Искатель смерти - Саймон Грин

Он задумчиво нахмурился. Официально вампиры подчинялись Стелмаху и действовали только по его прямому приказу. Эта экспедиция должна была стать последней проверкой на пригодность вампиров для боевых действий. Если они не проявят себя должным образом в этой экспедиции, то опыты с ними будут прекращены. Вампиры знали об этом и должны были усердно выполнять приказы, не создавая лишних проблем. Поодиночке эти создания были превосходными воинами – быстрыми, сильными, совершенно не знавшими страха, но при взаимодействии с другими бойцами могли провалить любую операцию. Ненасытная жажда крови делала их безудержными в атаке, но… крайне недисциплинированными. Сайленс вздохнул. Он откладывал беседу с вампирами до последнего момента, но теперь отступать было некуда. Связавшись с их кубриками, он стал терпеливо ждать. Размещались вампиры в своем, изолированном от других отсеке корабля и с другими членами экипажа не общались.

На экране командирского монитора появилось лицо мертвеца. Его кожа была бледной, без единой кровинки, выражение лица холодное и отстраненное, словно вампир внимал какой-то завлекающей его песне, недоступной пониманию нормального человека. Лицо вампира утопало в темноте: в соответствии с их пожеланиями, у них в кубриках не включалось освещение.

Сайленс откашлялся и тут же подумал, что это было напрасно. Его голос стал слишком чистым и ясным.

– С вами говорит капитан. В течение ближайшего часа мы произведем высадку на планету. Я надеюсь, ваши люди уже проинструктированы и готовы?

– Да, капитан. Мы с нетерпением ждем, когда это начнется.

Кроме Стелмаха, у вампиров был свой командир, не имевший официального звания, но пользовавшийся неформальным авторитетом. Механизм завоевания этого авторитета не был понятен даже специалистам, исследовавшим вампиров.

Вампира, который говорил с Сайленсом, звали Циэннан Бадд. Когда-то он был живым человеком, со своими надеждами, мечтами и чувствами. Его убили, наполнили вены синтетической кровью, и теперь то, что он чувствовал, не имело никакого отношения к природе человеческой души.

У Сайленса стало сухо во рту, но он заставил себя продолжать разговор:

– Как вам нравится заменитель крови, которым мы вас снабжаем?

– Он питателен, но все же не сравнится с настоящей кровью. Нам ее сильно не хватает.

От этого глухого властного голоса Сайленсу становилось не по себе, но он старался не показывать своего волнения.

– Будьте наготове. Непосредственно перед высадкой я снова вызову вас на связь.

Вампир молча кивнул и ушел со связи. Сайленс облегченно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Наверное, больше хлопот доставили бы только хэйденмены.

– Им нельзя доверять, – сказала Фрост. – Они не люди.

– То же самое много лет говорят и о вас, разведчиках, – невозмутимо возразил Сайленс. – В некоторых ситуациях вампиры проявляют себя очень полезными бойцами и наверняка исполнят свой долг так же, как и мы. Только полная самоотдача позволит нам вернуться в Грендель живыми. Предоставьте мне разбираться с вампирами, а сами сосредоточьтесь на Спящих.

Фрост пожала плечами.

– Покажите мне хотя бы одного Спящего, и я уделю ему должное внимание. Да, вы, кажется, сказали «нам вернуться»? Неужели вы до сих пор не раздумали лично участвовать в экспедиции?

– Да. Когда мы вскроем склеп, надо будет очень быстро принимать решения, а я не хочу, чтобы это делал Стелмах.

– По-моему, вы опять упомянули мое имя, – послышался голос Стелмаха, бесшумно подошедшего к командирскому креслу с противоположной от разведчицы стороны.

Сайленс, однако, не дал ему возможности насладиться эффектом неожиданного появления и даже не повел бровью.

– Мы говорим, что неплохо бы еще разок просмотреть видеодневники первой экспедиции. Смотреть все это не слишком приятно, но необходимо. Если мы извлечем уроки из их печального опыта, то, возможно, спасем свою жизнь. При повторном просмотре всегда обнаруживаешь что-нибудь новое и весьма полезное.

Стелмах безразлично кивнул, и все они стали молча следить за изображением, появившимся на командирском мониторе. Большая часть видеопленки была безнадежно испорчена. До того как экспедиция вступила в подземный город, все было в полном порядке, но потом дало себя знать губительное воздействие техники пришельцев. Видеокамеры стали самопроизвольно включаться и выключаться, и произведенная видеозапись представляла собой беспорядочную мешанину случайных кадров. Компьютерный монтаж не придал кадрам ясности. Большая часть из того, что было зафиксировано на пленке, производила такое странное впечатление, что даже компьютер оказывался в тупике. Сайленс не был особенно разочарован этим обстоятельством. Он чувствовал, что, доведись ему посмотреть неповрежденное изображение, он бы просто поседел после просмотра.

Запись в основном состояла из хаотичного чередования общих и крупных планов. Сначала на экране появились очертания города пришельцев, темные, как будто предвещавшие беду… В огромных зданиях не было видно ни одного огонька, и только странные тени медленно ползли по их фасадам, словно мрачные мысли, вызванные появлением незваных гостей. Приглядевшись, можно было убедиться, что исполинские конструкции не были жилыми строениями в человеческом понимании этого слова. Разнообразные технические приспособления пришельцев опоясывали их, словно гигантские дремлющие змеи, выпирали через стены и окна, как уродливые опухоли. Пульсирующие и поблескивающие образования казались живыми. Некоторые «агрегаты» дышали, толстые гофрированные трубы были покрыты испариной. На странных силуэтах можно было заметить что-то наподобие немигающих зрачков, другие находились в беспрестанном движении, но замирали при приближении к ним исследователей. Люди метались между исполинскими сооружениями, словно крысы в амбаре, без надежды понять их смысл и назначение, и в их голосах все сильнее звучало отчаяние и паника.

Свет мощных фонарей, которыми пользовались члены экспедиции, по непонятным причинам прерывался, и окружающий ландшафт словно озаряли вспышки молний. Наконец передовая группа исследователей достигла ворот склепа Спящих. Согласно показаниям компьютеров, эти ворота достигали семи метров в высоту и трех – в ширину. Гладкие стальные плиты без какого-либо намека на замки или выполняющие эту функцию механизмы. Их обследование не дало никаких результатов, и исследователи, потеряв терпение, дали по ним залп из импульсной пушки. Ворота разверзлись, склеп озарило багровое зарево, и из него стали выползать Спящие.

Люди открыли отчаянную стрельбу из дисраптеров, но пришельцы шли неудержимой лавиной. Это были отвратительные чудовища до трех метров ростом, покрытые шипованной кремниевой броней, являвшейся естественной частью организма. Их пасти, заполненные огромными стальными зубами, были хищно оскалены. Они уже были обагрены кровью первых жертв. Морские пехотинцы вели беспорядочный огонь. Люди размахивали мечами, кричали, рыдали от ужаса. Пришельцы сновали среди них, поразительно быстрые для своих исполинских размеров. Когтистая лапа оторвала человеческую голову, тело в агонии прошло несколько шагов и лишь потом рухнуло на землю. Другой пришелец прогрыз огромную дыру в теле морского пехотинца, невзирая на его бронежилет, и погрузил пасть в теплые внутренности. Кровь хлестала фонтаном, темноту прорезали лучи дисраптеров, раздавались крики, полные ужаса и боли. На экране крупным планом возникло человеческое лицо, выражавшее мольбу и отчаяние, и тут же исчезло. Затем перед камерой возник пришелец, опутанный человеческими внутренностями. Морской пехотинец вставил дисраптер в пасть чудовищу и разнес выстрелом его голову. Но в это время другое чудовище вонзило огромные когти ему в спину и взметнуло корчившееся тело в воздух. Оторвав нижнюю челюсть от черепа убитого человека, пришелец действовал ею как кастетом, пока она не разбилась вдребезги.