Великие исторические личности. 100 историй о правителях-реформаторах, изобретателях и бунтарях - Анна Мудрова

После выхода третьей книжки альманаха «Полярная звезда» издатели начинают выпускать газету «Колокол», которая получает статус приложения к «Полярной звезде». Это была первая русская революционная газета. Издание было немедленно запрещено в России. С ростом популярности 15 февраля 1858 года издание перешло на двухразовый выпуск, по первым и пятнадцатым числам. В дальнейшем, в зависимости от количества корреспонденции и важности событий, периодичность колебалась от еженедельной до ежемесячной. С ноября 1861 по июнь 1863 года газета издавалась 3–4 раза в месяц. Объем газеты составлял 8 (иногда 10) страниц.

Регулярное бесцензурное издание оказалось востребовано читателями. Во времена наибольшей популярности издания тираж номера доходил до 2500–3000 экземпляров, а с повторными тиражами до 4500–5000, что сделалось соизмеримым с тиражами наиболее крупных легальных российских газет (10–12 тысяч экземпляров) того времени.

Письма и статьи публикуются большей частью под псевдонимами или анонимно. По материалам полученных писем о событиях в России и злоупотреблениях на местах, выходит постоянный отдел мелкой критической корреспонденции «Смесь», рубрика «Правда ли?» Часто информация из писем обрабатывается самим Герценом. Из двух тысяч страниц «Колокола» Герценом написано около 1200.

Среди корреспондентов Герцена и Огарёва работники министерств внутренних и иностранных дел, Священного Синода. Газету читает сам Александр II. Иногда, во время министерских докладов, император с мрачным юмором вспоминал, что уже читал это в «Колоколе». «Скажите Герцену, чтобы он не бранил меня, иначе я не буду абонироваться на его газету», — иронизирует Александр II.

Пик влияния «Колокола» приходится на годы, предшествующие освобождению крестьян; тогда газета регулярно читалась в Зимнем дворце. После крестьянской реформы её влияние начинает падать. Гибельным для популярности Герцена было его увлечение польским восстанием. Герцен не без колебания стал на сторону поляков, довольно долго относясь к их делегатам несколько подозрительно; окончательно он уступил, только благодаря настойчивому давлению со стороны Бакунина. Это было его политической ошибкой. В результате «Колокол» потерял своих подписчиков (вместо 3000 их осталось не более 500).

В 1866 году, после покушения Каракозова на императора, в новом открытом письме Александру II Герцен признаёт: «Было время, когда Вы читали «Колокол» — теперь Вы его не читаете». Несмотря на осуждение «Колоколом» терроризма, после покушения на императора газета продолжает терять читателей. Корреспонденция из России почти перестаёт поступать. 1 июля 1867 года стихотворением Огарёва «До свиданья!» сообщает, что «смолкает Колокол на время».

Еще в 1865 году под настойчивым требованием правительства России к правительству Великобритании редакция «Колокола» во главе с Герценом покинула Лондон навсегда и переехала в Швейцарию, гражданином которой Герцен к тому времени стал. Туда переехал и Николай Огарёв.

В январе 1870 года Александр Иванович Герцен умер от воспаления лёгких в Париже, куда незадолго перед тем прибыл по своим семейным делам. Похоронен он был в Ницце.

Фигнер Вера Николаевна

1852–1942

Русская революционерка, член Исполнительного комитета «Народной воли».

Вера была старшей дочерью в семье дворянина Николая Александровича Фигнера, штабс-капитана в отставке с 1847 года. Он служил в Казанской губернии, получил чин губернского секретаря, затем лесничим, был женат на Екатерине Христофоровне Куприяновой, всего у них было шесть детей.

В 1863–1869 годах Вера обучалась в Казанском Родионовском институте благородных девиц. В этом заведении уделялось особое внимание религиозному воспитанию учащихся, но Вера становится убеждённой атеисткой, вынеся, однако, из Евангелия «некоторые принципы», такие, как «отдача себя всецело раз избранной цели» и «другие высшие моральные ценности». Поступила в Казанский университет.

18 октября 1870 года венчалась в сельской церкви в Никифорово с судебным следователем Алексеем Викторовичем Филипповым. Брак был для раннего русского феминизма типичным способом «бегства» от родителей и выбора своего жизненного пути. Вместе с супругом они выехали в Швейцарию с целью завершить ей там медицинское образование. В 1872–1875 годах училась на медицинском факультете Цюрихского университета. В 1873 году там вошла в революционный кружок, члены которого составили позднее ядро эсеров. В декабре 1875 года вернулась в Россию. В 1876 году Фигнер сдала экзамен на фельдшера, участвовала в «хождении в народ». В 1877–1879 годах, работая фельдшером, вела пропаганду в деревнях Самарской и Саратовской губерний. В 1879 году участвовала в знаменитом Воронежском съезде народнической организации «Земля и воля». После раскола «Земли и воли» стала членом Исполнительного комитета «Народной воли». Принимала участие в создании и деятельности террористического крыла «Народной воли», в подготовке покушений на императора Александра II в 1880 году в Одессе и в 1881 году в Петербурге. После удачного покушения на императора Александра II 1 марта 1881 года смогла скрыться, вела революционную работу в Одессе. С 1882 года, оставшись единственным членом Исполнительного комитета «Народной воли» в России, пыталась восстановить эту организацию, разгромленную полицией. Выехав в Одессу, участвовала в покушении на военного прокурора, наладила работу типографии «Народной воли». В результате предательства арестована в Харькове. В сентябре 1884 года по «Процессу 14-ти» привлечена к суду. «Процесс 14-ти» — суд над членами «Народной воли». Проходил в Петербургском военно-окружном суде в октябре 1884 года. Центральным лицом процесса была Фигнер — последний (в России) член Исполнительного комитета «Народной воли». Вместе с ней судились 6 членов народовольческой военной организации. Главным обвинением было участие в террористических актах «Народной воли». Все подсудимые держались мужественно. Последнее слово Фигнер, проникнутое революционной убеждённостью, было напечатано за границей и нелегально распространялось в России как документ выдающегося агитационного значения. Фигнер была приговорена к смертной казни. После 9 дней ожидания исполнения приговора казнь была заменена бессрочной каторгой.

В течение 20 лет отбывала одиночное заключение в Шлиссельбургской крепости.

В 1904 году отправлена в ссылку — вначале в Архангельскую губернию, затем — в Казанскую, оттуда — в Нижний Новгород. В 1906 году получила разрешение выехать за границу для лечения. В 1907 году вступила в партию эсеров, но вскоре из нее вышла. Партия социалистов-революционеров создана на базе ранее существовавших народнических организаций и занимала одно из ведущих мест в системе российских политических партий. Она была наиболее многочисленной и самой влиятельной немарксистской социалистической партией.

В 1910 году Фигнер выступила инициатором создания «Парижского комитета помощи политкаторжанам», в ходе его организации сблизилась с Е.П. Пешковой. Комитет ставил целью организовать общественное мнение на Западе на защиту политических заключённых в России и одновременно оказать им материальную помощь, для чего вёл работу в Англии, Бельгии, Голландии, Швейцарии. Денежные взносы поступали из Гамбурга и Бухареста, Неаполя и Чикаго. Сама Фигнер, неплохо освоившая английский и французский языки, постоянно выступала на митингах, в частных домах, на студенческих собраниях. Опубликовала ряд злободневных статей на политические темы в зарубежных журналах. Стиль её статей вызвал одобрение писателя Бунина: «Вот у кого нужно учиться писать!»

В 1915 году при возвращении в Россию на границе арестована, осуждена и сослана под надзор полиции в Нижний Новгород. В декабре 1916 года, благодаря брату Николаю, солисту Императорских театров, получила разрешение жить в Петрограде.

После Октябрьской революции 1917 года занималась литературным трудом, закончила начатую за границей книгу воспоминаний «Запечатленный труд» — одно из лучших произведений русской мемуаристики. Книга принесла Фигнер всемирную известность и была переведена на многие иностранные языки. Фигнер была членом Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев, сотрудничала в журнале «Каторга и ссылка», писала биографии народовольцев, статьи по истории революционного движения в России 1870—1880-х годов. В 1926 году специальным постановлением Совета Народных Комиссаров, подписанным Куйбышевым, Фигнер в числе восьми других «участников цареубийства 1 марта 1881 года» была назначена персональная пожизненная пенсия. В 1933 году Постановлением Совнаркома СССР пенсия была увеличена.

В 1927 году в числе группы «старых революционеров» обращалась к советскому правительству с требованием прекратить политические репрессии, но её голос не был услышан. Фигнер так и не стала членом Коммунистической партии, хотя люди обычно воспринимали её как коммунистку. Они просили её о поддержке в годы репрессий, она писала обращения к властям, тщетно пытаясь спасти от гибели людей.