майка был такой, будто он разговаривает с самым глупым человеком на свете.

— Откуда, черт возьми, я могла знать, что он мне врет?! — почти прокричала Саманта. — У него было много женщин, а у меня только он один. Что, по-твоему, я должна была сходить в бар или еще в какое-то злачное место, подцепить мужика, переспать с ним и узнать, действительно ли я так плоха в сексе или нет? Вот что я тебе скажу, мистер Самоуверенность: если тебе внушили, что тебя не хотят мужчины, вскоре они действительно перестают тебя хотеть!

После небывалого наслаждения, которое Майк преподал Саманте, он спросил:

— Хочешь поговорить о твоем бывшем муже?

— Нет!

— Ой ли…

— Что это значит?

— Это значит, что еще не родилась такая женщина, которая удержится от соблазна поплакаться даже первому встречному, каким козлом был ее бывший муж или любовник.

Саманта, приподняв голову, бросила на Майка злобный взгляд, но он невозмутимо уложил ее голову обратно к себе на грудь. Какое-то время два чувства боролись в ней — желание поделиться с близким человеком и стыд за причиненные ей унижения. Ее замужество и развод были сплошным позором, однако ей вдруг захотелось рассказать Майку правду, не ту приукрашенную, подслащенную «правду», рассказанную отцу, а настоящую. Желание раскрыть душу взяло верх.

— Скорее всего, первые два года замужества были сносными. Мы не испытывали особенно бурных эмоций, но мы свыклись друг с другом. Ричард вместе с двумя партнерами управлял небольшой фирмой, я работала в «Компьютер Ленд». Мне казалось, что все нормально, что все так и должно быть. Но однажды он пришел домой и заявил, что «глубоко несчастен». Понимаешь, именно «глубоко». Он сказал, что всегда мечтал посвятить себя литературе, написать великий американский роман — роман века. Однако его мечте не суждено сбыться, потому что все свое время ему приходится тратить на то, чтобы зарабатывать деньги для семьи.